Рождение тьмы (СИ) - Андреева Марина Анатольевна - Страница 39

— На что? — не удержавшись, воззрилась на неё я, памятуя о том, что никакой маг не сможет вернуть полностью утерянное, и тоже самое касается и состояния кожи.

— Ну, он пожертвовал своей… своим…

Дорий тем временем закопошился на своём матраце разворачиваясь к нам спиной. Хм… не уж то настолько смутился? Ан нет. Стянут зачем-то с себя одеяло. Наверное, жарко ему. А затем… он вздохнул и смущённо задрал рубаху, где над предстало заставившее невольно скривиться зрелище: всё его тело было обезображено шрамами, и судя по всему, только руки, ноги и лицо с шеей остались нетронутыми.

— О, боги… — выдохнула Милания и с некоторой завистью взглянула на Надию, во имя любви к которой, кто-то пожертвовал собственной красотой. — Как же вам везёт ребята, что вы есть друг у друга, — шмыгнув носом, произнесла она и зарылась лицом в подушки, а судя по мелко вздрагивающим плечам, она оплакивала сейчас свою собственную любовь.

Я тут же пересела к подруге и начала гладить её волосы и спину, вот только что сказать ей не знала. Надия и Адриана, тем временем подползли к ней и обняли с двух сторон.

— Мил, — Надия, погладила девушку по волосам. — Мне почему-то кажется, что у тебя есть Франц. И всё у вас будет хорошо. А это… — она явно имела ввиду временное изменение внешности подруги. — Это пройдёт.

— А если нет? — оторвавшись от подушки шмыгнула носом Милания.

— Если он тебя любит, — наконец-то подал голос Дорий, — то всё это не важно. Ведь он всё равно будет видеть тебя такой, какой полюбил и неважно как ты изменилась с тех пор.

— Да, — улыбнулась Надия. — Именно этими словами Дорий впервые и признался мне в любви. Мы ж до того… Ну, так… Не понятно было как он ко мне относится. Вроде встречались, но это ведь ничего не значит. А потом он пришёл ко мне в палату в госпитале и так и сказал: «Не грусти, я сделаю всё, что возможно, чтобы вернуть тебе прежнюю красоту. Но если не удастся, помни: для меня ты самая красивая девушка на свете. Та девушка, которую я полюбил когда-то…» — произнеся эти слова она мечтательно улыбнулась. — И знаете, я ведь ему тогда не поверила. В смысле, не поверила, что любит. Думала, просто как подружку утешить решил, а он взял и дом продал и… В общем, вот тогда-то я его и полюбила, — призналась она. — Для меня никто никогда столько не делал.

В комнате на какое-то время повисла тишина. Надия и Дорий как зачарованные смотрели друг на друга не замечая никого вокруг, ну а мы, мы смотрели на них и радовались.

— А если… если Франц не такой? — нарушив затянувшееся молчание, прошептала Милания.

— Ну тогда он и слёз твоих не стоит, — тут же фыркнула Адриана.

— Кто бы говорил, — огрызнулась Мила, явно намекая на ректора.

Дальнейшая болтовня была обо всём и ни о чём. Нанятая временная прислуга принесла лечебные настои, которые ребятам необходимо было принимать строго по часам, а также еду и питьё. Получился этакий пикничок, и не важно, что не на природе, а в комнате и на матрацах. Мы шутили, дурачились, и сколько в этом веселье было истинного веселья, а сколько просто нежелания вспоминать о былом — не ясно, но я искренне радовалась тому, что мы вновь рядом.

Но на фоне всего этого, в моей душе, вернее, где-то в отдалённом её уголке свилась в холодные сколькие кольца — тьма, будто приготовившаяся к броску змея. Да, окружающие меня люди неоспоримо мне близки, но былая боль предательств оставила свой след и то и дело всплывала мысль: преданы ли они мне душой, или же виной всему данная ими присяга?

Перед отбытием из Элансии, Адриана связалась с графом Лейроном, известив о своём состоянии, и тот как ни странно поверил ей на слово и освободил от занятий до наступления нового года. Правда переслал ей немалых размеров баул с книгами и список теоретических заданий, коль уж практические она сейчас выполнять не могла. Но к учёбе девушке было не привыкать, так что подруга не расстроилась. Печалила её совсем другая новость: фаам Ксеона, гувернантка, а вернее сказать — старая и жутко чопорная надсмотрщица, приставленная некогда к девушке, собиралась вернуться в город.

И вот, прошло всего-то два дня после того, как я вытащила ребят из замка, а они уже могут более или менее уверенно передвигаться без посторонней помощи! Хотя я была уверена, что на поправку уйдут пусть и не месяцы, но недели уж точно. Я едва успела уладить все финансовые вопросы с оставленным в замке управляющим, и мы тут же воспользовались свитком Франца и перенеслись к парадному входу императорского замка в Картене.

— А тут действительно нет тьмы? — зябко поёжилась Адриана, косясь по сторонам.

— Нету, — успокоила её я.

Друзья нервничают. Магию им строго настрого запретили использовать в ближайшие месяцы. А без неё ментальные изменения в окружающей среде разглядеть невозможно. Вот и жмутся друг к другу, с опаской косясь на залитые солнечным светом лужайки вокруг замка.

— Красиво здесь, — подала голос Надия.

— Это вы ещё сад и озеро не видели, — улыбнулась я, наблюдая за тем, как Милания пытается незаметно для окружающих поправить причёску и выискивает на своём платье несуществующие складки и пылинки. Ну да оно и понятно, ведь впереди встреча с Францем. — Входите, и будьте как дома, — произношу, распахивая дверь.

И тут же меня снесло ураганом по имени Франц. Он стремглав кинулся к Миле, и я в какое-то мгновение успела испугаться за подругу — вынесет ли её, ставшее неимоверно хрупким, тело, столь эмоциональное приветствие? Однако обошлось. Сначала Франц покружил ставшую невесомой подругу, потом обнял, не прекращая при этом поглаживать её по волосам и спине, и целовать макушку, так как девушка умудрилась вцепиться в него как клещ и уткнуться лицом в рубашку на груди. Потом ему всё же удалось её слегка отстранить. На губах Милании блуждала улыбка, а в огромных глазах стояли слёзы.

Дальнейшее всех присутствующих несколько смутило, и оставив целующуюся парочку, мы направились в здание.

На то чтобы выбрать наиболее подходящие комнаты ушло около часа, и ребята существенно утомились за это время. Шутка ли, ведь они ещё вчера толком встать-то не могли без посторонней помощи, а тут хождения по лестницам и из комнаты в комнату. Да что уж там, я и то замотавшись в эти дни, едва стояла на ногах. А ведь предстояло ещё перенести их вещи из моего замка сюда. Да и о прислуге стоило задуматься, вряд ли Лонз и Берта управятся со всем, а Надия и Дорн… Хоть и считаются моими работниками, но они в первую очередь друзья. И если прежде, я смотрела сквозь пальцы на то, что Надия умудрялась всё успевать, так тогда у неё в распоряжении была магия, а сейчас…

Не дайте боги она использует магию раньше времени. Доктор предупредил, что исход этого действия двояк — либо лишиться оной насовсем, что для магов подобно смерти, либо, что не менее жутко… она… умрёт. И это предупреждение касалось всех пострадавших. Но если остальные могли бы и воздержаться от применения магии, то Надия с её гипертрофированным чувством долга… Потому-то и надо было срочно кого-то искать и переносить сюда. Уж лучше пусть подруга командует прислугой, нежели рискует жизнью и способностями.

Первый день для меня прошёл как в тумане. Набрав заранее заготовленных Францем свитков, и прихватив с собой Лонза, я металась между замками. Потом мы наведались к нескольким знакомым Лонза и Берты. Общался он с ними сам, не знаю уж чем убеждал, но ближе к вечеру четыре семьи, согласившиеся стать нашими работниками, собрали вещи и оказались перенесены на Картен. Затем мы посетили вечерний рынок и основательно закупились продуктами, а потом… надо ж было такому случиться?

— Селена?! — раздался едва ли не крик откуда-то сзади, и я не успела даже обернуться, как граф Лейрон, ректор нашего университета, схватил меня за плечо и развернул к себе. — Слава богам, хоть с тобой всё в порядке, — выдохнул он, и в его глазах засветилась… радость?

— Да-да, — растеряно покивала головой, искренне сожалея о том, что Дорий сейчас не в состоянии набросить на меня иллюзию и я так глупо попалась на глаза ректора. И демоны, как же хорош этот мерзавец! Стоп! Не думать об этом… Он меня предал! — А что случилось? — произношу, стараясь отвести взгляд, который так и норовил окунуться в омуты его чёрных как ночь глаз.