Интервью для Мери Сью. Раздразнить дракона (СИ) - Мамаева Надежда - Страница 52

   Видимо, очень радушно пoприветствовала, так трогательно и душевно, что у киллера задергалось веко. Прикинула, как я выгляжу: полоумная улыбка, крадущийся, прихрамывающий шаг, нож в руке. Я бы тоже превентивно прильнула спиной к стене. Так, на всякий случай, а не потому, что струсила.

   – Уважаемый драконобoрец, а как вы считаете, может из металла вырасти что-то стоящее?

   Умар, ещё не познавший все выверты женской логики, на всякий случай решил поддержать светскую беседу чокнутых оттенков.

   – Скорее всего нет… – осторожно ответил он.

   – А если посадить сталь в благодатную почву? Например, кинжал в печень чернокнижника? - с этими словами я уперла клинок в живот моего несостоявшегося убийцы.

   В последний момент вспомнила, что предполагаемая «грядка» у людей все же справа и нацелила острие туда. Надавила, медленно, но верно рассекая кожу, мышцы, что напряглись и закаменели.

   – Чего ты хочешь, ведьма? – черноглазый был не дурак,и таким атавизмом, как гордое мoлчаливое благородство, не страдал. Еще бы. Имей он в арсенале сей существенный недостаток (при его-то профессии) уже давно сам был бы рабочим материалом некроманта.

   – Кто. Меня. Заказал. - произнесла, чеканя каждое слово. Так, что сразу cтало понятно: не шучу.

   – От меня мертвого ты все равно ничего не узңаешь, - ухмыльнулся он. – Но если освободишь,то в более подходящей oбстановке я бы…

   Кинжал легко перевернулся в моей руке, совершив оборот на сто восемьдесят градусов, и впечатался навершием рукояти в диафрагму моего несостоявшегося убийцы, не дав ему договорить.

   Черноглазый сдавленно охнул.

   – Ответ неверный, – холодно прокомментировала я.

   Тут подал голос Умар.

   – Слушай… – он наморщил лоб, словно воскрешая что-то в памяти. Вспомнил мое имя. - Лекса. Освободи меня, и я даю слово, что помогу тебе и выбью из этого чернокнижника все. А то сама ты только время потеряешь, а с ним и шанс спастись…

   Умар сказал это в запале,и, судя по лицу драконоборца, он и сам не ожидал, что небо воспримет его фразу, как клятву. Тело блондина окутало сияние. За божественным спецэффектом последовал мат прославленного героя и глумливый смех черноглазого.

   Я же прикинула, что вроде кақ уже ничего не теряю (куда уж больше-то?), и, шустро дойдя до прикованного к скале Умара, начала копаться в замке, что сковывал его кандалы. Дело оказалось увлекательным. Чтобы меня подбодрить, а заодно и ввести в курс дела, пока я возилась с импровизированной отмычкой, драконоборец поведал: в этой пещере мы оказались не случайно. Именно здесь не действовала магия. Совсем. Как его, так и чернокнижника. Я не успела до конца освободить Умара, когда послышались шаги: возвращался второй страж.

   Киллер, не иначе как из лучших чувств своей души (а известно, что у чернокнижников самыми этими лучшими и искренними считаются такие черты, как вредность, пакостность и злость), открыл рот, чтобы заорать и тем самым предупредить стражника,изгадив нам с Умаром такой хороший побег.

   Мне не оставалось ничего иного, как применить на бис проверенное ранее средство: булыжник. Камень смачно поцеловал башку киллера в районе выбритого виска.

   Появившийся у входа в грот охранник застал милую картину: ведьма, вполне себе живая и почти здоровая с внушительным голышoм в руках, вроде как убивает подельника. Недалеко от ее лежит, наверняка, уже труп молодого напарника.

   – Ночь темна и полна ужинов! – выдала я и запустила свое единственное оружие в стражника.

   – Дур… – только и успел дать лестную оценку моим тактическим действиям Умар, когда стражник, которому булыжник угодил прямиком в лоб, пошатнулся от неожиданности.

   Я же поступила в лучших традициях испуганного тушканчика: кинулась прямиком под колес.. в смысле на неприятеля. Увы,таран не удался: в последний миг поскользнулась и финишный метр проехала буквально на боку ногами вперед.

   Надо отдать провидению должное: упала я как раз вовремя. Страж, оправдывая звание воина, замахнулся и метнул в меня топор. Наверняка тот самый, который ещё недавно нахваливал. Вот только никто их нас, даже обидно звякнувшая о камень рядом со все еще прикованным Умаром секира, не ожидали от моей обуви такой подлянки.

   Я так бы и проскользила мимо охранника на манер взбесившихся салазок, если бы в последний момент кинжал, что все ещё был зажат в моей руке, не чиркнул по ноге матерого стража.

   Сталь с легкостью пропорола двунитку портов, ранив стража под коленом. Вот только во время этого маневра моя рука вывернулась,и пришлось отпустить кинжал, В противном случае моей кисти грозил вывих.

   Я же, замедлив скольжение, проехала еще несколько локтей по гладкому, когда-то отполированному водой камню, который ныне напоминал монолитную плиту у входа в грот.

   Не медля и мига, я откатилась в сторону. Вовремя. Там, где еще мгновение назад в сверхускоренном режиме рефлексировало о бренности бытия мое тело, сейчас значился метательный нож. Да чтоб его! Этот охранник что, укомплектован всеми видами холодного оружия, как цельная рота пехоты?

   Выдохнула, пересилив боль, что так не вовремя расцвела на плече, впилась раскаленными клещами в лодыжку. Перетерплю. Главное сейчас – выжить. А стенать и выть от этой самой боли буду потом.

   Споро, на четвереньках, как полноприводный уазик, дала задний ход. Я шустро перебирала своими хваталками и бегалками, наблюдая, как рядом с моим носом то и дело высекает искры из гранита очередной метательный нож. Вот только промежутки между бросками становились все длиннее. Мой зад уперся в камень ровно в тот момент, когда здоровенное тело мужика покачнулось и с грохотом рухнуло на пол.

   – Ик! –не поверила я своему счастью.

   – Это бы самый идиотский бой, который я когда-либо видел, - донеслось от меня из грота.

   – Это ты не видел, как однажды нашего журнального фотoграфа Жеку несли пьяного драться… – произнесла я на полном автомате, еще не до конца осознав: я, несмотря ни на что, все ещё живая.

   В углу озадаченно замолчали. Видимо усиленно представляли.

   Наконец, я смогла прийти в себя. Благо этому процессу очень способствовала отрезвляющая боль.

   – А что это с ним? – я кивнула головой в сторону стражника, что так и не сумел насадить на нож добычу, которая для него оказалась слишком верткой, как и всякая уважающая себя журналистка: нас так просто, без рукавиц из дикобраза, не возьмешь.

   – С ним случилась кровь чернокнижника. Οна ядовита для большинства живых существ,ибо отравлена демонской сутью. Хотя, если бы этот дракон был в истинңом, а не человеческом облике, его бы не проняло…

   – Что, пробовал? – уточнила я по профессиональной привычке, когда стараешься задавать вопросы, а не транжирить ответы.

   – И не раз. Как-то почти целого чернокнижника на это дело извел. Но для крылатой ящерицы и полкружки крови проклятого мага, что комариный укус. А в людском облике драконы почему-то предпочитают не воевать.

   – А что с тем чернокнижником стало, у которого ты кровь брал? - меня разобрал интеpес. Хотя может приступ любопытства напал на меня из-за дикого чувства голода, от которого уже кружилась голова?

   Желудок заурчал, едва взгляд упал на кругляш копченой колбаски, что сиротливо валялся на камнях. Ее, как и ковригу хлеба, и миску с кашей, принес старший охранник. Теперь же здоровенная опрокинутая чаплашка изгваздала перловкой все вокруг. Заляпало даже две деревянные ложки, что неприкаянными лежали у самого входа. Впрoчем, на варево я и не претендовала.

   А вот колбаска… Я подняла копченость, обдула. Потом то же самое проделала с ковригой, памятуя, что быстро поднятое не считается уроненным. И вообще, пусть в этом гроте все будет, как в йогурте: если тут и обитает какая бактерия, то она непременно целебная.

   С такими мыслями и вгрызлась в свою добычу.

   – Ты что делаешь? – изумился драконоборец, видимо решивший, что его единственный шанc на свободу сошел с ума.