Король и спасительница - Выборнова Кристина - Страница 47

Сьедин тем временем посмотрел нам за спину и сказал недовольно:

— Если вы тут вообще находитесь, смерды, вы должны обслуживать господ.

Леня и Натка молча вылезли из-за наших кресел. Натка взяла кувшин и принялась наливать из него вино в чашку Сьедина с таким выражением лица, будто еле сдерживалась, чтобы не плеснуть этим вином в физиономию короля-подростка. Леня же весьма неловко пытался прислуживать мне и Лиду. Возле меня он налил на стол лужу из вина, и я поспешно заставила ее рюмкой, а обслуживая Лида, чуть не задел его плечо. Король быстро прянул назад, прижимаясь к спинке стула: по нему было видно, что сегодня он уже напинался слуг.

— Экий дурак, — небрежно сказал Сьедин, вдруг кивнув на Леню. — Ничего не умеет, и страшный к тому же.

С этими любезными словами он состроил на длинном лице мерзкую улыбку и медленно потянулся к Лене. Лид так же медленно поднял руку, как бы перегораживая путь его руке, и тоже расцвел улыбкой, которая могла соперничать со Сьединовой по гадостности. Некоторое время короли молча глядели друг на друга, потом оба одновременно опустили руки. Я разжала кулаки, а Натка слегка выдохнула. Леня, оценив обстановку, шлепнул нам на тарелки последний кусок еды и юркнул за спинку Лидового стула. Сьедин принялся ковыряться у себя в блюде золоченой вилкой; я, хоть у меня и не было аппетита, попыталась из вежливости сделать то же самое, но Лид снова, будто сторожил, поймал под столом мои руки. Сьедин же неожиданно решил покачаться на стуле. Конечно, из-за большого веса золоченого предмета мебели, затея ему не удалась. Малолетний король, кажется, смутился или что-то в этом роде, потому что начал говорить преувеличенно громко, глядя на Лида:

— Ну так вот, король Лидиорет. О вас я теперь знаю. Не хотите узнать обо мне? Толпа называет меня жестоким правителем, но я просто не даю никому сесть мне на шею. Те, кто пробует это сделать, добром не кончают. Вот, например, как мои родители…

«Не иначе, мама заставляла в комнате убираться», — подумала я. Сьедин же продолжал, ускоряя темп речи:

— Народ у меня в стране сплошь тупой и трусливый, а родственники мои доброго слова не стоят. Когда я их кого заколдовал, кого прогнал, стало гораздо лучше. Я король, и живу как хочу. Между прочим, уже многого добился. Вот, видите, у стены — это трофеи, которые я собирал из завоеванных соседних областей. К счастью, есть у меня тут вид простолюдинов, которые не только тупые, но и агрессивные, им все равно надо было дать повоевать, ну, я и даю. А в награду им достаются некоторые из моих заколдованных служанок. Кстати, вы тут что-то говорили про то, что не заколдованные женщины могут быть умными — так это полная чушь! Я-то с ними имел дело, можете мне поверить. Тупые, нахальные, ничего не соображают, а мнят о себе почище, чем высокородные дамы! Вот фрейлины у меня не заколдованные, потому что эти хоть понимают, как вести себя с королем, но таких среди моего быдла меньшинство, конечно же. Кругом все такие кретины, что даже не смешно: простолюдины в большинстве своем не достойны существования, высокородные — дураки или предатели… Их даже наказывать скучно. Скука это все… В общем, сами знаете. Не знаю, за что там завидуют королевской участи.

Лид вдруг вполне серьезно и, кажется, искренне, кивнул, но сказал вовсе не то, что можно было от него ожидать:

— Ваши политические взгляды определяются возрастом. В такие годы я и сам имел подобные. Но со временем вы поймете, что если мы видим кругом лишь скуку и гадость, то это всего лишь оттого, что они отражаются в нас, как в кривом зеркале, а другие аспекты ускользают. И не стоит недооценивать простолюдинов: в большой массе они не так глупы, какими кажутся, и могут повредить даже высокородным.

— Вы меня тут чего, учите?! — вдруг взвизгнул Сьедин и пошел пятнами. Лид в ответ только молча пожал плечами, выразив лицом вежливое недоумение от таких сильных проявлений эмоций. Сьедин явно почувствовал себя неудобно от своей несдержанности, сверкнул глазами, застыл лицом и вдруг с видом игрока, скромно выкладывающего на стол туза, произнес:

— Ну, я понимаю, ваше величество, почему вы боитесь простолюдинов. Вы же позволили им себя заколдовать до такой степени, что вас даже понадобилось спасать… — он презрительно кивнул на меня. — И еще, вы так самонадеянны, что подумали, будто я не знаю, как обстоят дела в вашем королевстве. Но дыры между мирами еще не закрылись, как говорится. Так что я прекрасно знаю, что в вашей стране уже двести лет как республика, а у вас власти больше нет, вы — неприкаянный изгнанник, а не король.

Он триумфально фыркнул и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди. Лид своих эмоций, если они у него и были, на лице не отразил, только вытащил руки из-под стола и, пощелкивая ногтем по тонко звенящему бокалу, спокойно ответил:

— Король Сьедин, не титул делает меня высокородным, и его отсутствие ничего меня не лишает, если, конечно, я сам не решу, что я без титула в чем-то ущербен… — сделав какую-то очень многозначительную паузу, он договорил:

— А то, что меня могли заколдовать один раз, не означает, что у меня нет силы, чтобы, например, обратить в пыль весь этот дворец. Вы же понимаете, что я не боюсь возвращаться в мою страну и могу вернуть власть, но пока что мне просто не нужно этого.

Моя бы воля, я бы Лиду даже похлопала. Сьедин совершил что-то странное со своим лицом — губы его скривились сначала в сторону правого уха, потом — в сторону левого, остановились посередине и буркнули:

— Вообще-то, у меня не так много времени, как у вас, потому что я королевством управляю. Говорите, зачем вы явились ко мне.

— Да, вы правы, я тоже не хотел бы здесь задерживаться. Ваши стражники захватили в плен родственницу моей спасительницы и ее дочь. Я пришел просить вас вернуть их нам.

Сьедин вздернул брови:

— Какое вам дело до простолюдинок? Вы из-за них потащились в другой мир? И еще меня потом в чем-то обвиняете? Прекрасно!

— Мне — никакого до них дела, — ответил Лид честно. — Но моей спасительнице они родственницы, она попросила меня помочь, а своему спасителю мы в просьбах не отказываем…

— Ну да, конечно, вы не отказываете, — пробормотал Сьедин, глядя на Лида почему-то с явной завистью. — Ну а что вы мне дадите, король Лидиорет, если я их отпущу?

— А что я могу дать вам, чего вы сами не можете сделать? — ответил Лид вопросом на вопрос. — Ведь переговоры между высокородными обычно не похожи на торговлю.

— Это вы так ловко подводите меня к тому, чтобы я отдал их вам просто так? — поинтересовался Сьедин с умным видом и противно хмыкнул. — А если я откажусь?

— А зачем конкретно они вам нужны? Ведь у вас множество других служанок.

— Не вам решать, кто мне нужен! — загоношился Сьедин, опять явно силясь предать себе грозности и величия. Лицо его несколько покраснело, корона сползла на одно ухо. Я даже чуть не хихикнула, но вдруг увидела то, что заставило меня застыть от ужаса: Лид медленно снял перстень с левой руки и надел на забинтованную правую. Почему?! Что он увидел особенного? Ведь Сьедин весь разговор себя так вел!

За спиной я услышала шумное сопение Лени, а под Наткиными руками слегка хрустнула спинка моего стула. «Не паникуй! — шикнула я сама на себя. — Все ведь в порядке!»

Но все было не в порядке. Сьедин потянулся, заложив руки за корону, и лениво сказал:

— А знаете, ваше величество, мне плевать, на рынке мы или не на рынке, потому что вы пока что в моем королевстве. Я этих простолюдинок верну, если вы мне отдадите свою спасительницу… Не навсегда, конечно, на пару недель будет достаточно.

Я уставилась на Лида, а он бросил быстрый взгляд на меня, и в его глазах я вдруг уловила отражение моей паники.

— Я не ее господин, и в любом случае у нас высокородные друг другом не торгуют, — коротко ответил король вроде бы спокойно, но после маленькой паузы. И эта пауза явно не укрылась от Сьедина: он почувствовал, что начал набирать очки, и, расцветя мерзостной улыбкой, протянул: