Башня духов (СИ) - Романовская Ольга - Страница 39

Если рассуждаю о болезнях, точно выживу.

Авалон уже получил весточку, скоро придёт. Не один, полагаю, и меня спасут. А пока нужно просто лежать и ждать. Лишь бы оборотни не почуяли, не забрели поживиться лёгкой добычей!

Беду я накликала.

Блуждая взглядом по стенам, увидела странные пятна. С трудом сотворив огонёк и осветив нужное место, поняла — это кровь. Только не моя, а инферна. Мерзкая слизь измазала всё от потолка до пола. Если так… Перевела взгляд на пол и, чуть поёрзав, разглядела вырванную руку со знакомыми ногтями.

Стало страшно, так страшно, что, возвратись некромант, обрадовалась бы.

Покалеченный инферн сбежал, но кто его так? Точно не я.

Былинка вновь коснулась лица.

Закатила глаза и периферийным зрением различила пушистый хвост.

А вот и отгадка. Инферна прогнали оборотни. Ну да, только они могли так его потрепать.

Замерла, притворяясь мёртвой.

Сердце колотилось так, что каждый удар отдавался болью в горле.

Сил противостоять оборотням не осталось, все ушли на инферна. Оставалось надеяться, меня быстро загрызут, а не разорвут на части. Оборотни плотоядны, изредка не брезгуют человечиной…

В поле зрения возникла ощерившаяся морда. Клыки — толще моего пальца.

Оборотень тёмной тенью навис надо мной и ударил лапой. Уцелевшая ткань треснула, брызнула кровь.

Тоненько застонав, потянулась к артефакту. Там ещё половина заряда, на одного хватит. Может, небеса смилостивились, и вокруг склепа не бродит вся стая?

Белбог, подари мне всего четверть часа! Маги успеют, я в них верю.

Оборотень зарычал и запрыгнул мне на грудь. Тяжёлый… И на кости так давит…

Больно, очень больно, и снова трудно дышать. Старалась не стонать: вдруг это разозлит оборотня? Хотя куда уж больше! Сейчас вонзятся в грудь острые когти, а горло разорвут зубы.

Второй раз в жизни звериные зрачки волкодлака оказались так близко.

Глаза оборотня чуть отливали зеленцой, а сами — обычные, жёлтые. Пахло от него лесом и какой-то тухлятиной. В шерсти запутались сухие листья.

Зубы клацнули в опасной близости от горла. Я даже задержала дыхание.

Отчаянным движением, не заботясь о боли и правилах поведения с хищниками, коснулась артефакта.

Есть, сработал!

Оборотень застыл каменным изваянием.

Всё, отныне я беззащитна.

Поднатужившись, скинула оборотня и, морщась, села.

Голова чугунная, перед глазами красные мошки пляшут. Видимо, падая, ещё раз ударилась головой. Определённо, практика в Верешене — злобная месть преподавательского состава.

Тем не менее, нужно встать. Безусловно, поисковое заклинание работает и на кладбище, но склеп, по сути, ловушка. Дверь сломана, места для манёвра мало…

Что отличает мага от обычного человека? Вернее, должно отличать, по мнению приёмной комиссии и нашего ректора, — это сила воли. Вот я её и проявила. Стиснув зубы, встала и, держась за стены, двинулась к выходу.

Будто почуяв, что добыча ожила, из темноты вынырнули две тени, два оборотня, и преградили дорогу.

В отчаянье поискала глазами по сторонам — ничего, решительно никакого оружия. Плиту я не подыму, кинжал где-то потеряла, записная книжка Эрно тоже не поможет. Вздохнула и мысленно сказала духу: 'Скоро свидимся, вместе тосковать будем'.

Эрно не ответил, хотя я и не надеялась. Нет, некоторые люди владеют телепатией, но не простые души.

Странно, конечно, что Эрно не вился рядом. Неужели сумел освободиться? Что ж, рада за него. Незавидная участь всю загробную жизнь возле 'якоря' промаяться.

Оборотни сделали шаг вперёд, я — назад.

С разных сторон заходят. Глаза горят, с морд слюна капает.

Склеп огласил двойной рык.

Один из оборотней осел на задние ноги, готовясь к прыжку. Глаза впились в моё горло, красноречиво говоря, какой конец мне предназначен.

Заслонилась здоровой рукой, чтобы зубы сомкнулись не на шее. Какая разница, сколько переломов, когда колдовать не можешь?

Как и предполагала, оборотень прыгнул, но его в полёте остановил ещё один, третий, волкодлак. Откуда он взялся, не знаю. Вцепился в холку и оттащил от меня нападавшего.

Забившись в угол, напряжённо переводила взгляд с одного оборотня на другого.

Чего они ждут, почему медлят? Или не могут решить, кому по праву старшинства достанется добыча?

Третий, тот, что явился самым последним, оборотень понюхал край моей разодранной одежды, после сел мордой к товарищам и в угрозе обнажил клыки.

В памяти смутно всплыл сарай, израненный мужчина со странными голубыми глазами. Оборотень, которого я спасла от участи стать жестоким развлечением горожан. Неужели он выжил?

Осторожно, опасаясь разъярить, постаралась заглянуть в глаза волкодлаку. Они не меняются ни в человеческом, ни в зверином обличии. Если голубые с прожилками, то не ошиблась.

Рассмотреть глаза не удалось. Пытаться снова не стала, тихо замерла в своём углу.

Выгнав излишне агрессивных сородичей, оборотень обернулся человеком, ничуть не смущаясь наготы. Впрочем, чувство стыда у нечисти отсутствует, поэтому смешно читать в романах, как возлюбленный героини краснеет и прикрывает своё достоинство. Такое поведение нормально только для полукровок, которых воспитали люди.

— Я ведь помню, — знакомый голубоглазый оборотень подошёл ко мне и ухватил за подбородок.

Не сопротивлялась, мысленно решив позволить ему всё, что угодно.

Волкодлак смерил меня пристальным взглядом и отпустил.

— Садись! — приказал он.

Я медленно опустилась на ближайшую плиту. Видимо, на лице отразилось страдание — мучила потревоженная сломанная рука, раз оборотень проявил участие: уложил на холодный камень, обнюхал и пообещал перевязать.

— А потом что? — решила я прояснить ситуацию.

— Ничего, — пожал плечами оборотень. — Жизнь за жизнь.

Кивнула и, тяжко вздохнув, прикрыла глаза. Съесть теперь точно не съедят, даже немного подлечат, поэтому можно отдохнуть.

Из тяжёлого полузабытья выдернула боль.

Вскрикнула и тут же замолчала, встретившись с взглядом оборотня. Испугало выражение звериных глаз — жёсткое, хищное. Даже засомневалась, отпустит ли.

— Человек! — с презрительной усмешкой бросил оборотень. — Трусливые, лживые, ожидающие удара в спину. Я помню сарай, помню твою искренность — могу ли я перегрызть горло?

Кажется, он требовал ответа.

Пожала плечами, но подумала: 'Можете'.

Оборотень погладил меня по животу, видимо, в качестве успокаивающей ласки, и тщательно ощупал. Касался умело, будто лекарь. Потом вконец разодрал одежду и уставился на пунцовый синяк под грудью.

Чувствовала я себя некомфортно. И потому, что на меня смотрел оборотень, и потому, что он мужчина.

— Ты раненная, даже если хотел бы, не стал, — с усмешкой развеял сомнения спаситель. — Хотя подошла бы для продолжения рода. Нас мало, нужны новые волчата…

Надеюсь, он пошутил, потому что связь с оборотнем, пусть даже мимолётная, в мои планы не входила.

— Ты мне не нужна, — заверил оборотень и вновь пристально глянул в глаза. — Зачем спасла тогда? Какая корысть?

Честно призналась, что просто пожалела. Женская сентиментальность, только и всего.

— Чувствительный маг? — рассмеялся оборотень. В объяснение он не поверил. — Ты ведь маг, иначе уже умерла бы.

Спокойно переступив через тело окаменевшего собрата (странно, я полагала, оборотень бурно на него отреагирует), спаситель подтянулся и отодрал от стены мох. Ну да, тот вполне заменит бинты. Только мох из склепа наверняка заразен.

— Не дёргайся! — прикрикнул оборотень и занялся моими ранами. В ход пошли остатки одежды и тот самый мох.

Стиснув зубы, молча терпела жуткую боль. Помнится, я куда бережнее обращалась с раненным оборотнем, но что взять с нечисти? Спасибо и за такое лечение.

Внезапно оборотень навострил уши, издал низкий глухой рык и, со злобой прошипев: 'Магичка!', сбежал.

Я осталась лежать в темноте, но не долго.

По кладбищу заплясали огоньки: подоспела помощь, маги из Башни.