Распутье (СИ) - Романовская Ольга - Страница 31

— Я не лгу, это ты вбил себе в голову, будто я тебе изменяю.

— Я? — хрипло рассмеялся маг и резко встал. От неожиданности вскрикнула и отступила на шаг. Неужели вновь ударит? — То есть я не только рогатый, но ещё и слепой? Кто бегал к малайонцу в тюрьму, кто носил ему еду, пока раненый жених валялся в постели? Кого поймали во дворе солдаты? Что отводишь глаза, скажи, не было? Было. Я терпел, Иранэ, долго терпел, надеялся, одумаешься, но всему приходит конец. Хотела порки? Ты её получила. Каждый удар заслужила, потому что мне сделала гораздо больнее.

Во взгляде Свена мелькнуло нечто такое, отчего мне стало стыдно. Всё желание ругать его пропало, хотя одну истину я до него донесу.

— Свен, как бы ни было больно, нельзя бить слабого. А уж любимую женщину…

Маг дёрнулся, как от пощёчины, плотно сжал губы и отвернулся. Что, чувства — это слабость? Ну и мужики!

— Ты мне, между прочим, всю кожу содрал, — продолжала гнуть свою линию.

Знаю, у них религия, общественные нормы, но пусть поймёт, что поступил плохо.

— Мазь дам, — сказал — как отмахнулся.

— А извиниться, Свен? — вкрадчиво попросила я. — Ты извинишься, а я тебя поцелую.

Маг скривился и фыркнул. Понятно, номер не прошёл.

В который раз тяжко вздохнула и напрямик спросила, кто и что наболтал про нас с Андреасом. Свен пожал плечами. Догадайся, мол, сама.

— Хочешь, расскажу, как было? Тебе стыдно станет. Просто так избил беззащитную женщину, — я выдавила из себя слезу. — Беременную жену ты бы тоже по навету соседей ударил?

— Не соседей. Учитель видел. Ты повисла у малайонца на шее, и он увёл тебя в тихое место. Ну, скажи, что учитель врёт?

Свен одарил тяжёлым взглядом и потянулся к бутылке с самогоном. Ой, вот этого не надо!

— Мэтр не врёт, но он не так понял. Я даже назвала Андреаса братом, чтобы не запятнать твою честь. И что в награду? — снова всхлипнула.

Не думала, что когда-то придётся прибегнуть к такому сомнительному способу, но лучше действовать через жалость. По крайней мере, со мной уже разговаривают.

— Перестань, я все твои уловки вижу. Забыла, сколько у меня сестёр?

Так, тяжёлый случай. Хорошо, как есть.

— Свен, зачем ты меня избил? Чего ты хотел добиться? Страха? Отвращения? Ненависти? Другого побоями не получают. А я, ты знаешь, воспитана иначе, чем ваши женщины. У нас муж и жена уважают друг друга, и в семье сразу всё хорошо. Поверь, если б, к примеру, супруг Марции не поколачивал её, она стала бы ласковее.

— Угу, вся дурь и дурной характер остались бы, — буркнул Свен.

— А почему ты уверен, что это дурь? Может, это прелестная придурь. Должны же быть у женщины маленькие слабости? Ну чем они могут повредить мужчине? Вот ты, к примеру, из моих выгоду извлёк.

Маг задумался, осмотрел с ног до головы и признал, что немного перегнул палку. Я пристально уставилась на него и протяжно требовательно протянула:

— Све-е-ен? Я кого-то убила, обманула, сделала что-то плохое? Я бросила тебя посреди незнакомого мира, я хоть раз усомнилась в тебе?

Маг недовольно хмурился и молчал. Чувствовала, ему неуютно, внутри шла напряжённая борьба.

— Свен, посмотри мне в глаза и спроси, изменила ли я тебе.

— Изменила, — не думая, выпалил Свен. Ноздри его раздулись. — Раз он пришёл, то…

— … то ты дурак, — закончила я фразу и потёрла саднящий зад. Больно! — Он ворвался в дом?

Кажется, маг понял, на что я намекала. Если бы Андреас узнал, что Свен меня избил, точно бы полез в драку. Ио ведает, каких усилий мне стоило сдержать слёзы и не показать, как мне больно! Как я прятала страдальческую гримасу за усталостью, как тщательно выбирала позу, чтобы Андреас ничего не заподозрил. Мы поговорили ровно пять минут, по сути, малайонец успел только сказать, где живёт. И всё, я ушла, якобы помогать с ужином. Спасибо, на улице уже сгущались сумерки, и тень падала мне на лицо.

— Почему? — озадаченно спросил Свен. — Почему не нажаловалась?

— Потому что ты мой друг, а друзьям не делают больно и прощают ошибки. Ио ведь наверняка тоже учит прощению, — надеюсь, догматы христианства и тут повторяют местные.

Маг подумал и кивнул. Потом прищурился и глухо потребовал:

— Поклянись, что не была у него.

О как! Дело принимает новый оборот. Что же наплёл учитель? Сдаётся, именно он натравил на меня Свена, а Кайса подлила масла в огонь.

— Учитель хотел бы оставить тебе дело? — наугад спросила я. — Если не родится мальчик.

Свен кивнул и недоумённо произнёс:

— Я не понимаю, к чему ты клонишь.

— К тому, что у него есть незамужняя дочь. А тут я. Ну, свяжи факты, Свен! — я нервно расхаживала по комнате, поражаясь собственной догадливости. Ну, конечно, вот откуда такая неприязнь! Мэтр хочет выдать за Свена дочку, тем самым сделав сыном, и передать дело. Ох, недаром маг для него Свенни! — Разве Иранэ шлюха, разве Иранэ кокетка, разве Иранэ способна нарушить слово?

— Нет, — глухо ответил Свен и снова сел. Пару раз порывался что-то спросить, но всякий раз раздумывал.

Я же стремилась развить победу и, заодно, вызвать мага на откровенный разговор.

— Почему ты меня избил?

— Потому что разозлился, — отмахнулся маг и поморщился. Ага, значит, уже сам жалеет.

— Ты решил, что я тебе изменила, верно? То есть предала. Но, Свен, ты и раньше знал об Андреасе, что я люблю его.

— Неважно, кого любишь, когда связан словом, — отчеканил маг и в который раз спросил: — Так было или нет?

— Нет, Свен! — уже теряя терпение, ответила я. — Ты зря приревновал. Запомни, женщину бьёт слабый, тот, кто знает, что не сможет её добиться. Разве ты такой?

Маг недовольно засопел и метнул на меня гневный взгляд. Что, не нравится? Так это правда.

— Порка — это учёба. И лучше ударить безвинного, чем оставить преступление без наказания, — явно процитировал чьи-то слова Свен. — Ты обижаешься на то, что я в сердцах поднял на тебя руку, да ещё готов извиниться за это. Да, готов, — мотнув головой, с нажимом повторил маг. — Ты убедила. А знаешь, сколько били меня? И вовсе не по такому серьёзному поводу. Зато я вырос тем, кто я есть, а не бей меня отец и учитель, ничего бы не добился. И он вправе бить и теперь, потому что мудрее и знает, что для меня лучше.

Вспомнилась недавняя оплеуха. И ведь Свен и слова не сказал, проглотил, хотя на щеке след остался. Как же здесь учат детей? Осторожно спросила и ужаснулась. Не так написал букву — розгами по рукам. Плохо вымыл пол — порка. Был недостаточно почтителен — розги. И иногда до крови. Свен спокойно упомянул о жутком избиении за испорченный артефакт, когда учитель сломал ему ребро.

— Зато больше ошибок не делал. Ладно, — смилостивился маг, — сейчас мазь сделаю, повязку наложу. И, — тут он запнулся и отвёл глаза, — прости. Я не хотел так сильно.

— То есть несильно ты хотел, — насупилась я. — И сколько раз в неделю планировал бить жену? Для острастки, так сказать, чтобы не забывала, кто в доме мужик. Иначе ведь не видно.

Свен аж побагровел и хлопнул самогона. Подумал и выпил ещё стакан, занюхав рукавом. Типичный муж из истории о «бьёт, значит, любит». Только я, вот беда, не желаю примерить на себя образ жертвы.

Что, не нравится? Что, смотришь исподлобья, пальцы сжимаешь и разжимаешь? Правда глаза колет?

Морщась, опустилась на кровать. Боком, разумеется, попой больно и зло продолжила воспитательную работу. Да, пусть я замуж за Свена не выйду, зато будущей супруге помогу.

— Давай, ну, ударь снова, избей! — меня прорвало, обида полилась резкими словами. — Это ж лучший способ доказать свою правоту. А так женщина всхлипывает, ты — крутой мужик, и все довольны. Сам вспомни, приятно было, когда учитель лупил? Нравилось? Или мечтал вырасти и сам ему врезать?

— Перестань! — оборвал поток обвинений маг и встал напротив, буравя хмурым взглядом. — Я же извинился и объяснил, почему так произошло. Ты же говоришь обидные слова.

— То, что заслужил, — пожала плечами. — Поднимающих руку на слабых не уважают.