Курьер. Дилогия (СИ) - Покровский Владислав Евгеньевич - Страница 30

   Изображение на мониторе исчезло, экран потемнел, на нём появился логотип нашей фирмы, послышалось несколько гудков, и на экране появилось лицо Капитошкина, нахмуренное, а значит озабоченное проблемами.

   - Доброе утро, Зизольдий Гурабанович, - приветливо поздоровался я, скривившись при этом внутри.

   - Доброе утро, Андрей. А что это ты на ногах уже? Встал ранёшенько?

   - Что вы, Зизольдий Гурабанович, какое там встал? Я ночь не спал, всё делами да работой занимался, - вдохновенно соврал я. - Хоть и не спал, да ничего - много зато всего сделал, учился тоже вот, образование третье хочу получать, - я наморщил лоб и почесал в затылке, вспоминая, - или четвёртое... Вот к поступлению заранее готовлюсь.

   - Умно, юноша, умно. Похвально, что не на глупости время расточаешь, если только ты не врёшь мне часом.

   - Зизольдий Гурабанович, - я вспыхнул от неправедной обиды, - какое там врать?! Да пусть Инквизиция меня покарает, если я вру вам, да не сойти мне с этого места...

   На самом деле я не врал, а фантазировал, в конце концов Старику вовсе не обязательно было знать, что вчера я свалил пораньше с работы, после чего на пару с собственной совестью обежал все местные притоны и ночные клубы, перезнакомился с кучей миловидных и сексапильных барышень нетяжёлого поведения, после чего всех отшил, индивидуальные контактные номера стёр и в гордом одиночестве улёгся спать, непосрамлённая совесть кружила над головой и вместе с ангелами посылала хорошие сны.

   - Ладно, ладно... Андрей, когда ты будешь на фирме?

   - Да хоть сейчас, - восторженно подлизался я к нему, - ибо уже собран, готов и, как там говорится, кони бьют копытом звонко, сбруи их звенят...

   - Прекрасно, Андрей, просто прекрасно. В таком случае, когда прибудешь на Марс, не поезжай на поезде, а давай на скутере добирайся - ты мне срочно нужен!

   - Слушаюсь, Зизольдий Гурабанович! Уже лечу!..

   - Погодите, юноша, не суетитесь, - он поднял ладонь, остужая мой пыл. - Андрей, ты осведомлён о деталях заказа?

   - Никак нет, - отчеканил я. - А откуда я мог бы их знать, Зизольдий Гурабанович? Мне позвонил Гр... виноват, мистер Аластор, сообщил, что у вас для меня есть заказ и... всё. Более ничего я от него не услышал.

   - Хм, - он поплямкал губами и нахмурил брови, - но ведь факт же имеет место быть...

   - Простите?..

   - Приезжай на фирму, Андрей. Заказ тебя ждёт, детали оговорим у меня.

   Экран замерцал, на нём снова появился логотип нашей фирмы, после чего потух - звонок завершился, свёрнутая картинка вернулась на экран, и я снова увидел рекламу этой клятой "суперхренорезки".

   - И чего это Старик вдруг стал так быстро соображать? - пробормотал я, призадумавшись.

   Быстрые, точные, а главное умные и логичные реплики меня весьма удивили, уж от кого-кого, а от Старика я такого никак не мог ожидать. Или он всё это время притворялся? Жаль будет, если он вдруг исправится в лучшую сторону, когда он плямкает губами, сопит, гоняет мысли-улитки, плюётся, что-то бормочет, хмурит брови, он становится таким смешным...

   - ЭлИн, обработай, пожалуйста, почту и, я тебя прошу, поищи на том сайте, где я был, музыку Бетховена и Рахманинова и, если она там будет, то скачай её, пожалуйста. И ещё: достань мне самый свежий каталог зоозон Земли.

   - Желаете слетать с Шелой?

   - Пожуём - увидим, - я пожал плечами и вызвал лифт. - Сделаешь?

   - Конечно, сэр, - спокойно ответил милый слуху женский голос, и я шагнул в открывшиеся передо мной двери лифта.

   Может быть я и перегибал палку вежливости, говоря простому искусственному интеллекту слова "пожалуйста" и "спасибо", однако после той памятной встречи с Элечкой в гостях у Грэя я не мог вести себя иначе. После того раза ЭлИн стала для меня не просто электронным информа?рием, наверное, я уже стал считать её полноценным человеком, раз уж стал вести себя с ней по-другому... Даже Шела поражалась моей привычке всегда, везде и во всём быть максимально вежливым, однако с ЭлИн я сам себе удивлялся. Но... Зато чувствовал себя человеком, когда в кои-то веки даже с невидимой женщиной-прообразом искусственного интеллекта стал вести себя как уважающий себя и других мужчина.

   Лифт остановился, дверцы растворились в воздухе, и я вошёл в свой личный гараж, на ходу снимая ментальную блокировку с выбранного скутера. Покрутив головой, придирчиво осматривая его корпус, я пальцем демонстративно стёр пыль в самом неприметном месте, мысленно устроив нагоняй роботу-уборщику - ишь, разбаловались! - после чего уселся в кресло и мысленной командой активировал систему. Вспыхнули экранчики мини-компьютеров, колпак кабины выполз из-за головы и, мягко чмокнув, изолировал меня от окружающей среды, на экранчике в центре высветился логотип фирмы "Старлайт", помигал и сменился информацией о состоянии скутера. Прямо перед лицом сантиметрах в тридцати от глаз развернулась как свиток бумаги сенсорная голографическая панель старта, я пристегнулся и набрал на ней комбинацию символов. Генератор тихо загудел, прогреваясь, скутер еле ощутимо завибрировал, удерживаясь от взлёта грави-скобами. Я осмотрелся - на экранчиках вокруг каждого параметра загорелась зёлёная галочка, панель старта как свиток свернулась и, померцав секунду, исчезла, я коснулся пальцами шарика управления и отдал мысленный приказ убрать грави-скобы. Скутер плавно взмыл над полом гаража и десятком своих собратьев, я легонько двинул шарик в нужном направлении, и сквозь открывшийся шлюз гаража мы выскользнули наружу.

   В голове всё крутились последние слова Грэя, сказанные им перед прощанием: "Забеги ко мне обязательно, хочу на тебя посмотреть...". Чего на меня смотреть? После реанимации и заживляющего кольто у меня никаких следов на теле от той переделки не осталось, и Грэй это хорошо знает. А чего ещё на меня смотреть? Другое дело, что это может быть связано с "деталями заказа" и с тем, как моим знанием их интересовался наш штатный старый хрыч. К чему вся эта беготня вообще? Что за суета вокруг дивана? Я сердито пожал плечами и прибавил скорости: надо было поспешить на стоянку транспортников и прицепиться к ближайшему, уходящему на Марс, - прыгать через космос на лёгком скутере, который даже слабые магнитные бури качают так, что создается впечатление будто плывёшь в шлюпке по бурному морю, мне совершенно не хотелось, не знаю как вы, а я ещё жить хочу...

Глава 10

   Мягкий чуть приглушённый свет, который тихим потоком изливается из-под абажуров ламп, хитро распределённых по углам комнаты именно для того, чтобы создать вот такое вот освещение, романтичную вечернюю обстановку даже в яркий солнечный день с тенями, прячущимися в уголках и за немногочисленными шедеврами мебели, выполненными в стиле эпохи позднего Ренессанса, завораживает меня, заставляет отрешиться от мирских проблем, вздохнуть полной грудью и ощутить вселенское спокойствие... Это моя любимая комната у Альберто Танзани, где я просто обожаю отдыхать от всего на свете: от своих личных дел и от несуразиц этого мира, от бесконечных сплетен и высасывающей все силы и здоровье работы, от конфликтов разного уровня и от простого присутствия большого количества людей в моей жизни, наконец, в этой комнате я отдыхаю от его многочисленной и шумной родни, от вечных посиделок за кружечкой домашнего вина со специями - у Альберто свои плантации на Марсе - от повышенного внимания со стороны окружающих (как же, сам когда-то Великий Андрей Преображенский по прозвищу "Первозванный", первый кутила, бабник и лицедей Первого объединённого театра Федерации). Не люблю я этих торжеств, когда они постоянны, а у Танзани они каждый день, нужно когда-то и отдыхать от развесёлых компаний. Так вот эта комната - моё истинное спасение...

   Я сижу в удобном и мягком кресле, вытянув ноги к горящему напротив камину, рядом со мной журнальный столик, на нём рюмка с моим любимым коньяком, дольки лимона на тарелочке и сигара в пепельнице. Я сижу, смотрю в пляшущие язычки огня и душевно расслабляюсь, наслаждаюсь этим крошечным моментом блаженства, который подарил мне Альберто, когда тебя никто не дёргает, когда никто не зовёт работать, когда Шела не теребит, пытаясь выяснить, какое из её платьев не так ужасно на ней смотрится, когда можно вздохнуть полной грудью, сделать глоток коньяку, ощутить на губах его терпкий и горький вкус и обонять носом букет, смотреть в огонь и наслаждаться покоем... Хотя бы несколько мгновений, которые мне столь любезно подарил Альберто. За что он меня терпит и периодически приглашает на обеды? В память о былой славе? Или всё ещё не верит в то, что я до сих пор как-то умудряюсь жить без театра, это я то, король масок и лицедейства? Ни доли сомнения, господа, или же пустого бахвальства - из Театральной академии кого попало в Первый объединённый театр Федерации не провожают всей коллегией...