Грешная бездна (ЛП) - Коул Кресли - Страница 23

Исцеление было весьма кстати… все синяки, ожоги и ссадины зажили… но Лила не имела ни малейшего представления, какие еще чары могут быть наложены на кольцо.

К тому же оно ощущалось, как знак обладания, как крошечный рабский ошейник.

Несмотря на то, что ее тело исцелилось, в целом Лила чувствовала себя все хуже и хуже. У нее болела голова, мышцы сводило от того, что она постоянно спала на полу, к тому же она так и не начала питаться. А еще Лила так и не придумала план побега. Значит, у нее по-прежнему мало информации.

Она прополоскала рот. Возможно, ей не стоит сопротивляться королю демонов… источнику информации… если он вернется?

Она вышла из импровизированного душа, отжала волосы и чуть не наступила на огненную лозу. Скоро Лила будет зажата в центре башни.

Вчера она разрезала один из побегов краем подноса для еды, но на его месте, как в случае с головой гидры, возникли новые четыре.

Как справиться с этими лозами? Обдумывая варианты, Лила нацарапала на стене очередную черточку, отмечая сколько дней провела в плену.

Двое пауков выползли из щелей и уставились на нее.

Благодаря терапии погружения в собственный страх Лила больше не боялась пауков. Она назвала эту пару Чипом и Дейлом и накормила их супом из медузообразных существ.

Другие особи не приближались к ней, помня о том, как она собирала их яд.

Насколько же нынешняя жизнь Лилы отличается от жизни в замке Сильвана, где она гуляла по собственному саду и упрашивала оленей съесть лилии из ее рук. Должно быть, она сильно скучает по дому, потому что вчера ночью ей привиделся олень.

Когда Лила в задумчивости расхаживала кругами по башне, во дворе появился олененок, его крошечные копытца цокали по каменному полу.

Его мордочка была усеяна травинками, видимо, оленёнок пока неумелый добытчик. Лила изумленно осмотрелась, думая о том, как он попал в башню без дверей. И что это лесное существо делает в аду?

Затаив дыхание, Лила придвинувшись ближе к олененку, протянула руку… Стоило ей попытаться погладить его по голове, существо исчезло.

Может это ее подсознание пытается указать выход отсюда?

Сосредоточься. Огненная лоза. Лила начала мерить шагами двор. Угроза, исходящая от лозы, была похожа на загадку, предназначенную для проверки Лилы. Как преодолеть ядовитую лозу, которая постоянно разрастается, но не может быть отрезана?

Возможно, Лиле стоит построить каменную баррикаду из оставшихся реликвий. Бастион из непристойных статуй. Чудненько.

Старинные письмена на стенах были такими же пошлыми, как и статуи. Лила прочитала некоторые надписи:

«Она схватила его за рога и притянула его рот к своим половым губам, требуя изумительных ласк его языка».

«В безумии собственничества он потерся ноющими рогами об ее грудь, отмечая своим запахом».

«Облизывая проколотую головку его члена, она жадно сосала, сгорая от желания ощутить вкус горячего семени».

Исходя из большинства прочитанного, Лила сделала вывод, что демоны были одержимы рогами, когтями, пирсингом и…

Из реки лавы внизу раздался громкий всплеск.

Маневрируя среди лоз, она подошла к краю террасы. Снаружи почти осел пепел. Сегодня Лила совсем не кашляла, и мнение об этом месте у нее немного поднялось.

Она посмотрела вниз. Моргнула.

Дракон… во много раз превосходящий размерами тех, которых она когда-либо видела… плескался в лаве. Его тело покрывали металлические сине-золотые чешуйки, а из головы выступали два ряда черных рогов.

Должно быть, это — Утер, Møriør. Если он гостит здесь, то стоит ли ожидать появление грязнокровного лучника?

Лила потерла грудь. После того, как ей привиделся олененок, она увидела очередной кошмар об убийце фей.

Дракон набрал полный рот лавы и фонтаном выплеснул ее вверх.

Драконы. Плескающиеся в лаве. Ну, конечно.

Этот демонский мир для нее чужой, но, во имя всех богов, Лила научится выживать здесь, пока не сможет сбежать.

Она приспособится. Она всегда так делала. Когда ее бросили в мире смертных лишь с сумкой одежды и Книгой Ллора в руках, Лила была практически обречена.

Пока она, блядь, не разобралась с этим.

Она научилась жить без роскоши, порядка и слуг. Не зная, где взять поесть. Без малейшего намека на безопасность.

Опасаясь, что люди узнают кто она на самом деле, Лила приняла свое одиночество как данность и направила энергию на самообразование.

В пятнадцать она обманным путем купила то, что ей было нужно больше всего: документы. После этого начала использовать пробелы в финансовой и социальной структурах смертных, чтобы оплатить свое образование.

Как Лила и обещала Сейту, все пережитые трудности лишь закалили её, подобно огненной лозе, разраставшейся от каждого разреза…

Глаза Лилы широко распахнулись. Бинго! Она неожиданно поняла, как победить лозы.

Рассмеявшись, она притопнула ногой. Не побеждая их вообще…

Шпионы Сиана вернулись с первым поверхностным докладом о Каллиопе, и эта информация породила больше вопросов, чем дала ответов.

За десять дней, прошедших с момента пленения, интерес Сиана к своей паре разгорался все сильнее и сильнее. Его взгляд упал на ручное зеркальце. Хочу ее увидеть.

Сиан считал свою потребность наблюдать за Каллиопой серьезной слабостью. Последние несколько ночей вместо того, чтобы спать, он просто смотрел на нее даже когда она дремала.

Когда она засыпала, ничто не могло ее разбудить. И во сне она вела активную жизнь: на её выразительном лице эмоции сменялись одна за другой с быстротой молнии, а руки, ноги и ушки подергивались.

Может ей снится ее прошлая жизнь? Признается ли она когда-нибудь, если это так?

Поддавшись желанию увидеть свою пару, Сиан схватил зеркало и настроился на башню. От увиденного он вскинул брови.

Каллиопа разговаривала с двумя пауками, которые, казалось, следовали за ней по пятам. Просто потрясающе. Она больше не боится их?

Подойдя к стене, фея потянулась к огненной лозе. Затем… прижала к ней ладонь!

Зачем она обжигает себя? Чтобы каким-то образом его надурить! Добивается сочувствия?

Она стиснула зубы от боли. Затем проделала то же самое другой рукой. Затем прижала к лозе тыльную сторону запястья.

Инстинкты Сиана требовали защитить ее. Даже от самой себя.

Каллиопа сделала паузу, в ее глазах стояли слезы, затем повторила манипуляции. Когда слезы потекли по ее щекам, Сиан напрягся, чтобы переместиться туда и потребовать ответы…

Его пронзило понимание, и он успокоился.

— Иммунитет. — Она пыталась сформировать невосприимчивость к лозе, чтобы затем сбежать, спустившись вниз по стене башни. Разрываясь между потребностью поцеловать свою гениальную пару и стремлением задушить ее, Сиан пробормотал: — А ты умная девочка.

Он обнаружил, что практически поддерживает ее. Тем не менее взмахом руки Сиан наложил на ее кольцо заклинание заточения. С этой вещью на пальце Каллиопа никогда не сможет покинуть замок.

Она тщетно обожгла предплечье.

— Ахуевший ебаный ублюдок!

Сиан вскинул брови. Определенно не аристократический лексикон.

Каллиопа оказалась во владениях одного из Møriør; если бы она была шпионкой, то не стремилась бы так отчаянно сбежать отсюда.

Чертов проблеск надежды. Даже если в этой жизни она не лжет, то в прошлой делала это постоянно. Он никогда не сможет ей доверять. В день, когда Сиан лишился рогов, он навсегда утратил надежду на будущее с ней. Предательский голос прошептал: «У тебя отросли новые рога».

Взвинченный, Сиан переместился к реке Стикс и нашел Утера, который перебирая крыльями снова грелся в лаве. Его золотистые глаза были прикрыты отяжелевшими веками.

«Нет ничего подобного пандемонийской лаве. Демон, если бы ты мог закрывать ее в банки…» — Он набрал полный рот лавы и фонтаном выплеснул ее вверх. — «Как там Каллиопа?»