Характерник (СИ) - Ли В. Б. - Страница 56

В конце июня вернулись в Сечь, ведя и везя с собой не только богатую добычу, но и почти десять тысяч освобожденных рабов, а также три тысячи ремесленников - кузнецов, литейщиков, медников, ювелиров, плотников, каменщиков, оружейников, кожевников, ткачей, сапожников, гончаров из армянских, греческих, еврейских кварталов и поселений. Их я и мои помощники наняли уговорами и посулами, кого-то увели насильно, вместе с семьями. У меня сложились свои планы по развитию ремесел в Запорожье, положить начало сельскому и промышленному производству. По отчету казначея главную статью дохода Сечевого братства составляет добыча в грабительских походах, собственных источников почти нет, если не считать подати от шинок и корчмы за винную продажу, дани от перевозов через пороги, а также царское хлебное и денежное жалованье. Своего производства и ремесел, кроме как в самых насущных потребностях, тоже нет, нужные вещи и товары привозятся из Слобожанщины или добываются в грабежах.

В Сечи на круге перед раздачей дувана объявил свое намерение создать в Запорожье собственные ремесла, привлечь мастеров и охочих людей со всех земель к нам, будем богатеть не только походами, но и мирным трудом поселенцев. Казачье общество призадумалось, дело новое и непривычное, после заинтересовалось, стали задавать вопросы, что будут иметь с этого, об отношениях с пришлыми людьми, положении казаков среди них, много других. На часть вопросов ответил сразу, на остальные перенес в последующие Рады, но объяснил, что их интересы не пострадают, напротив, станут лучшими, новые доходы поднимут достаток казацких семей. Почесав свой затылов, погладив оселедец, казаки согласились, да и доверие ко мне сказалось, дали добро на новое обустройство Запорожья, расходование войсковой казны по моему усмотрению.

Сразу после круга собрал старшин, куренных атаманов, сотников у себя в канцелярии, объявил задачи в новом деле, дал каждому задание. Сразу предупредил, что в этом году нового похода не будет, все силы товарищества направим на строительство и обустройство поселений и хуторов для переселенцев, мастерских и производств, до холодов надо закончить с ними. Назначенным помощникам по набору будущих поселенцев указал, что они должны посулить благополучие и безопасность от имени Сечи, сами же выстроим вокруг новых поселений дозоры и пикеты, заставы, где будут жить и служить сечевые казаки. Вместе по карте определили места будущих населенных пунктов, объем строительных и других работ, необходимых материалов, мастеров, примерные сроки. В завершении совета привел довод, что считаю выполнение поручений как боевых заданий, за неисполнение взыщу по всей строгости.

Первыми поселенцами стали освобожденные рабы, пришедшие с нами, большинство из них остались в Сечи, уговорили всеми посулами, а также мастера-ремесленники. Срочно всем миром построили им жилища и мастерские как мазанками, так из камня и дерева, материалы везли из Слобожанщины, часть готовили сами. В районе будущих месторождений, о которых я смог вспомнить - Васильевского, Никопольского и Токмакского, - приглашенные рудознатцы нашли конкретные места выхода железных руд, а также гранита, огнеупорной глины, каолина, здесь мастера-литейщики приступили к возведению печей. Уголь для них обозами везли из-под Черкасс, послал разведчиков искать его ближе, в район Лисичанска, будущего Донбасса. Постепенно, поселок за поселком, хутор за хутором, в степных раздольях Запорожья начали расти будущие промышленные центры и сельские угодья, народ в них прибывал все увеличивающимся потоком с Малороссии и Поволжья, русских воеводств.

К концу осени пошла первая продукция с наших мастерских, пусть еще в малом объеме, железо и изделия из него, льняные, пеньковые и шерстяные ткани, кожа, обувь, керамическая и деревянная посуда. На освоение нового дела мы выдали мастерам ссуды из воинской казны, нарезали им немалые земельные участки, их дома и производственные строения ставились за счет Сечи. Такими условиями привлекли ремесленный народ со всех краев из свободного сословия и беглых крепостных. Много пришло к нам охочих осесть на плодородную землю, растить пшеницу, рожь и ячмень, разводить скот, птицу, мы им также помогли с начальными вложениями в первый год, встать на ноги, чтобы потом обеспечить как свои нужды, так и всего Запорожья в хлебе, мясе, других продуктах.

Мне самому много пришлось поездить, в Киев и Чигирин к Ромодановскому, в Батурин к Самойловичу, решать с ними полюбовно претензии с переманиванием людей с их земель, убеждать в преданности интересам Московии, царю Федору Алексеевичу. Постарался найти общий язык с другими боярами и воеводами, генеральной старшиной, выторговывал привилегии и льготы казакам Сечи в обмен на обязательство защиты южных рубежей и участие в военных кампаниях. В обоих побережьях, Подолье, Чигирине, Слобожанщине находил своих сторонников, привлекал взаимными связями и походами, помощью в общих делах, поддержке их интересов. Приходилось лавировать между двумя гетманами, пытаясь снять напряжение в их отношениях, также как и между Речью Посполитой и Московским государством, искать компромиссы. Как-то невольно я стал в какой-то мере посредником между ними, помогал решать разногласия и конфликты, возможно, толика моих усилий сказалась в том, что в последние два года обошлось без войны между сторонами.

Весной следующего, 1679 года, под крепостью Ислам-Кермен собралось 50-тысячное османо-татарское воинство, посланное падишахом Мехмедом IV наказать Сечь за прошлый наш поход в Крым. На этот раз, в отличие от рождественского нападения осман 1675 года, наши разведчики у татарской крепости вовремя заметили подходящие неприятельские части и сообщили в Сечь. Я спешно собрал всех казаков в сечевых куренях и окрестных паланках, отправил гонцов по обоим побережьям и в Слобожанщину звать на помощь, а также к Самойловичу и Ромодановскому с сообщением о новом выступлении врага. С передовым отрядом в 6000 бойцов скорым маршем отправился к неприятельской цитадели, стоять у Сечи в ожидании подхода помощи не стал, нам нельзя отдавать врагу на разор новые поселения, выстроенные в этой части Приднепровья. Во всех селах и хуторах на пути предупредили поселян об опасности, посоветовали им на время уйти выше, за Сечь.

На третий день утром подошли к окрестностям крепости, дозорные обнаружили перед ней лагерь противника. Остановившись на удалении двух верст от него, приступили к возведению редутов и окопов с бруствером, сам же в сопровождении командиров полков отправился на разведку неприятельского лагеря. Поднялись на небольшой холм поодаль от врага, присмотрелись к расположению его войска, пока еще не собирающегося выступать, судя по спокойному распорядку в лагере. Османы не обеспокоились возведением каких-либо укреплений по его периметру, по-видимому, рассчитывают на защиту своей твердыни, под стенами которой поставили шатры и кибитки. Неприятельское войско все еще собиралось, со степи и по реке на судах подходили новые отряды, за два часа наблюдения мы заметили три таких отряда. Предупредив командира дозора вести постоянное наблюдение за противником, в спешном случае немедленно доложить мне, отправился с помощниками обратно в свой лагерь, который мы разбили сразу за строящимися редутами.

Простояли здесь еще неделю, пока османы и татары не собрались выходить из лагеря. Все эти дни подходило пополнение как к противнику, так и к нам, кроме наших с левобережья прибыли еще правобережные казаки, гетман Самойлович отправил два полка, от Ромодановского подошло 10-тысячное войско, всего у нас собралось 35000 воинов. Часть своих боцов выдвинул вперед, они заняли позиции в редутах, передал им полевую артиллерию, присланную из скрабницы. Остальные полки отвел на версту назад, пехотные в линейном строю, конных казаков, среди них моих драгун, по флангам. Послал отряд зачинщиков потормошить неспешно выходящие из лагеря неприятельские части, что они с успехом выполнили. Лавой понеслись на засуетившихся осман, после краткой остановки дали залп из самопалов, а затем наметом понеслись обратно, между редутами.