Мама для наследника - Журавлева Юлия - Страница 51

— А из какой вещи появился ты? — Я улыбнулась, вспомнив джиннов из лампы.

— Не из какой, — ответил голос, — я не из таких сущностей.

— А из каких? — продолжала допытываться я. — Кто ты, мой спутник-попутчик-преследователь?

— Я сомневаюсь, что ты хочешь это знать. — Голос будто отдалился. Ну уж нет!

— А ты не сомневайся, просто скажи уже, сколько можно прятаться. Заодно расскажешь, зачем ты за мной пошел, — не сдавалась я.

— Ладно, — обреченно вздохнул таинственный собеседник, — раз ты настаиваешь…

— Настаиваю, — подтвердила я, так как продолжать мысль и называться говоривший не спешил.

— Я — Даяна из рода Туманных, принцесса Эйзенфота. Продолжаю существовать в своем теле вместе с тобой.

И вот сейчас я порадовалась, что сижу. Так как более ошеломительных слов не могла даже представить.

— Это невозможно, — прошептала я, только сейчас сознавая, что голос действительно шел из ниоткуда. Точнее, он звучал в моей голове, за которою я схватилась. Я не одна в этом теле, занятом мною не по праву…

Мир вокруг закружился. Я постаралась продышаться, чтобы хоть как-то собраться с мыслями. Теперь многое встало на свои места. Я почти с самого начала чувствовала, даже знала, что внутри меня что-то есть. Что-то, что накладывает отпечаток на мой характер, восприятие. И, оказывается, это не что-то, а кто-то. Я порой не узнавала себя, потому что это не совсем я. И где я, а где не я — понять сейчас не могла. Где заканчивались чувства принцессы и начинались мои?

— Как это получилось? — прошептала я.

— Стихия. Вода может многое. Свою способность я еще давно развила так, что она стала сильнее многих чар. Но полностью победить, смыть заклинание не смогла.

Это просто дико. Голос внутри. Почти как мысль, только очень четкая и внятная. Осязаемая.

— Кто тебя убил? Кто наложил заклинание? — первостепенный вопрос.

— Дэйс, — прозвучал короткий, повергнувший меня в новый шок ответ.

— Почему? — Я пребывала в полной уверенности, что это Лем. — Почему Дэйс?

— По моей глупости и доверчивости. Прости, но это слишком тяжелая тема, возвращаться к которой я не хочу.

— Значит, Дэйс, — задумчиво протянула я. — В целом это хорошо. Это дает шанс, что я могу обратиться к Лему.

— Сомневаюсь, что он согласится сотрудничать, — ответила принцесса, — у нас при моей жизни имелись некоторые разногласия. Он наверняка с облегчением вздохнул, когда я практически растворилась, а в моем теле появилась ты.

— Зачем вообще ты с ним ругалась? — с досадой поинтересовалась я.

— Я не давала себя в обиду, только и всего.

— Понимаю. — Я и правда понимала. Видимо, у принцессы сдержанности чуть меньше, чем у меня. — Но тебя можно спасти? Ты ведь не окончательно мертва?

— Не окончательно. Но, во-первых, чем больше времени проходит, тем меньше шансов, что тело примет меня обратно. Так что если не решим этот вопрос в ближайшие недели, а то и дни, я имею все шансы полностью раствориться и перестать существовать окончательно. А во-вторых, для этого тебе придется покинуть мое тело. И я уже сейчас вижу, что само решение об этом станет не из легких.

Я опустила голову. Конечно, принцесса, настоящая Даяна, видела все своими же глазами. В этом мире все ее, и мне здесь не место. Меня ждут родители, интересная и относительно безопасная жизнь, любимая работа, личная независимость. Только я кусаю губы, понимая, что с недавних пор свою жизнь я начала представлять здесь, в Кирдарии, а не на Земле.

— Мои чувства… Как мне понять, что это я, а не ты испытываешь их? — Может, в этом мире нет ничего ценного и важного для меня? Лишь чужие чувства и чужой разум?

— Все, что ты чувствуешь, — твое, за очень редким исключением, когда мое сознание прорывается. Но тогда ты всегда ощущаешь некоторый диссонанс. Все-таки сколь ни родственны наши души, один в один не бывают даже близнецы. — Ответ, окончательно убивший надежды, что это будет просто.

Но другого решения я не видела. Хотя в чем-то оно, безусловно, правильное. Я должна уйти, но оставить сына не смогла бы в любом случае. Только теперь нужно оставлять не только сына. Сколько хвостов мне предстоит обрубить?

— Я поговорю с Лемом, может, раз у него был способ, как вытащить родственную душу, то и вытащить тебя из глубин небытия тоже сможет.

— А ты?

— А я вернусь домой.

— Ты вправду сделаешь это? — Принцесса явно не верила. А зря. Я это сделаю. Теперь можно не осиротить сына, не бросить родителей. Так правильно. Нужно чаще это повторять, чтобы хоть немного поверить и придать себе решимости.

— Сделаю.

Приговор, вынесенный себе же. Я закрыла лицо руками. Так тяжело мне еще никогда не было. А ведь сколько всего уже случилось за время моей жизни в этом мире. В этом теле…

— Тогда прости, но я уйду в глубину нашего существа. Не смогу с тобой пару дней вообще разговаривать. Подобное общение вытягивает из меня уйму сил, которых и так не осталось.

— Сначала ответь, почему ты сразу не дала о себе знать? Ведь тогда мы без потерь вернули бы все на места.

— Потому что не могла. Остались лишь жалкие крупицы, которые поддерживали мое едва-едва брезжащее сознание и существование. Я понемногу накапливала силы, но заговорить с тобой, когда твой разум закрыт, невозможно. В холодном подвале Закатной крепости ты пребывала в отчаянии, и пробиться к твоему мятущемуся разуму получилось. Но вообще, без твоего согласия общаться нам почти невозможно, вероятны только отдельные слова, которые я смогла до тебя донести.

— Я поняла, постараюсь выйти на связь через пару дней.

— Я узнаю все, что узнаешь ты, так что без необходимости не стоит. Спасибо тебе. Ты подарила мне надежду.

— Не благодари, — отозвалась я, прекрасно понимая, что принцесса в курсе моих переживаний и, возможно, даже мыслей. Но точно об этом лучше не знать. Как и о том, как много она почувствовала этим утром.

Я сидела в одиночестве. Условном, конечно. Теперь я смело могу считать, что никогда не была одинока. Крылья за спиной, подаренные мне Мариаром, сломаны со всей возможной жестокостью. Глупо врать себе, но я готова оправдаться множеством вещей, чтобы не возвращаться в родной мир: ребенок, которому придется расти без матери, банальная невозможность без помощи Дэйса. И мужчина, может, еще не любимый, но уже такой необходимый, без которого трудно представить жизнь.

А может, оно и к лучшему? Повелитель ничего мне не обещал. Более того, он наверняка захочет иметь второго ребенка, которого я не смогу ему подарить. И что тогда? Я стану третьей лишней. Да и у местных повелителей вообще нет практики браков, так что ожидать каких-то серьезных отношений лучше не стоит. Любовница, которая гарантированно не забеременеет, — мечта любого мужчины. А как надоем — можно пристроить, выдав за кого-нибудь замуж. Кого мне там предлагали? Вдовцов, еще не очень старых и посимпатичнее? Или еще не состоявших в браке? Но тогда с пониманием отнестись к желанию завести ребенка и все стерпеть.

Вот на этой мысли я окончательно почувствовала себя наивной и заслуженно обманутой дурой, и слезы покатились градом. Это все принцесса, я уверена. Ее слезливый характер мне передается, я не такая. Я умная, взрослая, успешная женщина, справляющаяся с любыми трудностями. Нужно побыстрее разводить наши сиамские души, иначе вдруг характер мой окончательно испортится, тогда и на Земле жить будет несладко. Что меня сейчас ждет в родном мире, кроме, конечно, родителей? Реабилитация после достаточно продолжительной комы. Смогу ли вернуться на работу? Наверняка нет, предложат уйти по «соглашению сторон» с хорошей компенсацией. Проектная работа не подразумевает простоев. Устроюсь, конечно, на новую. И машину взамен разбитой со временем куплю. Жаль, что сэкономила на страховке, сейчас «Мазду» только на запчасти да на металлолом можно продать. А ведь у меня еще ипотека, но она, к моему счастью, как раз застрахована по договору с банком на такие случаи. Иначе моим родителям, пока я тут нахожусь, пришлось бы свою машину продавать, чтобы за мою квартиру платить. Страхование, ипотека… Я так отвыкла от этих слов. Я уже прижилась в этом мире. И даже без повелителя нашла бы чем заняться. Я не хочу домой. А придется.