Секретная дипломатия Великобритании (избранные главы) - Черняк Ефим Борисович - Страница 5

• Предыдущая
• 5/11
• Следующая

Ньюмен утверждает, что ни .отец, ни больная мать Адольфа, с которой ему все же пришлось однажды встретиться, не заметили подмены. Более правдоподобным представляется, что разведчик каким-то путем заставил их молчать — может быть, даже угрожая, что иначе Адольф Нейман никогда не вернется из плена.

В самом конце войны, приехав по поручению Людендорфа обследовать положение на передовой линии, Ньюмен был ранен и взят в плен британским патрулем. Он мог убедиться, что многие из его важнейших донесений были оставлены без всякого внимания. А военное министерство даже отказалось выплатить ему офицерское жалованье за три года нахождения в тылу врага. Ньюмену было разъяснено, что разведчик и так получал следуемые ему деньги от немцев и имеет, следовательно, право претендовать лишь на разницу в ставках капитана в английской и германской армиях.

Английская секретная служба широко использовала весь традиционный арсенал средств тайной войны. В 1918 году, например, англичане имели на западном фронте «штат» в 6 тыс. голубей. Так как за голубями следили, их пытались… маскировать под других птиц. Порой первоклассные результаты достигались просмотром германской прессы, хотя, казалось бы, цензура вымарывала из нее любые сведения военного характера. Вот один пример. В январе 1918 года в районе Сен-Кантена над позициями английской V армии был сбит самолет. Летчик умер в госпитале. А вскоре в одной небольшой баденской газете было напечатано письмо от безутешной матери погибшего пилота. В нем она цитировала полученное ею соболезнование от командира ее сына, генерала фон Гутьера, которого в германской армии считали тогда специалистом по наступлениям. Его прибытие в Сен-Кантен было тщательно охраняемой военной тайной, раскрытие которой позволило определить район, где планировалось массированное наступление германских войск. Б. Ньюмен, когда он подвизался в роли германского офицера, переслал через Швейцарию газету без всяких комментариев, и этого оказалось достаточно.

Интеллидженс сервис, как и другие империалистические разведывательные службы, бесцеремонно попирала права и интересы малых стран. Особой красочностью отличались «подвиги» империалистических разведок в Греции. Антанта всеми мерами пыталась заставить не желавшую воевать Грецию отказаться от политики нейтралитета. На салоникском фронте английская секретная служба использовала в качестве своих агентов банду пиратов, во главе которой был поставлен британский офицер. Новоявленные борцы за антантовскую демократию с ножами и пистолетами рыскали по ночам, перехватывая неприятельские донесения. В Испании английская секретная служба подкупила главаря контрабандистов, чтобы его люди наблюдали за прибытием и отплытием подводных лодок.

Британская разведка старалась максимально играть на растущей усталости немецких солдат от войны, на их неверии в свою победу. Так, английский агент убедил в Бельгии германского унтер-офицера перелететь через линию фронта на новейшей модели самолета «Фоккер», данные о котором жаждали получить в британском штабе. Немец получил 50 фунтов стерлингов и, главное, возможность дожидаться в лагере для пленных окончания войны.

Постоянно усиливались меры, призванные обеспечить секретность действий разведки. Некоторые руководители даже в Лондоне встречались со своими людьми только в такси, чтобы избавить их от посещения штаб-квартиры, где агентов могли увидеть при входе или выходе, и от подслушивания, если бы беседа происходила в гостинице или ресторане.

Тем не менее во время первой мировой войны, особенно в первые ее годы, английская секретная служба потерпела немало серьезных провалов. В 1915 году она не сумела снабдить английское командование во время Дарданелльской операции сведениями о силах противника. Во время бомбардировки англо-французской эскадрой Дарданелл турки и их союзники — немцы были уверены, что войска Антанты займут Константинополь. Турецкое правительство было в панике. Но были упущены драгоценные дни, за которые турецкое командование сумело сосредоточить в районе Константинополя значительные резервы. Неудача Дарданелльской операции, приведшая к крупным потерям (113 тыс. убитых и раненых), вероятно, была связана и с утечкой информации. О подготовке этой операции открыто говорили в Портсмуте — тайна была у всех на устах. Конечно, островное положение Англии очень усложняло задачу немецкой разведки и облегчало положение англичан. Ведь установить тщательное наблюдение за портами и за береговой линией, к которой возможно было приблизиться только на заметных издали кораблях, значительно проще, чем следить за сотнями километров сухопутных границ. Немецкая секретная служба всю войну прилагала отчаянные усилия, чтобы восстановить свою разведывательную организацию, которая была одним ударом разгромлена англичанами в августе 1914 года. Однако немецкой разведке не удалось организовать ни одной диверсии на английской территории. Взрывы на военных заводах, вопреки слухам, не были связаны с деятельностью неприятельских шпионов. Этого нельзя с уверенностью сказать в отношении всех взрывов на военных кораблях во время их стоянки в английских портах.

Всемирно известный английский писатель Сомерсет Моэм в годы первой мировой войны пополнил список представителей литературного мира, сотрудничавших в британской разведке. В сборнике рассказов «Ашенден, или британский агент» (1928 г.), носивших явно автобиографический характер, повествуется о том, как Ашендену, представившемуся в Швейцарии работником британской военной цензуры, удалось расставить ловушку одному англичанину, женатому на немке и ставшему агентом германской секретной службы. Ашенден ловко предложил ему свою рекомендацию для поступления на службу в английскую цензуру, немецкий агент не устоял перед соблазном — отправился через Францию в Англию и был схвачен союзной контрразведкой. В действительности как раз в английскую почтовую цензуру пробрался один из самых опасных немецких разведчиков — П. Зильбер, годами пересылавший много ценной информации в Берлин. Зильберу удавалось извлекать массу полезных сведений из проходившей через его руки переписки. Но не меньшее значение имело для немецкой разведки, что Зильбер . получил возможность узнавать те адреса в нейтральных странах, которые привлекали внимание англичан. После этого Берлин мог менять «провалившиеся» адреса на новые, затрудняя выявление немецкой агентуры.

Немало из операций английской разведки времен первой мировой войны более полувека оставались государственным секретом. Не все тайное стало явным и поныне. Только в 1972 году всплыли факты, проливающие новый свет на один из трагических эпизодов войны.

7 мая 1915 г. немецкая подводная лодка потопила у берегов Ирландии английский пароход «Лузитанию» — самый крупный пассажирский корабль того времени. Погибло 1198 человек, в том числе 124 американца. В США прокатилась буря возмущения, которая весьма помогла потом сторонникам втягивания страны в войну на стороне Антанты. И вот через почти 6 десятилетий английский журналист Колин Симпсон, изучавший архивы Адмиралтейства, обнаружил, что из них изъяты многие документы — их отсутствие, впрочем, было еще более красноречивым, чем сами эти материалы. Исследования Симпсона подтвердили то, о чем, впрочем, догадывались и современники: быстрота, с которой затонула «Лузитания», была вызвана попаданием немецкой торпеды в ящики со снарядами и патронами, которыми тайно заполнили в Нью-Йорке корабельные трюмы. Симпсон идет дальше. Сопоставляя факты, он приходит к выводу, что морской министр Уинстон Черчилль и его заместитель адмирал Джон Фишер сознательно в самый критический момент, отлично зная, что на пути «Лузитании» немецкая подводная лодка, не послали на защиту парохода военные суда и не отдали своевременно приказ об изменении курса корабля.

…Опытным сотрудникам адмирала Холла, получившим 17 января 1917 г. несколько рядов четырех— и пятизначных цифр, не потребовалось много времени, чтобы определить код, которым было зашифровано перехваченное вражеское послание. Это был уже раскрытый англичанами вариант хорошо известного им немецкого дипломатического шифра 13040. Предполагая, что речь идет об обычной дипломатической депеше, английские контрразведчики тем не менее взялись, как обычно, за ее расшифровку. Однако, по мере того как продвигалась их работа, росло и изумление — содержание телеграммы было, конечно, очень важным, более того, оно было поразительным, его можно было счесть совершенно неправдоподобным, если бы не путь, которым зашифрованный текст попал в «комнату № 40». Вскоре документ уже лежал на столе адмирала Холла. Это была телеграмма министра иностранных дел Циммермана немецкому послу в Вашингтоне графу Бернсторфу с указанием переслать ее текст германскому посланнику в Мексике фон Экхарту. Немецкие дипломаты ставились в известность, что через две недели, 1 февраля 1917 г., Германия начнет неограниченную подводную войну. Чтобы заставить США сохранять нейтралитет, необходимо подтолкнуть Мексику к военным действиям против своего северного соседа, обещая вернуть ей за это захваченные у нее американцами в прошлом веке территории — Техас, Аризону и Нью-Мексико. Рекомендовалось побудить мексиканское правительство к вступлению в переговоры с Японией и предложить ей порвать с Антантой и начать войну против США.

• Предыдущая
• 5/11
• Следующая