Пожиратели жизни (СИ) - "Eva Rouse" - Страница 25

Эмек замер, раздумывая, потом, лишь бы занять руки, принялся сам массировать и растирать ступни мальчишки. Предвечный колебался, но решил, раз хочет быть с Лейти, то тот имеет право узнать правду, к тому же он сам спросил.

— Претендентов выбирают по слепку ауры, то есть ищут наиболее подходящих, но таких тоже очень много. Соответствия видны проводникам и самим предвечным, но последние, понятное дело, не могут постоянно находиться рядом с человеком, чтобы оценить и другие его качества, кроме внешности. У нас много обязанностей, есть работа.

Однажды я был в караване твоего отца, забирал душу вора, решившего напасть на палатку твоей семьи. Не знаю, помнишь ли, но тогда в палатке ты спал рядом с мамой, и вор, понимая, что его могут увидеть, решил прирезать вас во сне, но ты почувствовал неладное. Кинул в нападавшего маленькой вазой и позвал на помощь, не испугался и не начал плакать, а храбро готовился драться за мать, а ведь тебе всего четыре года было. Хорошо, что женщины в караванах боевые, она умело парировала удар вора кинжалом, а там и ваши мужчины подоспели.

И тогда я пригляделся к тебе, Лейти, ты же мне подходил, а над головой у тебя светилась особая метка. Она означала, что ты умрешь юным, вот я и послал Оли за тобой следить, — Эмек посмотрел в серьезное сосредоточенное лицо мальчишки. Закутал его ноги в спальник и, обняв их, положил голову Лейти на колени, вгляделся в его глаза. Страха в них не нашлось, и Эмек продолжил: — Когда проводник привел тебя в дом, он передал мне все воспоминания о тебе, так что я, можно сказать, знаю тебя уже одиннадцать лет.

То, что ты умер, когда я только достиг совершеннолетия и мог выбирать из претендентов, простое совпадение. Я собирался отказывать им и тянуть время, пока Оли бы в итоге не привел ко мне тебя, но ты погиб немного раньше возраста, считавшегося у вас порогом ответственности, когда человек имеет право сам отвечать за себя и принимать самостоятельные решения.

Я тебя действительно хочу, очень-очень, но я не могу пойти против своих принципов и тронуть ребенка. В этом есть нечто неправильное, не то чтобы предвечным запрещали подобное, мы сами придерживаемся этого барьера.

Эмек замолчал и погладил Лейти по бедрам, выжидающе уставился на мальчишку.

— Не самое приятное воспоминание… Да и знать, что за тобой следили одиннадцать лет, тоже не очень приятно, — мальчишка улыбнулся. — Только это все же лучше, чем умереть и дать погибнуть своей семье… Тем более, мне действительно хорошо и легко с тобой, только вот, в отличие от тебя, я знаком с тобой меньше недели.

Лейти нагнулся и, обхватив ладонями лицо Эмека, пояснил:

— Мой отец всех сыновей учил просчитывать в уме поступки людей, наблюдать за ними. Это нужно для торговли, для найма охраны и прочего. Меня настораживало твое отношение ко мне, я не видел причин для подобной предусмотрительности и щепетильности. Спасибо, что рассказал, теперь все встало на свои места. Надеюсь, при личном знакомстве я тебя не разочаровал?

Мальчишка улыбнулся.

Эмек расслабился и уверенно поцеловал Лейти в губы, жадно провел языком по нижней и толкнулся им в горячую глубь рта, стискивая мальчишку в объятиях. Они целовались долго и страстно и разлепились, когда дыхание обоих сбилось.

— Я ответил на твой вопрос? — облизнулся Эмек. — Я хочу еще многое узнать о тебе, но твоя искренность покоряет. Ты настоящий, без фальши, принимаешь то, что я тебе даю, и без утайки отвечаешь. Мне это дорого, честно.

— А еще я замерзаю при минусовой температуре, — добавил Лейти, рассмеявшись. — А вы правда едите души людей? Или это миф? А сколько тебе лет на самом деле? А за что наказали Оли?

Мальчишка так и сыпал вопросами, пользуясь приступом откровения предвечного по полной.

Эмек хмыкнул, сунул теплые штаны и свитер в руки Лейти и принялся отвечать, попутно натягивая шерстяные носки мальчишке на ноги:

— Мы не едим души, забираем по списку нужные. Кофи квалифицируется преимущественно на детских душах, я на преступниках. Мне семьдесят с хвостиком, а Оли задумывал переворот власти в своей стае, он тщеславный и с манией величия, но в последнюю минуту кот одумался из-за своей подруги. Только поздно было, его устранили, устроив ловушку и атаковав скопом. Подруге пришлось бежать, она носила котят под сердцем и их бы убили, чтобы прервать ветвь Оли.

Твой проводник будет служить дому гораздо дольше остальных, его перерождение задержится, потому что Оли заключил сделку. Он попросил скрыть следы своей кошки, думаю, преследователи сильно удивились, когда ее четкий запах исчез.

Лейти завороженно слушал предвечного, попутно одеваясь, абсолютно не думая о том, как он выглядит со стороны: в натянутом свитере, с приоткрытым ртом, поминутно облизывающий свои губы. Мальчишка слегка удивленно спросил:

— А почему Оли меня называет претендентом? На что я, собственно говоря, претендую? На тебя?

— Ну, претенденты, по сути, супруги, но у предвечного такое партнерство имеет более глубокое значение. Именно исконное родство душ, позабытое в других мирах. Хотя мы сами души не имеем… — Эмек задумался, стараясь подобрать верные слова: — Ты ведь заметил, что я тебя всегда нахожу, но никогда не спрашиваю, где ты есть? Это знак, что мы настраиваемся друг на друга.

— Я тоже иногда чувствую, где ты находишься, — нахмурился Лейти. — Но не всегда ясно, или ты можешь скрывать от меня свое местонахождение?

Мальчишка задумчиво посмотрел на Эмека, но мыслями своими делиться не захотел, порывисто наклонился и, поцеловав предвечного, напомнил:

— Ты обещал мне костер…

— Я скрывался от тебя только в момент подкрадывания, — улыбнулся Эмек. Он подержал штаны, пока мальчишка всунул в них ноги, потрепал того по голове и сказал: — Сейчас запалю, поройся пока в сумке, найди перекусить.

*****

После сытного ужина все как-то само собой разрешилось и успокоилось, Рейнер с некоторой ленцой шел вместе в Кофи по коридору дома, но чем ближе они подходили к спальне, тем медленней шагал предвечный. Мужчина оттеснил Кофи к ближайшему окну и серьезно спросил, вглядываясь в голубые искорки.

— Кофи?..

— Что? — отозвался предвечный, убирая окно за своей спиной и вызывая туда коридор, оставляя таким образом, больше места для маневров. Что бы не говорил Рейнер, но чувствовать себя бессильной игрушкой в руках человека пожиратель больше не хотел.

— Ты меня боишься, — твердо произнес Рейнер. — Вернее опасаешься.

— Допустим, — отступил на шаг Кофи.

Рейнер отвел взгляд.

— Я тоже, если честно. Но я смог остановиться, понимаешь?

— Я понимаю, — взгляд предвечного скользнул в сторону. — А если ты не захочешь остановиться?

— Я и тогда не хотел, но сделать тебе больно не хотел сильней.

— Меня не так пугает боль, как чувство собственного бессилия и то, что ты, по большому счету, можешь мне просто приказать…

Рейнер почесал щеку.

— Меня это тоже не сильно радовало, но… — мужчина замолчал на некоторое время. Он не мог отказаться от возможности хотя бы так удерживать предвечного. Да и не был уверен, что по-другому Кофи вообще станет с ним общаться, тем более правдиво отвечать на вопросы, но все же Рейнер произнес: — Что ты предлагаешь?

Кофи с тоской посмотрел на только что созданный коридор и все же заговорил:

— Я хочу иметь возможность противиться и не хочу, чтобы твои приказы касались секса.

— Не давай мне повода приказывать, — обмолвился мужчина, но тут же понял, что его самого подобная иллюзия свободы воли не устроила бы.

Он ближе нагнулся к Кофи:

— Прости. Я отменяю свой приказ, ты можешь мне сопротивляться, если сочтешь мои действия неподобающими или тебе будет неприятно. Но спрашивать о чем-то я все равно буду, иначе не разберусь. Что скажешь?

— Что меня это вполне устроит, — Кофи отступил на шаг. — Хотя я представляю, что ты способен спросить. Интересно, тебе вообще известно, что значит слово «стеснение»? И что есть темы, которых обычно не касаются в разговорах?