Барлиона. Бард (СИ) - "Гедеон" - Страница 46

— И в мыслях не было, — уверила я Пируса.

— Если позволите, мастер, я бы начала прямо сейчас.

Получив согласие, я выбрала одну из редких лютен, увеличивающих получаемую в результате удачного исполнения Привлекательность, уселась у входа в магазин и начала играть. Вопреки заявленной цели, старалась я не ради притока покупателей, а для самого Пируса. 4 единицы Известности в сухом остатке дадут прирост в 1 единицу Привлекательности с Пирусом, а нахваливая его инструменты я, глядишь, увеличу эту цифру. Поскольку дело на торговой ветке, слушатели появятся, а значит и Известность будет потихоньку расти. За несколько дней, если не накосячить, я смогу поднять Привлекательность с мастером, прокачать несколько характеристик, подобрать подходящий инструмент и ненавязчиво отыскать альтернативный способ его получения. Постоянно находясь под впечатлением от моего музицирования, Пирус запросто может дать подходящее задание или рассказать что-то интересное. Кому ещё знать о бардах, как не изготовителю их оружия?

Но спешить с расспросами я не стала, а просто играла, создавая обещанную ненавязчивую рекламу товару. Если дать клиенту время «созреть», эффект будет намного сильнее, так что в первый вечер я не заводила иных разговоров и, вернув инструмент, попрощалась с Пирусом и покинула игру.

На почте снова висел заказ от моей кормилицы-оптовички, на этот раз решившей уесть какую-то несчастную. Сделав ставку на «новую подружку бывшего», или «бывшую нынешнего», я накидала гневную уничижительную тираду. Без куска хлеба эта скандальная особа меня точно не оставит. И пусть хлеб без масла, но и он лишним не будет.

По ставшей уже традиционной схеме я отправила выполненный заказ и завалилась дрыхнуть. Завтра репетиция.

На репетиции мы пробовали новые темы и в перерывах делились игровыми новостями.

— Зверь, ты хоть до пятого уровня докачался? — докопался до басиста Страус.

Витя нахмурился и отрицательно покачал головой.

— Чем же ты занимался? — удивлению моему не было предела. — Даже я уже седьмой получила, а у сильвари прокачка — не самое простое занятие.

— Он у нас серийный убийца, — хохотнул Страус. — Прикинь. Считай только сгенерялся, как сразу на другого игрока напал. Понятно, его тут же стража замесила.

— А на кой ляд ты в ПК подался?

— Да никуда я не подавался! — буркнул недовольный Витёк. — Я пока разбирался, что и как, меня какой-то утырок ебуками обложил и нубом обозвал. Ну я ему и вдарил.

Мы дружно расхохотались, а Витя непонимающе переспросил:

— А чё я ещё должен был сделать, если он мне хамил? В дёсна его расцеловать?

— А дальше что было? — сквозь смех спросил Гарик.

— Сам как думаешь? — продолжил ябедничать Страус под недовольным взглядом Вити. — Возродился он на кладбоне, пошёл выполнять стартовые задания, поднял пару уровней, ну и столкнулся лбами с такими же нубарями. Слово за слово, те что-то ему хаманули, и Витя снова «вдарил».

От хохота закачалась старая лампочка, лишившаяся абажура ещё год назад.

— Жги дальше! — потребовал Чарский, когда нашёл в себе силы сказать что-то внятное.

— Убил он их. Витёк наш воином создался, двуруч себе оторвал, я ж ему на старте шмотья подкинул. В общем, приговорил он тех нубов, стал убийцей. В посёлок решил не возвращаться, отправился по окрестностям бродить. Терзаемый совестью Витя сам себе отмерил срок каторги на рудниках…

— Да сам ты терзаемый! — возмутился этому откровенному перевиранию Зверь. — Опыт убийцам не идёт, а делать нехрен. Ну я пошёл руду добывать.

— Нафига? — с трудом просипела я, стараясь сдержать очередной приступ хохота.

— Кузнецом хочу стать. Я в детстве мечтал ещё металл ковать.

— Так сбылись мечты! — поздравил его Чарский. — Ты ж в группе металл и куёшь!

— Да ну вас, — печально отмахнулся непонятый басист, а Страус, тем временем, продолжил:

— Это ещё не всё. Короче, Витёк наш отмахал киркой, добыл руды, прокачал силу, а когда статус убийцы оттикал, вернулся в посёлок. Там ему в кузне какой-то тип что-то ляпнул про руки из жопы, ну Витя его молотом прямо и приголубил.

— Убил? — просипел утирающий выступившие на глазах слёзы Гарик.

— Убил бы, да у этого индюка уровень был за пятьдесят, — недовольно буркнул Зверь.

— Короче, отправили Витька на перерождение, — Страус продолжил повествование о невзгодах друга. — А потом ещё разик отправили. Мало того, подошёл к нему ещё и один непись из красных орков и начал насмехаться. Витя, понятно, терпеть не стал и попытался отоварить непися. Отоварить не получилось, зато непись заявил, что у Вити сильный, гордый и дикий дух, после чего изъявил желание взять нашего Зверя в ученики. Так Витюха оторвал себе редкую специализацию берсерка.

— О! Красава!

— Зачёт!

— Витя, жжошь!

Остальные похвастаться подобными приключениями не могли: Гарик выбрал путь священнослужителя, причём поклонялся игровому богу Власту, совершая в его честь периодические возлияния. Поскольку в Барлионе игроки не пьянели, это не мешало Гарику взять двадцать седьмой уровень. Чарский тоже выбрал класс барда и уже вовсю тусовался с чернокнижниками, пойдя по пути Певца Смерти. Таким было и название песни, наработку которой сыграл нам Юрка.

В игру я вернулась задолго до условленного времени встречи. Во-первых, только сейчас я вспомнила, что не выполнила обещания бафнуть выручившего меня Телля. Во-вторых, я обещала Лапушку и какому-то Ковылю, встретиться в библиотеке и «сыграть чё-нить». Не то чтобы мне действительно хотелось туда идти, но данное обещание тяготило, и проще было его выполнить и выбросить из головы, чем терзаться чувством вины. Отправив письма Теллю, Чипу, Соломе и Терну, я направилась в библиотеку. Там обнаружился и Телль, и Лапушок, и ещё пара дюжин игроков. Некоторые вовсю практиковались в ремёслах, но многие, как и вчера, просто маялись от безделья.

— Здорова, — поприветствовала я Телля. — Я вчера поспешно смылась и забыла накинуть баф. Пришла вернуть долг.

— О, круто, — обрадовался тот. — А долго баф висит?

— Тэкс… — я ненадолго зависла, вызывая описание бафа и производя нехитрые подсчёты. Харизма 3, Известность 3, да плюс единица… — Семь часов.

— Ничего так, — одобрил Телль. — Бафай.

— Момент.

Я бросила ему приглашение в группу, потом повторила то же действие с Лапушком и Ковылём.

— Вы вчера заказывали музыку?

— Я думал ты не помнишь, — удивлённо отозвался Лапушок.

— Долги надо отдавать.

Когда группа была полностью сформирована, я ненадолго задумалась чего бы такого воодушевляющего спеть. Вспомнилась почему-то баллада одного барда, жившего ещё в двадцатом веке. Может, навеяли книги кругом, а может, и сама игра.

Игроки вокруг перестали галдеть и прислушались. Для большинства песня была незнакомой: несмотря на несомненный талант барда, голосом он обладал своеобразным, да и темы в песнях затрагивал серьёзные, что не вписывалось в большинство развлекательных эфиров.