Напряжение: Коронный разряд (СИ) - Ильин Владимир Леонидович - Страница 50

Комнату тут же осветили десяток звездочек, своим мерцанием отгоняя темноту и разбавляя контрастно-синий оттенок, исходящий от конструкта.

- Вот, гораздо лучше! Как-там он готовился… Ага, давление в сорок атмосфер и отделить белки от желтков…

Кубы конструкта начали медленное вращение – каждый вокруг своей собственной оси…

Через сорок минут мы вместе сидели в светлой приемной цвета орехового дерева: я, Артем, Вера и кусочек свежего торта, запакованный в пластик, на ее коленях. Торт располагался в рекомом месте в знак великого доверия и в результате очередной попытки Артема меня с Верой примирить. Она, видите ли, испугалась, когда на этаже рубануло электричество, а скатерть стала искрить. Ладно хоть Артем удержал сумасшедшую - синтез шел полным ходом, так бы вместо торта запросто мог бы быть студень. Это ж сколько зря переведенных ингредиентов и моего времени!

Сошлись на том, что Вера несет торт и ни в коем случае не открывает упаковку. Да и, честно говоря, со свободными руками было удобнее – электрическая подстанция только-только перезагрузилась, система охраны приняла мой пропуск (где-то наверху подозрительно синхронно проревела сирена), и у нас было около трех минут, пока не запустятся лифты, и Игорь не сбежит.

Вроде как – успели, судя по тому, что симпатичная секретарша за столом приемной уже третий раз нервно перекладывала бумажки из стопки в стопку, а затем обратно. Они формировали то башню, то растекались тремя стопками, то обменивались вершинами, словно в головоломке Эдуарда Люка.

За ее спиной сиял светлый день во всем его теплом августовском великолепии – с синим небом и ярким солнцем, слегка прикрытым перистыми облаками. Хмурые тучи оставили Останкино в покое, к несказанной радости туристов и рестораторов (которые по такому поводу не сильно ворчали на сбой в сети, тем более, что прямо нас обвинить не получалось).

- Так говорите, не придет? – Переспросил я секретаря.

Нас уже успели заверить, что Игоря Александровича Долгорукого сегодня не предвидится.

- Нет! – Подтвердила она.

- Ну, мы подождем, - улыбнулся я.

- Так ведь не придет? – Робко уточнила девушка.

- А вдруг, - с обаятельной улыбкой развел я руками.

- Понимаете, у нас ремонт, - вдохновленно произнесла она, спрятав чуть подрагивающие руки под столом. – Полная замена мебели! Поэтому Игоря Александровича сегодня никак не может тут быть!

- Вот как, - погрустнел я.

- Да! – Отчего-то расцвела она улыбкой. – Вот, как раз грузчики пришли, старую мебель забирать, - приподнялась она из-за стола и стремительно вышагнула навстречу трем кряжистым ребятам в спецодежде, зашедшим в помещение. – Ребята, вам сюда!

- Так может, мы поможем? – Произнес Артем, поведя плечом.

- Нет-нет-нет! Что вы! Вы же гости! – Заверила нас секретарь и лично проводила грузчиков до двери, плотно прикрыв за ними створку. – Вот, ремонт в полном разгаре, - вздохнула она полной грудью. – Давайте я вас запишу на другой день?

- Мы подождем, - так же невозмутимо ответил я и откинулся на спинку кресла.

- Но…

- Вы ведь знаете, чей это кабинет?

- Да…

- Или кресло подо мной вы тоже решили поменять?

- Нет-нет! Ожидайте, конечно же! Просто я хотела, как лучше, - засеменила она обратно на свое место и с деловым видом взяла в руки бумаги.

- Вы их переверните лучше, - посоветовал я.

Девушка побледнела, затем порозовела, но продолжала читать текст вниз головой.

Тем временем вновь открылась дверь кабинета – первым вышел грузчик, удерживая в руках по два сложенных друг на друга стула. За ним, с изрядными сложностями и тихими матерками выглянули еще двое, вытаскивая из помещения массивный шкаф, зафиксированный по периметру скотчем – чтобы дверцы не повредить.

- Вы бы его разобрали для удобства, - с осуждением произнес я.

Грузчики замерли, словно вокруг ночь, а я участковый. Затем медленно и уверенно пошли дальше – уже беззвучно и с невозмутимым видом.

- Он же в лифт не пролезет. – С интересом оценил я габариты.

- А мы его по лестнице понесем, - просипел с надрывом идущий позади.

- Так сто этажей?

- А нам за пролет платят. – Поравнялись они с нами.

- Стоять, - негромко но выразительно произнес я. – Шкаф поставить.

- А… - Поставив шкаф, смущенно потоптались они на месте, оглядываясь на секретаря.

- За дверь, оба. – Встал я с кресла.

Грузчики молча вышли.

Я же подошел к шкафу и одним движением снял завязку из скотча с ручек. Затем мягко потянул дверцу на себя и заглянул внутрь.

- Игорь, да ты похудел! – Обрадованно посмотрел я на смущенное бледно-розовое лицо друга, поправлявшего длинную прическу и выбившийся из-под клетчатого жакета ворот рубашки.

Мимо с видом ледяного спокойствия проследовала на выход секретарь. Потому что нет ничего хуже для карьеры, чем видеть непосредственного босса в глупом виде.

- О, Максим! А я тут, знаешь ли… - Лихорадочно обвел Игорь взглядом невеликое пространство шкафа.

- Сидишь? – Подсказал я.

- Ага! – Кивнул он и робко улыбнулся.

- Так ты поудобнее присаживайся, - подавая пример, я потянул из-за спины свое кресло и пододвинул ближе.

Игорь аккуратно поставил ноги на пол и украдкой посмотрел в сторону двери.

- Сидеть! - положил я ему руку на плечо.

Рядом, проскрипев креслом, разместился Артем – на всякий случай перекрывая путь для побега.

- Добрый день, - вежливо поздоровался он.

Но Игорь отчего-то испуганно отшатнулся.

- Я знал, что этот день когда-нибудь настанет, - потерянно прошептал Долгорукий, переведя взгляд на меня.

- Виноват, давно надо было к тебе заехать, - улыбнулся я. – За пять лет не нашел время тебя увидеть лично. Ты уж извини, пожалуйста.

- И-извини? – Пробилось из-под маски его отчаяния удивление.

- Плохой из меня друг, - виновато отвел я взгляд. – Одни подарки и открытки на день рождения через третьи руки, а сам так и не выбрался к тебе ни разу. Хотел – честно хотел! Только тебя всякий раз не было на месте, когда я мимо проезжал. Но и пост у тебя немаленький, все в трудах, заботах.

- Ну, да, - пришел его черед отводить взгляд.

- Вот и у меня хлопот немало, - вздохнул я. – Тем не менее, моей вины это не отменяет.

- Да ладно, что ты, - горячо и сбивчиво начал было Игорь, но я его прервал.

- Но, пожалуй, я знаю, чем можно загладить вину! – С торжеством, в котором чувствовалось то приятное лукавство, когда точно знаешь, что подарок придется по вкусу, произнес я. - Вера, торт! Вера. Вера!.. Артем! – Возмутился уже я, поворачиваясь к другу.

Пусть объяснит ей, что не следует портить момент какой-то обидой! Только Артем тоже был временно недоступен для коммуникации – он ошарашенно смотрел назад.

Я тоже повернулся, и тоже замер на несколько секунд, пытаясь осмыслить увиденное.

Над раскрытой и пустой пластиковой коробкой из-под торта замерла с маской ужаса на лице Вера, глядя на собственные ладони, запятнанные шоколадными следами немыслимого преступления. Крошки были на ее подбородке, крошки лежали на синей ткани ее юбки, и ни один адвокат мира, даже самый гениальный, не взялся бы оправдать ее перед лицом неопровержимых улик.

- Вера, ты зачем съела торт? – Ошарашенно произнес Артем.

- Я…я… - Залопотала она, переводя взгляд то на него, то на свои ладони. – Я не знаю, как так получилось… - Перешел ее голос на едва слышный шепот.

На ее лице было такое отчаяние, такая буря эмоций, что сложно описать словами. Словно у матери, считавшей себя образцовой и идеальной, после первой порки сына. Будто у молодого и отчаянно верящего в свой коллектив директора после первого увольнения сотрудника. Как у резидента, с треском провалившегося на какой-то ерунде…

- Вера, ты трогала крышку? – Сильно зажмурившись, спросил Артем вновь.

- Я с-случайно, я хотела просто аромат…

- Ой, блин… - Как от зубной боли прошипел он, вцепившись ладонями в виски. – Максим, это ведь тот самый торт, да?