Сад Дьявола (ЛП) - Шеттлер Джон - Страница 12

— Никак нет, товарищ капитан. В эфире ничего.

— Вызвать «Орлан». Запросить координаты, курс и скорость.

— Так точно.

Карпов понимал, что так как на «Фрегате» «Орлана» не было, шансы на то, что он переместился вместе с ними были очень скудными. Но, возможно, все же и переместился. Кто знает? Но его точно не было в пределах пятидесяти километров от нас… Где бы мы на находились. Одному Богу известно, что с ними случилось, и какую судьбу они встретили в одиночку перед лицом того, что осталось в 1945. Я бы глуп, пытаясь противостоять таким силам. Их было просто слишком много.

Гордыня предшествует падению, подумал он. Но куда именно мы упали?

— Николин, запустить «Ротаны». Вывести изображения со всех камер на верхний экран.

— Так точно. Запускаю «Ротаны».

Карпов пытался на что-то надеяться, глядя на экран, хотя видел только то, что ожидал — один бесконечный туман. Где они оказались, в какой странной неопределенности, в ожидании окончательного решения своей судьбы? Возможно, оно ожидало их всего в нескольких часах. Корабельные системы работали со сбоями, как и при прошлых перемещениях. Но если они снова переместились вперед, увидят ли они лишь разрушительные последствия войны 2021 года?

Я должен был купить нам время, дабы предотвратить этот ужас, и что я сотворил? Я не стал дожидаться войны в 2021, я начал ее в 1945! Слова Николина, продолжавшего запрашивать «Орлан», казались ему заупокойной молитвой.

— «Орлан» — «Кирову», прием. «Орлан», доложите позицию, курс и скорость, как поняли? «Орлан» — «Кирову», прием? Где вы, как поняли?

— Этого достаточно, Николин. Я не думаю, что они могут нас услышать. Следите за эфиром и докладывайте обо всех принятых сигналах. Следите за КВ- и УКВ-частотами. — Карпов знал, что если они находятся в мире, где еще существует жизнь, они должны были вскоре принять какие-либо радиосигналы.

Теперь он ощутил свинцовую тяжесть того, что совершил. Ему нужен был сон, чтобы суметь удержаться на ногах.

— Роденко, мостик на вас. Я в свою каюту.

Водка помогла несколько успокоить разорванную душу. Некоторое время он молча сидел за столом, глядя в свое отражение, пока не понял, как глупо выглядит в своей форменной шапке — Владимир Карпов, человек, начавший Третью Мировую войну.

Он понимал, что они уничтожат «Орлан». Против него было просто слишком много сил, чтобы он смог отбиться без нашей поддержки. Вместе мы, возможно, сумели бы уйти в Тихий океан, но сам по себе морской орел был обречен. Даже если бы мы пережили атаку, запас зенитных ракет сократился бы почти до нуля. Все, что потребовалось бы потом — это еще пара быстроходных авианосцев, если бы я не стал тратить на них ракеты и ядерные боевые части. Да, возможно, это бы нагнало на них такой страх, что они бы больше не посмели приблизиться к нас, но мы бы оказались изгоями, потерянными в открытом море, и на нас бы охотился любой корабль, который бы у них был.

Федоров был прав, как и Золкин. Они бы построили по три корабля на каждый потопленный, и преследовали бы нас, пока бы не прикончили. Наверное, мы могли бы оказаться в пределах досягаемости какого-нибудь из их крупных городов, и тогда, возможно, они бы послушали меня, если бы я пригрозил уничтожить Сан-Франциско. Карпов с ужасом покачал головой. Я нанес достаточно вреда миру, подумал он. Я не хотел верить в то, что я нес ответственность за то мрачное будущее, которому мы стали свидетелями, хотя определенно нес ее.

Он лег на койку, закрыл глаза и позволил себе погрузиться в глубокий беспокойный сон. Некоторое время спустя он проснулся, с испугом увидев рядом доктора Золкина со стетоскопом на шее и открытой медицинской сумкой рядом.

— Что вы здесь делаете?

— Спокойно, спокойно, все нормально, — заверил его доктор.

— Сколько времени?

— 08.00, по крайней мере, по корабельному хронометру.

— Утро?

— Вас вызывали с мостика три часа назад, но ответа не было, так что Роденко забеспокоился и попросил проверить вас.

Карпов заметил на тумбочке шприц и ощутил в руке иглу капельницы.

— Что это? — Спросил он с нотками подозрения в голосе.

— Думаете, я намеревался вас отравить? Боюсь, что нет. У вас было обезвоживание, так что я просто ввел физраствор.

— А это? — Карпов указал на шприц.

— Легкое снотворное, чтобы успокоить сон. Вы выглядели так, словно вас мучили настоящие кошмары. Не беспокойтесь. К настоящему моменту оно уже нейтрализовалось. Как ваше самочувствие?

Капитан моргнул и сделал глубокий вдох.

— Спасибо, лучше.

— Лучше, чем водка, — согласно кивнул Золкин.

Взгляд Карпова потемнел, но отрицать было нечего.

— Я не напивался, доктор. Просто рюмку, чтобы успокоиться. Уверяю вас, что был полностью…

— Никто вас не в чем ни обвиняет, товарищ капитан, по крайней мере в том, что касается водки. Я здесь, только чтобы оказать вам помощь, не более того.

Карпов отвел глаза.

— Я так понимаю, вы тоже желаете прочитать мне лекцию? Ну давайте, скажите прямо, в лицо!

— Никаких лекций, капитан. Я все для себя решил при встрече с остальными в офицерской столовой. Да, вы сделали то, что сделали, и я не считаю, что это сейчас что-то значит. Как говорится, это уже история. Хотя я и понятия не имею, во что это выльется в предстоящие десятилетия.

Карпов понял, что так и не знает, где они находятся.

— Николин о чем-либо докладывал?

— Нет, — сказал Золкин, протягивая руку, чтобы убрать капельницу и заклеить пластырем место укола на руке Карпова. — Но, вроде бы, есть что-то на радаре. Именно поэтому они вызывали вас некоторое время назад.

— И вы меня не разбудили?

— Мир никуда не денется, если вы оставите его на несколько часов. Вам нужен был отдых — и это предписание врача. Я сказал Роденко следить за целью, и сообщать, только если она представит какую-либо угрозу.

— Что за цель? Воздушная?

— Нет, вроде бы корабль. Роденко поднял вертолет, чтобы осмотреть район, и обнаружил корабль к северо-востоку от нас примерно в 150 километрах. Мы ведем его последние три часа. Поэтому я решил проверить вас снова перед тем, как будить. Вы должны увидеть небо. Это совершенно прекрасное утро.

Карпов подался вперед, все еще ощущая усталость, но чувствуя себя намного лучше.

— Думаю, нужно хорошо поесть, доктор. Передайте Роденко, что я сменю его через час.

— Очень хорошо, но не перенапрягайтесь, капитан. Не каждый человек может провести два сражения с американским флотом из двух разных эпох за двое суток. — Золкин встал, закрыл медицинскую сумку и поставил на тумбочку небольшую коробку. — На тот случай, если ощутите потребность в водке, — спокойно сказал он. — Я лично удостоверился, что хорошо принять одну перед сном. Это позволяет выспаться. — Он направился к двери.

— Доктор… — Карпов приподнялся и повернул голову.

— Да, капитан?

— Спасибо… За вашу внимательность.

— Такая наша работа.

Еда показалась намного вкуснее, чем когда-либо за последнее время, так что ел он с неподдельным аппетитом и ощутил себя намного лучше. Затем он направился на мостик, чтобы сменить вахтенных и взглянуть на корабль на горизонте. Это могло легко дать ответы на многие вопросы.

Выйдя на верхнюю палубу глотнуть свежего воздуха, он впервые посмотрел на небо. Золкин был прав — оно было поразительно красивым на западе, за его спиной — его освещало яркое оранжевое зарево, как будто второе солнце поднималось из-за горизонта навстречу тому, что всходило на востоке. Очень интересно, подумал он, задаваясь вопросом, что могло вызвать подобное явление. В голову пришла мысль, что это могло быть как-то связано с последствиям взрыва запущенной им ядерной боевой части. Могли ли они вернуться в 1945, пока он спал? С этой мыслью он поспешил на мостик.

По пути он останавливался и разговаривал с членами экипажа. В их глазах он видел вопросы, попытки понять, что происходит и чем закончилось сражение. Он говорил не волноваться, что все в порядке, и что вскоре он сделает общее объявление для экипажа.