Сувенир с Мирассы (СИ) - Брандеска Марлона - Страница 3

Так всё и закончилось: под покровом шикарной Мирасской ночи, обряженной в оттенки изумруда и оникса, упомянутый контейнер был засунут в багажный отсек моего кораблика, и наглухо заперт там.

Утром я официально покидала планету, срок разрешения на моё пребывание оканчивался, так что задерживаться было нельзя. С мужем Линн, Альдором, я попрощалась накануне, а больше делать там мне было нечего.

Прямо перед отлётом Линн притащила мне кипу документов, в которых, как она быстро пояснила, заверялось моё право на владение вещами, которые я увозила с Мирассы. Дарственная! С ума сойти! Мне хотелось посмеяться, но я раздумала, когда, вместо робота-досмотрщика на стоянку кораблей явились сотрудники Мирасской службы порядка и заявили, что должны осмотреть то, что я забираю с собой.

Они подогнали погрузчик и сняли верхнюю крышку контейнера, а потом один из проверяющих, практически, влез внутрь и стал вручную сканировать содержимое. Я со страхом ждала, что будет, потому что сама понятия не имела, что именно Линна напихала внутрь. Один Всевидящий знает, чего мне стоило продолжать непринуждённо улыбаться! Мельком взглянув на подругу, я увидела, что она смотрела на происходящее совершенно пустыми, как стена, глазами. Не слишком хороший признак…

И, когда из тёмного нутра вынырнула суровая физиономия, а следом появился какой-то свёрток, я уже была готова к любому развитию событий, пообещав себе только, что на этот раз даже папочка Линне не поможет отсидеться в сторонке.

Но всё закончилось неожиданно легко: развернув бумагу, проверяющие дружно заулыбались. Я ничего не поняла, но тоже вежливо улыбнулась. А когда увидела то, что они нашли, и вовсе начала хихикать. В небольшой по размерам клеточке сидела забавная зверюшка, напоминающая не то нашу шапуру, не то шиншиллу с Земли. Только большие уши были ярко-голубыми, а нос – розовым.

Зверь, конечно, был смешной, но это не объясняло поголовного прысканья в кулак местных таможенников. Я ничего не успела спросить, потому что старший из них, красный от сдерживаемого смеха, обратился ко мне:

- Прошу прощения, но мы не можем разрешить вам вывезти тангри!

Я уже открыла было рот, объяснить, что и не собиралась её забирать, как пальцы Линн, стоящей рядом, с силой сжали мой локоть, и я только улыбнулась, как могла, широко.

- Мы, конечно, понимаем ваш выбор, – продолжал блюститель порядка, – видите ли, эта зверюшка нравится всем без исключения, и мы каждый день изымаем их по нескольку штук из багажа почти всех кораблей… Но тут есть один нюанс, о котором не знают туристы… Видите ли, тангри в период линьки издают крайне неприятный запах…

Группа проверяющих позади него начала уже откровенно давиться от смеха.

- Примерно, вот такой, – закончил этот паршивец и, поднеся клетку поближе к нам, слегка пощекотал зверька пальцем по спине. Тварюшка выгнулась, как кошка и… от неё понесло таким амбре, что я, не чинясь, рванула в противоположную сторону, пытаясь на ходу определить, откуда ветер дует…

Через несколько мгновений около контейнера осталась одиноко стоять на земле клеточка с самой кошмарной вонючкой, какую я только встречала в жизни! Испарения северных болот, запах гниющих раковин в море после шторма, окрестности лагеря на Сантилье, когда у нас сломался передвижной утилизатор, – всё это были благоуханные цветочки по сравнению с малюсенькой зверюшкой! Её свободно можно было бы использовать в качестве биологического оружия…

Отдышавшись, я протёрла слезящиеся глаза и увидела, что загибающиеся от хохота проверяющие уже потихоньку собираются обратно. Видимо, запах был не стойким, что не могло не радовать! Крышку контейнера снова вернули в исходное положение и, пожелав приятного перелёта, удалились.

Я пытливо взглянула на подругу, пытаясь понять, что вот только что произошло у меня на глазах, но она упорно смотрела куда угодно, только не на меня. Когда пришло время закрывать шлюз, Линна обняла меня, и я почувствовала, что она дрожит. Но, как только я попыталась заглянуть ей в глаза, она немедленно отстранилась и стала делать вид, что ищет носовой платок в сумке. Обалдеть, но у неё действительно были слёзы на глазах!

Я ошарашено попрощалась, ломая голову над вопросом, то ли она так расчувствовалась из-за моего отъезда, то ли наоборот, обрадовалась, что всё прошло спокойно… Главное, мы распрощались, и она подчеркнула, что у меня есть время – целых двое стандартных суток, когда связь по вифону будет работать. Потом связи вообще не будет, – ещё одно из неудобств Мирассы. С ней, практически, невозможно связаться. Только со специальных спутников, курсирующих вокруг планеты и контролирующих каналы связи. Жуть! Отсталость!

Пообещав, что свяжусь с ней в ближайшее время, я, наконец, зашла в свой катерок и отдала команду навигатору готовиться к старту.

Все процедуры по отлёту были стандартными, слава Всевидящему, так что я довольно быстро оказалась за пределами Мирассы. Полюбовалась на её изумительно-перламутровый шар, висящий в черноте на моих экранах, и пошла менять стандартный навигатор на Деону.

Несколько довольно простых манипуляций на панели управления и…

- Здравствуй, Деона!

- Привет, Тэш!

В отличие от многих других, я не визуализировала своего кибер-ассистента, считая, что это уже ведёт к некоторой шизе. Есть пилоты, которые, как говорят, подбирают картинки, помимо стандартных изображений, тратятся на пластины-голлограмматоры, и всё только ради удовольствия лицезреть эдакую гурию в кабине… Нет уж! Как будущий психолог, сразу могу сказать: вредно. Очеловечивать железку или программу очень вредно! Не говоря уже о том, что бессмысленно.

Короче, у меня на экранах продолжал светиться космос со звёздами, Деона – это только голос. Мягкий, приятный, не раздражающий. Я даже программы, позволяющие использовать имитацию эмоций, использую очень умеренно. Мой ассистент повышает голос только в самых крайних, можно даже сказать, критических случаях. Зато лексикон я туда забабахала – будь здоров! Люблю поговорить с умным собеседником…

- Део, проверь, пожалуйста, катер на наличие посторонних предметов, особенно из первого и второго списков запрещённого к провозу. И вообще, если найдёшь что-то непонятное – сообщи.

- Хорошо, Тэш, – ответила машина и на несколько секунд замолчала.

- Докладываю: в кухонном отсеке наличествует маленькое животное, грызун. По классификации подходит под определение «мышь обыкновенная».

Ну, это наша дежурная шутка, – нет там никакой мыши, но если в кабине случаются посторонние, то визгу может быть – ужас! А мне это нравится, люблю пугать народ. Део, кажется, тоже, хотя она молчит.

- В душевой обнаружена протечка шланга, размером полмиллиметра на миллиметр. Надо менять.

Последнюю фразу ассистент сказала тоном ворчливой нянюшки. Ну, это уже персонально в мой огород камушек полетел: я забываю, что там протечка, из-за этого постоянно капает вода, перерасход, потом экономить приходится… Да, нерачительная я хозяйка!

- В багажном отсеке слышу дыхание и сердцебиение. Это необычно?

Я подпрыгнула в кресле. Да уж, это не просто необычно! Это как-то… Что ж там может быть живого?! Ведь всё проверяли прямо перед отлётом… Неужели она таки ухитрилась засунуть кого-то на корабль? Ах ты, скопарка…

- Део, что можешь сказать о существе, которое там дышит?

- Особь теплокровная, судя по звуку, примерно твоего размера, чуть меньше. Пульс и сердечный ритм замедленные.

- Замедленные?

- Похоже на анабиоз, но точно сказать не могу. Слишком мало данных. Ты пойдёшь посмотреть?

- Естественно! – ответила я, выскакивая из кресла, – открывай дверь в переборке!

Дорога до багажного отсека заняла секунд тридцать, всё-таки у меня не дисколёт, а катерок, судно, хотя и подготовленное для дальних перелётов, но весьма компактное. Део, умница, дверь разблокировала и свет зажгла. Войдя, я уставилась на контейнер, стоящий вертикально. Что Линн туда засунула? Вернее, кого?! Надо быстрее вскрывать, никуда не денешься…