Огненный котёл (ЛП) - Шеттлер Джон - Страница 27

— «Требуется опознание»… И действительно, — сказал он вслух. Его глаза беспокойно метались, брови низко нахмурились. Он встал и быстро и решительно направился в архив в задней части здания. Где оно? Было здесь. Он он как раз проверял некоторые материалы некоторое время назад. Да, вот оно. Вот нужное дело.

Так он назвал это после дискуссии с избранной группой товарищей здесь же. «Дело». Год назад оно поставило их всех на уши, как и весь Королевский флот, обнаруживший новый немецкий рейдер в Северной Атлантике. Оружие, которым был оснащен этот корабль, просто потрясало. Особенно то, которым был нанесен такой урон американскому флоту. Это было оружие огромной силы, потрясающее по своему эффекту. И оно заставило все разведывательное сообщество радовать сверхурочно следующие полгода. Они изрядно испугались уже когда поступили фотоснимки этого монстра. Но когда Королевский флот и его американские союзники перехватили призрачный корабль, он внезапно исчез, предположительно затонув в последнем бою. Американцы заявляли, что их отважная эскадра эсминцев прорвалась к морскому голиафу и погибла в полном составе, но забрала его с собой на дно. Тем не менее, для британской разведки вопрос так и не был до конца закрыт.

Общественность ничего не знала, так как случившееся было окружено плотной завесой секретности, будучи представлено как подлое нападение немецких подводных лодок и надводного корабля на нейтральную американскую оперативную группу. Мало кто знал все подробности. И мало кто жил в невероятном страхе в следующие полгода. Мало у кого глаза белели от ужаса при каждом появлении на подлете к Лондону немецких бомбардировщиков в ожидании смертельного и катастрофического удара этим невероятным оружием. Но этого так и не случилось.

Моряки, участвовавшие в инциденте, проговаривались, несмотря на все предупреждения, и вскоре флот полнился слухами о том, что немцы разрабатывают некое новое оружие, чтобы отнять преимущество у Королевского флота на море. Но никто его больше не видел. Даже в стычке с немецким линкором «Тирпиц», скрывавшимся в холодных водах Норвежского моря, где впервые был замечен загадочный рейдер, не было отмечено никаких признаков использования «чудо-оружия».

Недели превращались в месяцы, те вскоре превратились в год. Вся информация, отчеты Адмиралтейства, протоколы опроса старших офицеров, записи в командирских и иных журналах были собраны, засекречены и объединены в одно дело — «Дело», как незатейливо назвал его Тьюринг. И его копия все еще находилась здесь, в «Хижине-4», в коробке с простой машинописной подписью: «Джеронимо».

Какое-то призрачное чувство отправило Тьюринга прямо к этому делу. Он с некоторым трепетом открыл папку, сразу на приложении с фотоснимками, которых было мало — очень мало, учитывая силы, брошенные на этот рейдер. Он выбрал лучший снимок, вспомнив, как год назад впервые взял его, как заметил тень человека на длинной палубе и предложил определить по ней размеры корабля. Он взял фотографию в левую руку и начал сравнивать с той, что держал в правой, затем начал изучать обе под лупой. Глаза его быстро потемнели. Он закрыл папку и быстро подошел к стоявшему на столе телефону.

— Специальную линию, — коротко сказал он. — Адмиралтейство.

— Так точно, сэр, — ответил оператор, переключая его на шифрованный канал. Последовала небольшая задержка, показавшаяся Тьюрингу долгими минутами. Затем раздался голос.

— Адмиралтейство, отдел специальных операций и разведки.

Он назвался просто.

— Говорит Тьюринг, «Хижина-4». «Джеронимо», повторяю, «Джеронимо».

Последовала пауза. Очень долгая пауза. Затем голос тихо подтвердил прием:

— Вас понял, сэр. «Джеронимо». Доложу немедленно.

Телефонный звонок раздался в личной каюте командующего Флотом Метрополии адмирала Джона Тови ранним утром 12 августа 1942 года. Звонок вырвал его из столь необходимого сна и заставил изо всех сил начать искать рукой телефон на тумбочке. Наконец, схватив трубку, он раздраженно пробормотал «да?», в котором отчетливо слышалось «да какого черта?». Однако каким-то краем сознания, еще не очнувшегося от тягостного сна, он понимал, что никто бы не стал беспокоить его без настоятельной необходимости.

Что еще случилось, подумал он? Флот не проводил никаких операций. Высадка в Дьеппе была отменена. Операция «Пьедестал» его не касалась. Единственное, что было в его расписании, это намеченная на завтра тягомотина с визитом турецкого посла и военно-морского атташе на борт «Короля Георга V». Все арктические конвои были приостановлены после катастрофы конвоя PQ-17, а также из-за перевода некоторых подразделений Флота Метрополии на Средиземное море для операции «Пьедестал». Дурные новости о HMS «Игл» он уже получил перед сном. Что еще могло случиться? Господи, подумал он, как не вовремя. Только не говорите, что они угробили еще один авианосец — иди даже линкор.

— Тови слушает. Что случилось? — На этот раз в его голосе было меньше раздражения.

— На линии разведывательный отдел адмиралтейства, сэр. Пожалуйста, дождитесь соединения. — Тови напрягся в темноте каюты, ожидая неизбежных дурных вестей. Было еще слишком рано рассчитывать на хорошие новости о единственной крупной операции, проводимой на Средиземном море. Значит, что-то плохое. Что же?

Раздался низкий гудок, указывающий на установление шифрованного соединения. Затем голос произнес единственное слово, от которого сердце подпрыгнуло в груди. «Джеронимо».

Последовало долгое молчание, пока вызывающий ожидал, пока Тови подтвердит, что сообщение было услышано и понято.

— Понял, — ответил он, наконец. — «Джеронимо». Первый лорд адмиралтейства адмирал Паунд проинформирован?

— Так точно, сэр. Адмиралтейство просит вашего присутствия на совещании в 8.00, сэр. Место обычное. Самолет морской авиации будет ожидать вас в Хатстоне через один час, сэр. Прошу прощения за столь короткое уведомление, но мы получили его только что. Штабу Флота Метрополии будет сообщено, что вы нездоровы и не можете принять посла Турции в Скапа-Флоу.

— Я подтвержу это. Что-либо еще?

— Никак нет, сэр.

Этого уже достаточно, подумал Тови, повесив трубку. Похоже, скука официальных мероприятий этим утром отменяется. Вместо этого будет долгий перелет в Лондон на холодном самолете, будет сэр Дадли Паунд и все остальные высокопоставленные головы из Адмиралтейства. Но то, что он услышал в сообщении, это единственное, понятное очень мало кому слово, наполнило его ужасным предчувствием. Разведка на что-то наткнулась. На что же?

Он поднялся с койки, ища рукой выключатель. Оставалось очень мало времени, если он намеревался прибыть к самолету в назначенный час. Господи, помоги нам, если это еще один «инцидент», думал он, понимая, насколько нелепым было это слово, учитывая то, что он и его люди испытали в Северной Атлантике… уже год назад, что ли? Да, целый год, почти день в день.

Перелет проходил на скоростном «Бофайтере» Берегового командования, что было не удивительно, учитывая, что он должен был прибыть в Адмиралтейство заблаговременно. Самолет прорвался через типичный для этих мест саван низкого тумана, и летел на полном газу большую часть 500-мильного перелета. Посадку он совершил на малоиспользуемом аэродроме, расположенном так близко к Уайтхоллу, как только возможно, после чего осталась только короткая поездка на автомобиле до цитадели Адмиралтейства. К тому моменту, как Тови прибыл в цели на тридцать минут раньше срока, уже начался седой рассвет. Пройдя через охрану, адмирал в конце концов оказался в командном центре Адмиралтейства, «Специальном зале совещаний?1». На двери висела лаконичная табличка: «СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО: ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ УПОЛНОМОЧЕННОГО ПЕРСОНАЛА».

Морской пехотинец у двери замер по стойке смирно и отсалютовал ему. Когда Тови ответил салютом, охранник повернулся и аккуратно постучал в дверь рукой в белой перчатке, а затем открыл ее перед адмиралом. Тови вошел в предбанник, дверь за ним тихо закрылась, и он открыл внутреннюю, увидев четырех человек за столом совещаний. Список присутствующих не вызывал удивления. Первый лорд Адмиралтейства сэр Дадли Паунд сидел во главе стола. По сторонам от него расположились Второй лорд Адмиралтейства сэр Уильям Уитуорт, а также старый друг Тови, сэр Фредерик Уэйк-Уолкер, ставший Третьим лордом Адмиралтейства. Четвертый человек был не в форме. На нем были темные брюки, белая рубашка, тонкая трикотажная жилетка и серый твидовый пиджак. Галстук был завязан достаточно неряшливо и явно наличествовал для приличия. Каштановые волосы опадали на лоб над черными глазами, прямо-таки светившимися огнем.