Научи меня плохому (СИ) - Риз Екатерина - Страница 36

— Он меня бережёт. — И тут же принялась мужа выгораживать. — Я обычно езжу на автомобиле компании, меня Фёдор возит, но сегодня вот задержалась. Не просить же человека ждать меня в неурочное время, правильно?

— Правильно, — передразнил её Сева. И решил: — Я тебя отвезу.

— Да не надо, я и сама прекрасно доберусь.

Тот головой качнул.

— Надо Жданову голову оторваться, честное слово. Совершенно не ценит молодую супругу, и за что ему такое счастье?

Катя немного грустно улыбнулась.

— Так уверены, что счастье?

Сева осторожно развернул её в сторону стоянки и направил к своему автомобилю.

— Во-первых, давай на «ты», на «вы», со своей профессией, я как-то не привык, а во-вторых, откуда сомнения?

— Да это не сомнения. Так…

Он открыл ей дверь, неожиданно хмыкнул. Катя вопросительно посмотрела.

— Что?

— Просто представил Андрея сейчас: дома, в фартучке, ужин греет. Хотел бы я это увидеть.

Катя не ответила, Сева дверь захлопнул и обошёл машину. А когда сел на водительское место, сказал:

— Мы с ним когда-то поспорили. Давно, правда, было, лет восемь назад. Кто из нас первым на женскую милость сдастся.

— Что это значит?

— Речь не о браке шла, а…

— О любви, — догадалась Катя.

Сева снова хмыкнул, ещё более выразительнее, повернул ключ в замке зажигания.

— С женской точки зрения, наверное, да. Мы говорили о том, когда мы угомонимся, если такое вообще случится, когда захочется покоя и тишины, рядом с одной женщиной. В наши двадцать три-двадцать четыре, это казалось невероятным.

Катя отвернулась, коротко улыбнулась.

— Понятно.

— Ну что тебе понятно, Катерина? Я знать хочу.

— Выиграл ли спор?

— Да. Признавайся, давай.

— Как я могу признаться в том, чего не знаю? Спроси у Андрея.

Сева кинул на неё быстрый взгляд, вывернул на дорогу, и несколько минут они ехали молча. Катя смотрела в окно, кажется, начала хмуриться от своих мыслей, и поэтому, когда Сева поинтересовался:

— Вы поругались? — смутилась. И с улыбкой отмахнуться от его предположения не смогла.

— Так заметно?

— Не очень воодушевлённая ты домой возвращаешься.

— Андрея там всё равно нет, у него встреча.

— Я не буду с этим спорить. Но на вопрос ты так и не ответила. Поругались?

— Немного.

— И ты расстроилась. Брось, это же семейная жизнь. Сплошные скандалы и нервотрёпка.

— Ты был женат?

Он широко улыбнулся.

— Нет. Но я ведь и так всё об этом знаю. Да?

Катя со смехом покачала головой.

— Не думаю. К тому же, при нашей первой встрече ты говорил, что не знаешь и знать не хочешь.

— Я с тех пор поумнел. — Пушкарёва посмотрела на него, и он рассмеялся. — Что, не заметно?

— Смотри на дорогу, — посоветовала ему Катя. Всё-таки Сева сумел поднять ей настроение, она перестала перебирать про себя слова, сказанные ей в запале Воропаевой. Про кладовку и про то, что именно там её место, и ничего не изменится. Она навсегда останется Катей Пушкарёвой, как бы ни старалась.

— Катя!

Она с удивлением взглянула на Севу и поняла, что тот уже не раз её окликнул.

— Извини, я задумалась.

— Да вижу. Поехали ко мне в клуб?

— Что?

— А что? Посмотришь, оценишь. Я вот, почему-то, твоему мнению доверяю. Недавно открылись после ремонта, новый интерьер, нужно мнение со стороны.

— А не поздно для мнения?

— Да ладно. Я тебе такой коктейль сделаю, ты обо всех неприятностях забудешь. Да и Жданова дома нет, я правильно понимаю?

Катя локоть на дверце пристроила, волосы взъерошила. В голове много мыслей, большинство сомнительных: никогда не думала, что можно куда-то вечером отправиться с чужим мужчиной, находясь замужем, но домой, правда, не хотелось. Не хотелось ждать, придумывать оправдания от лица Жданова, успокаивать себя, а уж тем более пить чай в одиночестве и без конца смотреть на часы. Почему она должна его ждать?

— Поехали, — согласилась она.

Сева довольно улыбнулся и на первом же повороте развернул машину.

Андрей домой приехал ближе к полуночи. Выйдя из такси, голову задрал, посмотрел на тёмные окна квартиры и негромко хмыкнул. Как Катя сказала сегодня: не шуми и не вались в постель? Ну-ну.

Вечер прошёл не слишком удачно, он не один час просидел в баре, пил и думал. Всё о том же, всё о той же. О чём говорили сегодня и из-за чего ругались в последние два дня. А ещё о ночи на узкой кровати, и чем всё это едва не закончилось. И, конечно, о том, как придёт сегодня, будет шуметь, специально её злить, а потом прижмёт её к кровати и поцелует, но не ради удовольствия, а чтобы в этот раз самому её отодвинуть от себя, повернуться спиной и уснуть. А на утро чувствовать своё превосходство, зная, что он одержал верх.

Ромка его теребил весь вечер, пытался расшевелить, даже подсунул симпатичную блондиночку, которая минут двадцать раздражала Жданова своей болтовнёй, мешала трубочкой коктейль в высоком бокале и кидала на Андрея призывные взгляды. Всем этим мешала ему думать и строить планы мелкой, но обжигающей мести жене. В конце концов, Андрей поднялся, кинул на стойку купюру, и, махнув Малиновскому, направился к выходу. Ромка его уже выхода догнал.

— Ты куда?

— Домой поеду.

— Напился в одиночку и поехал домой к жене? Палыч, ты меня пугаешь.

Андрей остановился и посмотрел возмущённо.

— Я и ехал — напиться.

— Да? — Рома смерил его недоверчивым взглядом, затем на девушку в баре оглянулся.

— А Стася? Смотри, какая девочка. В твоём вкусе. И при этом на обложку не просится.

Жданов только отмахнулся.

— Я домой. А то Катька завтра меня съест.

Малиновский выразительно скривился.

— Начинается. Катя тут, Катя там. Ты о чём-нибудь другом говорить можешь?

— Нет, — передразнил его тон Андрей и из клуба вышел. — Женишься — узнаешь, — негромко проговорил он, зная, что друг уже не слышит.

И вот он дома, поднимаясь в лифте, лицо потёр, волосы взъерошил и часто-часто поморгал. Сам пытался степень своего опьянения выяснить. Выпил, вроде, не слишком много, но зато на голодный желудок, и теперь его немного покачивало, а в голове приятный гул. В душ, что ли, сходить, прежде чем в постель ложиться? А вот после, со свежими силами, можно будет и пошуметь немного, Катьку разбудить, потискать и позлить. Чтобы непременно знала, во сколько он вернулся, в каком состоянии, и в каком настроении. А завтра ей скажет, что не смотря ни на что, он о своей жене помнит и никогда не забывает. Вот и полез ночью к ней спящей целоваться.

А что? Хороший план.

В квартире было темно. Жданов по привычке пошарахался в прихожей, споткнулся о полку для обуви — Катино внедрение, Жданов подозревал, что она намеренно её купила, чтобы он спотыкался каждый раз, — включил свет и на секунду замер. Свет включен, значит, он точно дома. Разулся и прошёл на кухню, правда, заглянул в тёмную гостиную. Прислушался: тихо, спит. Стол к ужину накрыт не был, в холодильнике даже тарелки с бутербродами не припасено, видно, Катя не на шутку на него разобиделась. Андрей оглядел полки холодильника, не зная, что ему съесть. На второй полке стояли две кастрюли, но самому возиться и греть не хотелось. Жданов живот погладил и достал палку колбасы. Положил её на стол и решил для начала сходить в ванну и умыться. Но больше всего тянуло в спальню. Холодной водой в лицо плеснул, полотенцем утёрся, и решил всё-таки посмотреть — спит Катя или притворяется. Прошёл по тёмной гостиной, дверь в спальню осторожно открыл, остановился, стараясь уловить в тишине дыхание, но было как-то невероятно тихо. По наитию кровать обошёл, даже не споткнулся ни обо что, значит, не так уж и пьян, решил он, и сел на свою половину. Осторожно потянулся к жене. Вот только как ни тянулся, никак её в постели обнаружить не мог. В конце концов, включил ночник и в полной прострации уставился на пустую постель. Она даже разобрана не была, покрывало идеально расправлено. Андрей на часы посмотрел, чувствуя, как в душе поселяется неясная тревога. Десять минут первого. Катя где?