Научи меня плохому (СИ) - Риз Екатерина - Страница 30

Может, правда, обойдётся?

А она в ответ поклянётся, что в тот ресторан больше ни ногой. Ей совсем не хочется встречаться со Старковым. Не по себе становится от его взглядов, голоса, особых интонаций, которые проскальзывают, а может, ей просто это слышится. Но каждая встреча с Денисом приносит ей неприятности, это неоспоримый факт.

— Что ты вздыхаешь?

Катя кинула за своё плечо опасливый взгляд.

— Вздыхаю?

— Да. — Андрей сидел за столом, что-то быстро печатал, и Кате казалось, что он совершенно не обращает на неё внимания. Она легла пораньше, книгу взяла, но сосредоточиться на чтении никак не получалось. Вот и задумалась, уверенная, что муж даже благополучно позабыл о её присутствии в комнате. Он не смотрел, зато, оказывается, прислушивался.

Он всё-таки развернулся на стуле, чтобы посмотреть на неё. Катя весь вечер молчала, даже ни на одну его подколку не отреагировала, всё пропустила мимо ушей. А началось всё после посещения ресторана. Как вышли, так и примолкла. Что странно. Андрей уже привык, что Катя с лёгкостью парировала все его замечания.

Катя же потеребила страницу книги, которую вот уже полчаса не могла дочитать.

— Наверное, устала.

Жданов не удержался от иронии.

— Голова болит?

Катя всё-таки нахмурилась.

— И это тоже.

Андрей неторопливо оглядел её. В спальне они с Катей вели себя так, словно женаты были лет пятнадцать, и он сам удивлялся, с какой лёгкостью им это удаётся. Наверное, сказывался тот факт, что когда-то у них уже был секс, и даже не один раз. И Андрей напоминал себе об этом каждый раз, когда мысли начинали принимать опасный оборот, а случалось это не так уж и редко. В конце концов, он нормальный мужчина, и когда в его постель ложится молодая женщина… в розовой пижаме, даже если большую часть времени их общения, ему придушить её хочется, в нём просыпаются определённые желания. Например, эту пижаму с неё, наконец, снять. Но надо признать, что воспоминания о том, что было когда-то, помогали не всегда. Скорее они примешивались к настороженности, и это помогало Андрею поворачиваться к жене спиной со спокойной совестью, ощущая себя едва ли не героем. Он помнил, какой Катя была несколько месяцев назад, и помнил, каких усилий, применимых и к ней и к себе, ему стоило лечь с ней в постель в первый раз. И то, какое удивление он испытал после, и то, какую теплоту ощутил в какой-то момент. Катя была настолько настоящей, настолько трогательной, и он свою вину перед ней ощутил вдвойне, втройне, настолько сильно, что угрызения совести казались нестерпимыми. Сразу начал придумывать, как же ему всё исправить, извернуться так, чтобы «Зималетто» спасти, свою совесть успокоить и Катю счастливой сделать. Тогда казалось, что он очень чётко представляет себе счастье Кати Пушкарёвой. Искренне считал её умной, трезвомыслящей девочкой, которая сама ему говорила, что «он не может любить такую, как она». Она всё понимала! И её счастье было простым — работать рядом, быть рядом и чтобы он был к ней добр. Он был к ней добр, всегда. Даже сейчас он слишком к ней добр, что иногда раздражает. А она этим пользуется. Это и было тем самым неприятным и удивительным открытием для Жданова в Кате. То, что она, оказывается, умеет пользоваться чужими слабостями, в частности его. И оказавшись женатым на этой притворе, протягивая к ней руку — вольно или невольно — каждый раз Андрея останавливала мысль о том, что он не знает, что от неё получит в ответ. Оттолкнёт она его? Возможно. А если нет? Что осталось от той трогательной девочки? Вдруг это очередной этап её программы Х? И он станет лишь ступенькой, средством. А Андрей Жданов не привык, чтобы им пользовались. К тому же, Катя могла повести себя как-то по-другому, и тем самым уничтожить его воспоминания о теплоте и счастье в её глазах той первой ночью. Сейчас у неё были все основания на него злиться, и если она почувствует его слабину, если поймёт, что он её хочет, и, не дай бог, будет готов идти на уступки ради… не будем называть это любовью и даже сексом, сведём всё к исполнению супружеского долга… но и этот козырь он не был готов дать ей в руки. С какой стати? Что ему, не с кем отвлечься и сбросить сексуальное напряжение? А она пусть ждёт его вечерами, ночами. Это достойное наказание.

Правда, то, что она, кажется, не ждала и не мучилась, раз спокойно засыпала, не думая, где он и с кем проводит время, неприятно било по его самолюбию. Но это мелочи, по сравнению с тем, что он не собирался выказывать Пушкарёвой своей заинтересованности. Как сейчас, например.

— Мама сказала, что ты приняла их приглашение приехать в выходные на дачу. — Жданов закрыл крышку ноутбука, поднялся и устало потянулся. Краем глаза заметил, что Катя отвернулась.

— Я не принимала никакого приглашения, — возразила она негромко. — Маргарита Рудольфовна попросила, сказала, что хочет побыть в кругу семьи. Как я могла ей отказать?

— Действительно. Как ты могла ей отказать?

Катя книгу закрыла и положила на тумбочку.

— Если ты не хочешь ехать, сам ей позвони и откажись. Я не вижу никакой проблемы.

— Это потому, что ты мою маму ещё плохо знаешь. Если я попробую отказаться, она из меня душу вынет. Решит, что мы поругались.

— Так скажи, что поругались, — легко отозвалась Катя, за что удостоилась язвительного взгляда.

— Ты сегодня просто блещешь идеальными идеями.

— На тебя не угодишь! Свет в гостиной выключи.

Андрей красноречиво поджал губы, но всё же заставил себя смолчать, вышел из спальни на пару секунд, выключателем щёлкнул и вернулся. Футболку снял, взялся за пояс домашних брюк, не удержался и на Катю посмотрел. Та старательно отводила глаза, взбила свою подушку и легла. Тут же крепко зажмурилась. Андрей только головой покачал. Всё-таки его жене в притворстве ещё практиковаться и практиковаться.

Сел на постель, штаны на пол бросил, а потом повернул голову, принялся разглядывать неровный ряд зарубок на спинке кровати. Улыбнулся. Провёл по ним пальцем и кинул быстрый взгляд на жену. Чуть наклонился к ней и шепнул:

— Восемнадцать.

— Поздравляю, — буркнула она, уткнувшись лицом в подушку.

Андрей довольно усмехнулся, выключил ночник и лёг, накинув на себя край одеяла. Катя, странно, но не отодвигалась от него. Лежала совсем рядом, по привычке сунула ладонь под щёку, и затаилась. А Жданову в голову снова полезли опасные мысли. Как она всё-таки поступит, если он инициативу проявит? Оттолкнёт? Или пойдёт до конца? Станет-таки идеальной женой, а идеальные жёны никогда не отказывают мужьям в сексе.

Глаза закрыл, приказав себе об этом не думать. О чём угодно, но не о сексе, не о супружеском долге и не о розовой пижаме. Далась она ему, ей-богу. Хорошо, не о сексе, но всё равно о жене. Что-то странное сегодня днём произошло. В ресторане она так нервничала, а потом этот управляющий… Знакомый. Подумать только, у Кати Пушкарёвой в ресторанном бизнесе знакомый. Откуда интересно.

Прошло несколько минут, Андрей всё вспоминал, анализировал — как она по сторонам озиралась, волновалась, выпила больше обычного, потом руку ему подала, а в глазах отчаяние проскользнуло. Одновременно прислушивался к Катиному дыханию рядом, и был уверен, что она не спит. Только дышит очень осторожно, видимо, её тоже что-то беспокоит. Управляющий? Как его там, кстати?..

Андрей протянул руку и снова ночник включил. Катя зашевелилась, глаза рукой закрыла. Удивилась:

— Ты что?

Жданов повернулся на бок и приподнялся на локте, устремив взгляд жене в лицо.

— Как его звали?

— Кого?

— Управляющего в ресторане. Денис, правильно?

Катя приоткрыла рот, не зная, что ответить, потом осторожно сдвинулась назад. Глаза отвела.

— И что?

— Денис? Я точно помню. Фамилию не очень, а вот имя…

— Андрей, половина двенадцатого, давай спать. — Она предприняла попытку снова лечь, но Жданов неожиданно схватил её за руку. Настойчиво искал её взгляд.

— Тот самый?

Катя непонимающе взглянула на своё запястье в плену его пальцев.