Восстание Аркан (ЛП) - Коул Кресли - Страница 37

Когда я последний раз заглядывала к Ларк, её комната напоминала переполненный ковчег. Тогда я пришла, чтобы покаяться за свои поступки в прошлых играх и поговорить об их со Смертью сделке относительно победы в игре нынешней.

Как обычно, её глаза горели красным цветом. Волосы отрасли в звериную гриву, а когти и клыки ещё больше вытянулись. Чем дольше Фауна соединяется сознанием с животными, тем звероподобнее становится. Разговаривать она была не в настроении.

«Давай по-быстрому».

Когда её глаза стали нормальными, я сказала: «Ты была влюблена в Финна ещё по крайней мере в одной жизни. В той игре я предала вас. И вроде как… убила».

«Ага, Эви, босс рассказал мне об этом ещё чуть ли не в Нулевой День, — а когда-то она говорила, что имела в роду летописцев, скрывая этим настоящий источник информации, — он много чего мне рассказывал».

После этого её глаза снова стали красными. Лишь когда я уходила, она крикнула вдогонку: «Не выпусти животных. Босс сказал, что в замке может находиться только Циклоп».

Не потому ли Арик сделал исключение, что этот волк — мой любимчик?

— Конечно же, твоя бабушка будет предостерегать тебя и против меня, — продолжила Цирцея.

Да, бабушка говорила, что слышит плеск волн под своим окном, и что мои лёгкие лопнут, а глаза вылезут из орбит. И ещё, что Цирцея утащит меня в свою тёмную пещеру, и я никогда больше не увижу белого света.

— Сомневаюсь, что «бабуля» одобряет наши частые встречи, учитывая её точку зрения в данном вопросе, — хмыкнула она.

Я вскинула бровь. Я действительно прихожу сюда почти каждую ночь. Иногда мы со Жрицей обсуждаем прошлые игры. Иногда я просто чувствую её присутствие, и мы сидим в комфортной тишине.

При каждом визите мне приходится выращивать новый участок травы, потому что уровень реки и правда поднимается. Вода уже затопила мост, ведущий в замок, и сейчас волнами бьётся о скалу.

В то время как Фауна увеличивает поголовье животных, наращивая «вооружение», а Цирцея пополняет свои водные запасы, я могу похвастаться лишь тем, что вырастила в своей комнате ещё несколько лоз.

Почему-то мои силы вроде как… слабеют.

— Ты не разговаривала со Смертью? — спросила Цирцея.

Я помотала головой. Он прекрасно обходится и без общения со мной.

— Ему больно, — сказала Жрица, — он знает, что ты можешь выбрать его лишь по одной причине — из-за отсутствия других вариантов. Иногда мне кажется, что он обречён на страдания.

Проклят меня желать.

— Он тебя часто навещает.

Как сказал Арик, они «много» разговаривают. Если мои воспоминания об Арике обрывочны, то с прекрасной Цирцеей они оба хорошо помнят прошедшие века. И пусть они и не могут прикоснуться друг к другу, но вполне могут чувствовать… притяжение.

— Гляди-ка, твои глаза от ревности становятся зелёными, — то же самое и Джек говорил.

Но ревную я не только к Цирцее. Я ревную к… себе самой. Меня доводят до безумия воспоминания об Арике и Фите, особенно о той ночи, когда она собиралась отравить его через поцелуй. К тому времени я довела Смерть до такого состояния, что он уже задумывался, не стоит ли оно того.

И я хочу к нему прикоснуться. Хочу снова довести его… но не для того, чтобы помучить, а потому, что люблю.

Когда-то он сказал Фите: «Императрица, ты была рождена для меня, а я для тебя. Однажды мне удастся тебя в этом убедить».

Что, если он уже меня убедил?

Цирцея рассмеялась.

— Твои глифы снова светятся, Эви Грин.

— У тебя есть к нему чувства? — серьёзно спросила я.

— Моё сердце уже занято, — сказала она, — и я никогда не полюблю другого.

— Правда?

Её глаза наполнились печалью.

— Думаешь, ты единственная кого-то потеряла? В Нулевой День должна была состояться моя свадьба.

Река заволновалась.

— О боже, Цирцея, я не знала.

Тот день должен был стать памятным для нескольких Арканов. Мой день рождения. Годовщина Сола. Свадьба Цирцеи.

Её взгляд стал отрешенным.

— Когда Вспышка осушила моря, я оказалась заточённой в аквифере на дне океана и не могла добраться до родного острова — к жениху, к семье. Мне понадобились месяцы, чтобы оттуда выбраться. Когда я обнаружила, что с ними случилось, то была уже настолько обезвожена, что даже слезинки проронить не смогла.

— И что ты сделала?

По речной поверхности поплыли лепестки. Это я, инстинктивно вырастив розы в знак сочувствия, разбросала их по воде.

— Я… я… — она запнулась, но спустя мгновение напряжённого молчания печально махнула рукой, всколыхнув воду, и наконец продолжила: — хватит об этом. Разговор был о вас со Смертью. В этой игре у тебя есть все шансы причинить ему ещё больше боли, чем в предыдущих.

Теперь я позволила сменить тему ей.

— Почему?

— Ему две тысячи лет, и все эти годы он прожил однообразно. Сейчас же на небольшой промежуток времени (для него действительно лишь короткий миг) благородный рыцарь из другой эпохи влюбился. Ты была с ним считанные мгновенья, но это его сразило.

Словно болезнь. Как и говорили Любовники.

— Смерть жаждет познать до сих пор неизведанные чувства, — сказала Цирцея, — тем более досадно, что некоторые тайны должны остаться неразгаданными даже спустя тысячелетия. Теперь он знает, что значит любить другого человека… но не знает, как это быть любимым в ответ.

— Но я люблю его.

Она выгнула бровь.

— Ещё бы.

Ну и что тут скажешь? Смысл её убеждать?

— Смерть рассказал о видении с десятью мечами, вонзёнными тебе в спину.

Я кивнула.

— Десятка мечей предвещает разрушительную катастрофу, настигшую неожиданно. В яблочко, Мэтью.

— Гмм.

— Гмм, что?

— Эта карта также говорит, что нужно смириться и принять сложившиеся обстоятельства.

Принять то, что судьбу нельзя изменить. По примеру мамы, принявшей папину смерть.

— Значит, я должна смириться с потерей Джека? Как ты смирилась со своей потерей.

Она пожала плечом.

— Ты давно любишь другого.

— Но ведь я поклялась отомстить Рихтеру. Так о каком смирении может идти речь? — Рихтер, я… не иду за тобой? — Знаешь, чего я боюсь больше, чем умереть в схватке с Императором? Что мне придется жить с тем, что он сделал.

— Никто не говорит тебе отказываться от мести. Но что, если мы будем искать его ещё полгода? Два года? Ты хочешь на всё это время поставить жизнь на паузу? Заставить Смерть сделать то же самое? Он так хочет почувствовать себя нормальным человеком. Хотя бы на несколько дней. Неужели ты откажешь ему в этом?

— Я пыталась донести до Арика, что времени у нас не так много, — сказала я, до сих пор чувствуя неловкость за свою опрометчивую фразу, — но он только обиделся.

— Ему нужна жена. А не приятельница.

Неужто она слышит каждое слово, произнесённое в замке?

— Я не хочу мучить его, но не знаю, что делать.

Цирцея впилась в меня пронзительным взглядом.

— Именно этому и учат карты, Эви Грин. Учит жизнь. Если нельзя изменить обстоятельства, нужно меняться самому. Нужно встать и идти дальше… даже с десятью мечами, воткнутыми в спину.

Что хуже смерти? Жить как в кошмаре.

Мама как-то научилась жить без папы. Я научилась жить без мамы. И может, я смогу двигаться дальше без Джека?

— Мне об Арике и думать страшно. Из-за того, что я нарушила правила игры, уже погиб Джек. Что, если и Арика постигнет та же участь?

Цирцея ухмыльнулась.

— Ты, как всегда, слишком много о себе возомнила. Неужели ты и правда решила, что имеешь к этому отношение? Подумай сама, ведь Рихтеру логичнее было бы действовать по-другому: первым делом напасть на Форт Арканов, чтобы уничтожить Мага, волка Фауны и оплот своих врагов. А армию он мог бы просто расстрелять с вертолёта. Но вместо этого он нацелился на смертных и одного игрока. Луну.

Я разинула рот.

— Потому что она была для него гораздо опаснее.