Последняя сказка маленькой Лизы (СИ) - Юраш Кристина - Страница 2

 - Недавно встретила ее  и поздоровалась, а она мне знаете что зарядила? С москалями не здороваюсь!  -  засмеялась мама Саши.

- Да я с ней уже два месяца не здороваюсь. Она меня однажды поймала в подъезде и начала рассказывать про то, что майдан - это надежда для Украины, что наконец-то в Украине не будет оккупантов из Рашки, - сказала мама Данила, - Теперь я ее просто игнорирую. Она пару раз пыталась мне что-то рассказать про небесную сотню, так я ее просто послала подальше.

- Сколько людей - столько мнений, - осторожно заметила мама Лизы, - Она просто верит  новостям.  Многие люди верят тому, что говорят по телевизору. А по телевизору иногда такое начнут рассказывать, что просто волосы дыбом встают!

- Да дура она просто! - громко сказала мама Данилы, и все засмеялись.

Лиза посмотрела на взрослых и тоже улыбнулась, хотя и сама не поняла, что тут смешного.

Под ногами Лизы бегала малюсенькая собачка. Песик семенил на тонких лапках и пискляво тявкал.

- Фунтик! Ну ты чего пристал?   - мама Лизы наклонялась к собачке, которая хотел запрыгнуть ей на руки.

- Он хочет, чтобы ты его погладила... - тихо сказала Лиза.

- Лиза, ну пойди, поиграй с ребятами или погуляй с Фунтиком. Вот тебе поводок... - сказала мама Лизы, вручая девочке в руки дерматиновый ремешок.

Лиза чуть не расплакалась. Ее губы задрожали, а в глазах появились слезы.

- Лизочка, ну что случилось? - спросила мама, обнимая дочку.

Лиза так хотела послушать, о чем говорят взрослые. А взрослые, словно не хотели говорить при ней о том, что уже несколько дней рассказывают по телевизору. Тогда малышка набралась храбрости  и спросила:

- Мама, а война будет?

- Нет, Лизочка, войны не будет, - немного подумав, ответила мама, - А с чего ты взяла, что будет война?

- По телевизору сказали... - совсем тихо проговорила Лиза.

- Мало ли что говорят по телевизору, - улыбнулась мама, - По телевизору говорят всякую ерунду. Не нужно верить всему, что говорят.

Лиза задумалась.  Пока она думала, раздался  звонкий детский голос.

- Ма-а-а-ам! Дай телефон поиграться! - громко крикнула Данил, вытирая о штаны грязные руки.

- Нет, на телефоне ты будешь играть дома, а сейчас играй с ребятами!  - громко ответила его мать-блондинка, - И не шуми! Кирилл спит!

- Значит, войны не будет... - тихо сказала Лиза и немного успокоилась.  Раз взрослые говорят, что войны не будет, значит войны не будет.

- Правильно! Я и говорю! - громко сказала мать Данилы, - Никакой войны не будет! Какая война? Кто с кем будет воевать? Кучка умалишенных с майдана  против  наших, шахтеров? Да это тебе не беркутовцев избивать, которым дали приказ не трогать «мирных протестующих»!

- Поживем, увидим... - сказала мама Лизы, - Лизочка, иди, погуляй, а то Фунтик уже весь извелся!

Лиза взяла Фунтика и пошла на заросший травой лужок, прямо посредине двора. У трансформаторной будки во дворе пышным зеленым цветом раскинулись заросли амброзии. Так на Донбассе называют высокое растение, листьями чем-то напоминающее полынь. Вот только полынь - серебристая, а амброзия - ярко-зеленая.  Когда появляются желтые, похожие на мимозу соцветия, все чихают и чешутся. Это - карантинное растение, которое привезли издалека и даже сначала выращивали, как лечебное, но потом его забросили, и началось...  Донбасский чернозём понравился амброзии, и вскоре не было такого двора, такого газона, где бы не пробивались ее ядовито-зеленые ростки.  Каждый раз на субботниках школы и предприятия мужественно дергали амброзию с окрестных газонов. Ее жгли, складывали в контейнеры, вырывали с корнем, но она упорно продолжала расти везде, где только можно. Вскоре  на нее махнули рукой. Все, кроме аллергиков, для которых период ее цветения становился невыносимой пыткой.

У тети Саши, мамы Данила, -  аллергия на амброзию. У Данила тоже. Но сейчас амброзия еще не цвела, поэтому никто пока не чихал, и можно было спокойно гулять во дворе.

Лиза не любила гулять во дворе. Она росла спокойным и немного замкнутым ребенком. Не было в ней той детской подвижности, которая требует шумных игр. Ей гораздо проще было бы играть дома, с куклами, под монотонный гул телевизора, нежели прыгать на ступеньках  в «ладки» или играть в прятки. Иногда Лиза садилась вместе с другими детьми и играла в песочнице. Но стоило кому-то бросить в нее песком или сломать ее пирамидку, как девочка  сразу же начинала плакать. И плакала она до тех пор, пока не придет мама, не отряхнет ее, не успокоит и не посадит к себе на колени.

И вот сейчас, немного плаксивая, немного грустная, всегда спокойная и замкнутая девочка предпочла погулять с Фунтиком, нежели лепить куличики и прыгать на стуеньках.  Песик семенил по траве, нюхая  каждый стебелек, а Лизочка представляла, что это - сказочный лес, а Фунтик - настоящий волк. Волка  растительность  полностью скрывала от глаз его  маленькой хозяйки, и Лиза говорила ему, чтобы он не уходил далеко, а не то заблудится.

Открою Вам секрет. У Лизочки был свой маленький мир. Мир, наполненный волшебством, феями и сказочными принцессами. Это был удивительный детский мир, о котором знали только Лиза и Фунтик, которого девочка посвятила в свою тайну.

 Фунтик все понимал. Особенно, когда Лиза рассказывала ему о волшебстве и феях, о сказочном замке и маленьких гномах. Он смотрел на нее большими собачьими глазами, и Лизе казалось, что он внимательно ее слушает. Фунтик знал, что на самом деле Лиза - не просто маленькая девочка. Она самая настоящая волшебница и принцесса.  Пес даже видел, как Лиза колдовала. Она  срывала веточку и представляла, что это - не обычный прутик, а самая настоящая волшебная палочка. Девочка прикасалась этой палочкой к травинкам и цветам, желая, чтобы они росли быстрее и, иногда, ей казалось, что все именно так и происходит.

Здесь, на Донбассе растительность была буйной и красивой только в мае-июне, а потом степь выгорала, становилась желтой и напоминала африканскую саванну. Черные, скрюченные акации, желтая стерня, палящее, знойное солнце напоминали пейзажи Черного континента. Не хватало только ленивых львов, расположившихся в тени, и антилоп, радостно прыгающих под палящим солнцем.  Лиза не любила жару, не любила колючую траву и кусачий репейник. Ей хотелось, чтобы было больше красивых цветов и ярких, пестрых бабочек, поэтому  маленькая фея Лиза очень старалась.

На смену пеклу приходила сырость и грязь, потом снег и ветер. Недаром маленький городок на границе Донецкой области назвали Снежное. Уж больно снежным он был зимой. Лиза зиму не любила. Не любила долго одеваться и холодный, колючий ветер, который пронизывал насквозь. Стоило девочке побыть на улице минут пятнадцать, как она начинала мерзнуть. А вот лепить снеговиков, когда снег немного подтаивал, она обожала, несмотря на сырые варежки и мокрую дубленку.

Еще немного и Лиза пойдет в школу. Так сказала мама. Мама сказала, что Лиза будет учиться в школе, где  когда-то училась ее мама.  Она уже видела в мультфильмах школу, правда то была школа для настоящих волшебниц и там было все так интересно, что девочке  очень хотелось побыстрее сесть за парту.

Школа, которая находилась возле дома, выглядела совсем не волшебно. Треснувший  фундамент, отсыпающаяся  штукатурка и серо-зеленый шифер на крыше. Разбитые и наскоро заклеенные скотчем изнутри окна на первом этаже, задрапированные скучными серыми занавесками, старые полуржавые турники на спортивной площадке, покосившееся крыльцо с щербатыми ступенями и клумбы с чернобривцами, или как их называли на Донбассе "чернобрывцы". Словом, это была самая обычная школа, но Лизу просто так не обманешь! Она  представляла себе, что это сделано специально для того, чтобы никто не догадался, что здесь учатся маленькие феи.

Лиза пока еще ходила в садик, но садик тоже был совсем не волшебный. Поначалу Лиза не хотела оставаться в садике. Девочка просто хватала маму за юбку и молча держала ее, чтобы мама никуда не уходила. Другие дети уже играли в комнате, смеялись и кричали, а Лиза все стояла и прижималась к маме, словно боялась отпускать ее на работу. К ним сразу же подходила воспитательница и начинала рассказывать что-то интересное, показывая  очередную игрушку.  Если это не помогало, то воспитательница говорила: