Академия темных властелинов - Мамаева Надежда - Страница 55

А стража, поплатившегося жизнью, подхватили под мышки, как забулдыгу.

И все!

Праздная толпа и знать не знала, что за этот вечер были спасены полсотни жизней и убит один человек.

А я… я, наплевав на все и вся, рванула к неприметному входу для прислуги, куда мгновение назад нырнул Дэн.

Следом за мной метнулась еще одна серая тень. Да сколько же этих соглядатаев в зале? Прямо как клопов в малиннике. Я особо не задумывалась, отчего этот шпик дернулся за мной: то ли хотел арестовать по-тихому, не привлекая внимания толпы, то ли просто проследить…

Но это прошлось по самому краю сознания, по самой линии отрыва. А все оттого, что я даже не видела, а буквально кожей, печенкой, нутром чуяла, куда побежал Дэн.

Сумрак коридора для прислуги на миг зашорил глаза, привыкшие к зальному блеску, но я упрямо неслась вперед. Опешивший слуга с подносом, не успевший вжаться в стену, — я буквально пролетела мимо него и лишь спустя несколько секунд услышала звук столкновения тел и звон опрокинутых бокалов. Более массивный преследователь не сумел-таки разминуться с препятствием.

Но это было позади, а впереди, подобно светлому некоммунистическому будущему, маячила кухня. О том, что это именно она, без слов кричали умопомрачительные запахи, звон посуды и шкварчание сковородок.

Пара шагов — и моему взору предстала эпическая картина: феникс держал в левой руке, охваченной пламенем, накалившуюся докрасна чугунную сковородку вместо щита, а правой — один за другим выпускал фаерболы. Его противник, тот самый слуга, зажатый в угол, ловко метал в Дэна ледяные иглы и прикрывался энергетическим щитом.

Повара безуспешно пытались слиться со стенами, а особо ушлые — с полом. При этом все белоколпачники, трясясь и кося в сторону магов, медленно, но верно мигрировали в сторону выхода.

Я не испугалась, а рефлекторно отшатнулась, когда одна из ледяных глыб, рассекая воздух, пронеслась мимо моего лица и задела скулу. Встретившись со стеной позади меня, она вонзилась в нее внушительным клином.

— Рей! — В это короткое восклицание Дэн сумел вложить все: злость, страх за меня и всю гамму непередаваемых эмоций, что бушуют в душе того, кого хотят убить, а убиваемый яро этому процессу сопротивляется.

В моей голове при звуках собственного имени сразу же зародились ассоциации с огородом, а конкретнее — с одним уникальным растением. Потому как продолжение: «Какого хрена?» — так и напрашивалось.

Воздух на кухне буквально звенел от магии. Казалось, еще немного, еще одно заклинание — и все взорвется.

Это поняли и Дэн с убийцей. Доля секунды — и рука «официанта» метнулась к кухонным ножам. Не знаю, как с карьерой киллера, но как шеф-повару ему бы цены не было. Так орудовать заточенной сталью — это же талант! Один за другим в Вердэна полетели три здоровенных поварских тесака, а затем очередь дошла до кухонного топорика, молотка для отбивания мяса, филейного ножа, ножа-пилы, хлебного, овощного, фруктового, разделочного…

Дэн сначала уворачивался, используя сковородку как щит, а потом улучил момент и запустил чугунную утварь в противника.

Убийца не смог полностью уйти с траектории летящего в него «счастья», отчего на краткий миг утратил концентрацию. Это-то и позволило Дэну перейти к ближнему бою.

Вердэн начал с джеба. Агрессивно, стремительно. Выпрямленная рука атакующей змеей метнулась в район печени.

Блок. И тут же ответный удар справа, на который Дэн ответил левым хуком, приласкав челюсть противника.

Тот на долю секунды раскрылся, и феникс впечатал в него свой кулак. Вот только выставленный в самый последний момент блок заставил всю силу уйти по косой.

Соперник Дэна, более шустрый и подвижный, буквально юркнул вниз, проведя подсечку и выиграв драгоценные мгновения, чтобы ужом выскользнуть из угла, в который загнал его феникс.

Киллер оттолкнулся от пола, перепрыгнул через жаровню, перекатился по разделочному столу, схватив наполовину опорожненный куль с мукой, и, не глядя, запустил его в Дэна. Феникс, принявший на лицо белил, выглядел как мим эпохи немого кино. В этот его новый образ органично вписалась скалка, которую гончий не иначе как автоматом прихватил с одного из столов. Как раз вовремя. Убийца добрался до еще одного набора ножей.

До этого момента я и не подозревала, что скалкой можно ловить летящие в тебя лезвия. Через несколько вздохов деревянное орудие устрашения мужей было истыкано черенками ножей, не хуже чем еж иголками. На этом варианте кухонной «булавы» сошлись взгляды всех свидетелей, да и самих участников драки.

Откинув в сторону ставшую ненужной вещь (ножи-то под рукой у киллера закончились), Дэн еще раз попытался сократить расстояние, и тут раздался поистине поросячий визг.

Заорала какая-то кухарка, нервы которой все же не выдержали, когда в нее прилетело скалкой. Спрашивается, чего раскричалась, как младенец, которого колики одолели? Ей же всего-навсего вернули ее же профессиональный инструмент. Ну подумаешь, из него лезвия и рукояти торчат. Так скалка целая же ж!

Я не скривилась от этой звуковой волны лишь оттого, что буквально сегодня утром имела удовольствие целых два часа ласкать слух подобной симфонией на органоведении. Что примечательно, и убийца тоже ни одним мускулом лица не дрогнул. Личина, под которой он был, хоть и скрывала истинные черты, по сути своей не способна менять еще и мимику, эмоции носителя. Оттого мне показалось, что по лицу убийцы скользнуло удивление (именно удивление, словно киллер услышал что-то неожиданное, но определенно знакомое).

Дэн в этот краткий миг мазнул по мне взглядом, а потом произошло сразу две вещи: с пальцев наемника слетел аркан, раскрывая в полете свои огненные лепестки, а на голову убийце десантировалась полка, на которой стояли бутыли.

Воздух, буквально переполненный магией, вспыхнул от заклинания, сработавшего не хуже запала, а киллер, на которого обрушились бутыли, оказался с ног до головы облит маслом.

Это было единственное, что я успела увидеть перед тем, как на меня полетела стена огня, порожденного магией.

В голове мелькнула мысль, как же недолго я пожила в этот раз, и тут меня повалило на пол.

Жар опалил щеки, расцеловал оголенные плечи, буквально разодрал легкие горячим воздухом при вдохе. Но все это было ерундой по сравнению с тем, что, несмотря на ярившуюся надо мной огненную стихию, я еще была жива. И все благодаря тому, что меня закрыл собой феникс.

Его руки, волосы, да все тело оказались объяты огнем. Вот только это пламя, в отличие от того, бесновавшегося на кухне, не жгло.

Напряженный и какой-то безумный взгляд, судорожный вздох и сорвавшееся с разбитых губ: «Рей», в котором я уловила облегчение и… нежность.

Наверное, я все же сошла с ума. Нас двоих окружал кокон его магии, а вокруг — разгулявшаяся огненная смерть. Лежа на каменном полу, я спиной чувствовала, как холодная кладка наливается жаром. Вот только страха уже не было. Он сгорел во взрыве. А может, все оттого, что сильные руки, испещренные черными рунами и белыми жгутами шрамов, держали мои плечи.

Самый идиотский из всех вопросов, что могли сейчас прозвучать, сорвался с моих губ:

— Ты себя контролируешь?

— Нет. — Это было то единственное слово, что вырвалось у Вердэна.

А потом… Прикосновение сочащихся кровью губ. Поцелуй с привкусом железа. Нежный и обжигающий одновременно, заставляющий глотать его дыхание. Он пьянил, кружил голову, делал одновременно беспомощной и всесильной. И я отвечала. Отвечала, забыв обо всем. Не знаю, отчего я вела себя как ненормальная. То ли чудом избежав смерти и уже попрощавшись с этим светом, словно хотела себе самой доказать: вот я, живая и почти невредимая, дышу, чувствую. То ли…

— Ты даже не представляешь, во что ты только что умудрилась ввязаться, — были его первые слова, когда я наконец-то вернулась в реальный обгорелый мир.

Огонь угас, и то, что недавно было кухней, ныне напоминало филиал ада. В котором, к слову, костлявая смотрелась весьма органично. Она даже дружески помахала мне косой.