Академия темных властелинов - Мамаева Надежда - Страница 33

Из ворот домой спешили отучившиеся студиозусы: погулять или по делам. Кто их разберет? В общем, повседневная послеучебная идиллия. Посреди которой — две старушенции, отчаянно ругавшиеся у одной из створок входа. И вот ведь странность: их напрочь игнорировали все окружающие. Это-то и поразило меня в первую очередь. А лишь во вторую — что эти две перечницы — Смерть и… та самая привратница, что встретила меня при поступлении.

Я не хотела к ним приближаться, но выйти по-другому из магистерии не представлялось возможным. Набрала побольше воздуха в грудь и с самым невозмутимым видом поперлась мимо.

Какое дело Смерти до меня, а мне до нее? Вон, в прошлый раз нечаянно вмешалась — еле откупилась. А тут притворюсь, будто не вижу никого, как и остальные адепты. Авось не обратят внимания на меня ни костлявая, ни привратница.

Только подойдя ближе, заметила, что некоторые студенты нет-нет, да и принюхивались, вглядывались, словно силясь увидеть фигуру в белесом до молочной густоты тумане, но старались при этом держаться подальше. Причем эти некоторые были тоже весьма и весьма странные типы. В основном либо пепельные блондины, либо с седыми прядями. Многие — с отметинами времени или болезней на лице. Опять же все — в черных рубашках. И лишь сейчас до меня дошло: да это же некроманты! Они чувствуют костлявую, но отчего-то не видят ее, в отличие от меня.

Энжи на плече нервно завозилась, ее усы бешено задвигались.

— Я чую Смерть, — пропищала она.

— Скажу больше. Я ее вижу, — постаралась ответить как можно тише.

Зря надеялась. Костлявая повернула череп ко мне.

— О, нежданная встреча! — прозвучало из-под капюшона униформы.

Привратница недовольно зыркнула на меня, а потом заступила костлявой дорогу.

— Не трогай девочку! У тебя на нее сопроводительных документов нет! Ты сама сказала, что за парнем идешь. За… как его там, Уиллом. Да и тот — вероятник.

Я же, проглотив первый испуг, оглядывала работницу загробной конторы. По памятной надписи на косе поняла, что передо мной та самая, с которой я смогла сторговаться на новое тело.

— Здравствуйте, — пискнула я и выдала первое, что пришло на ум: — А вы с повесткой?

Теперь уже на меня уставилась привратница.

— Нет, — вздохнула знакомая Смерть, — я в командировку. Прибыла чуть раньше, а меня заселять не хотят. — И она обвиняюще ткнула косой в привратницу.

— Ишь, чего удумала! На постой пустить. У тебя что в командировочном листе указано? Прибыть. Причем завтра. Если выпадет возможность — забрать душу и увести с собой. Ни про какой постой и руны нет. Оттого: не пущаю! Это мои владения.

— Храфнекетель, ты словно сама раньше Смертью не была! — разозлилась моя знакомая.

— Была, — согласилась горбунья, — оттого и знаю. Только пусти, обязательно какую-нибудь душу умыкнешь. А у меня все на счету! Не укараулю кого — меня же ректор накажет… Оживит еще, не приведи тлен! Так что у меня все по ведомостям. Привидений — пятнадцать, личей — четыре, стригоев — семнадцать, — начала перечислять она, и я поняла, что та, которую я в первый день приняла за местную вахтершу, — здесь вроде духа-хранителя.

— Если так, я вон у этой, — кивок в мою сторону, — остановлюсь. Тем более что у нее должок, — прервала Смерть причитания местного завхоза.

— Да я при первой встрече с ней уж поняла, что должок. Только те, кто получил дар напрямую, могут нас видеть. Эти, — привратница мотнула головой в сторону некромантов, которые сейчас впились в меня взглядами (остальные адепты просто, проходя мимо, недоуменно смотрели на меня; ну да, наверное, с их точки зрения, я ненормальная, стою, разговариваю сама с собой), — только чувствуют, что ты здесь. Они же с врожденным, а не врученным через уста даром, да и то у многих он столь разбавленный, что позволяет догадаться о близости Смерти лишь по безотчетной дрожи в коленках.

— Ну так как, пустишь или я к смертной иду? — перекинув косу из руки в руку, спросила костлявая.

Привратница недовольно пожевала впалыми губами и махнула рукой:

— Иди уж, так и быть, привечу. Только смотри у меня! У тебя лишь на одну душу допуск есть.

Больше не говоря ни слова, дамы побрели в сторону той части магистерии, которую в народе величали Академией светлых паладинов.

Я же все еще стояла, невидяще глядя перед собой. Не знаю, сколько я так зависала, как комп, в котором начистили друг другу файлы установленные сразу «Касперский» и «Доктор Веб». Рука, которая легла на мое плечо, заставила вздрогнуть от неожиданности и вскрикнуть.

Медленно, как на проржавевших шарнирах, повернулась. Сзади стоял… не юноша, не мужчина и не старик. Единственное, что можно было сказать с уверенностью, — это никак не девушка.

Жесткая складка губ, сеть морщин, выцветшие до блеклого глаза и… то, что я сначала приняла за блондинистую макушку, при ближайшем рассмотрении оказалось абсолютно седой шевелюрой. Глянула на черную рубашку. Ну точно — некромант. Теперь-то до меня дошел смысл фразы, оброненный эльфом: «Ты на некроманта не похожа…»

— Она ушла, — то ли утвердительно, то ли вопросительно произнес этот… парень?

— А сколько тебе лет? — невпопад спросила я.

— А сколько дашь? — чисто с еврейской интонацией вопросом на вопрос ответил адепт.

Я, еще не отошедшая от встречи со «знакомой», ляпнула:

— Я сегодня щедрая. Могу и сорок семь дать. Хотя лучше пятьдесят, чтобы без сдачи…

— Пятьдесят? — произнес некромант тоном официанта, которому пообещали щедрые чаевые и таки сдержали свое слово: выдали целую пачку «Принцессы Нури». — Мне меньше семидесяти не дают!

— А почему? — Логики этого то ли старика, то ли юноши я не понимала.

— Чудная. Будто не знаешь, что чем больше сила и раньше просыпается, тем старее выглядит некромант. Причем как научится контролировать дар, так и замирает в этом облике. А пока сила неуправляемая, она может и выплескиваться, старить тело.

— То есть назови я тебя столетним хрычом — это был бы изысканный комплимент?

— Не совсем изысканный, — стушевался собеседник, и я поняла, что, несмотря на отметины времени, он, в сущности, еще мой ровесник. Ну как «мой» — Рей…

— А на самом деле тебе сколько?

— Двадцать один, — решил расколоться адепт и задал встречный вопрос: — А ты правда Смертью поцелованная? Ты ее видишь?

Я лишь кивнула.

— Ничего себе! — только и выдохнул некромант, а потом, словно вспомнив про вежливость, протянул руку. К слову, сильную, испещренную мелкими шрамами. — Витт.

— Рей.

— Ну и как оно? Просто понимаешь, мне никогда ее не увидеть, только ощутить, и стало любопытно…

«Все ясно. Профессиональный интерес», — расшифровала я для себя подоплеку столь странного знакомства.

— Да нет ничего занимательного, — постаралась я уйти от ответа во всех смыслах этого слова, разворачиваясь в направлении ворот. — Да мне и домой пора…

— Может, я тебя провожу, а ты по дороге расскажешь? — с надеждой спросил парень, а потом, словно предчувствуя отказ, добавил: — Хотя давай я тебя завтра после лекций найду, — и довольный зашагал прочь.

«Ну-ну, найдет он. Да Терминатору проще Сару Коннор будет в Одессе найти, чем ему меня в академии», — подумалось на это наивное утверждение. Излучая искреннюю радость (а ведь злорадная радость — самая честная из всех), прошла под аркой.

Едва я оказалась за пределами магистерии, как из тени кленов, что были посажены впритык к каменной ограде, буквально вытек силуэт. Знакомый такой силуэт.

— Будете сразу убивать или побеседуем?

— А вам никто не говорил, что задавать вопрос вместо приветствия невежливо? — изогнул бровь Дэниэль.

Сегодня передо мной стоял образчик ледяного аристократизма, источавший тепло криокамеры. Сдержанный тон, ледяная маска на лице, снежно-белые манжеты, искусно повязанный шейный платок, камзол, что сидел как влитой, — все в нем настолько выверено, точно и де-таль-но, аж зубы сводит. Отчего-то сразу припомнилось, что у меня растрепанные косы, на юбке грязь с полигона, да и вообще…