Воин Донбасса (СИ) - Пересвет Александр Анатольевич - Страница 52

Лейтенант с сомнением посмотрел на тётку.

— Нет, не видел, — пожевал он с сомнением губами. — Хотя кто её знает. Может, в штабе где сидит. А я ж полевик…

— Воевал?

— Как все. В Георгиевке, в аэропорту — первый бой. Потом — по-разному…

Это было уже теплее. В Георгиевке Лёшке пришлось зацепиться. Да, суровое местечко было. А на аэропорт совсем недавно заезжал, месяц назад. Впервые со времени боёв. Даже не ожидал, что там так всё покоцали. Когда наблюдаешь за обстрелом из «Акаций» и РСЗО со стороны — впечатление жуткое, но реальное. Земное. А вот когда идёшь по мёртвому полю с испещрённым звёздами взрывов бетоном, видишь скелеты сгоревших «Аннушек», да слышишь в мёртвой тишине только тихое всхлипывание трущихся друг о друга под лёгким ветерком обломков разбитого терминала… Как инопланетяне побесились, да…

— Ладно, значит, рядом были, — сказал он. — Почти однополчане. Ну, что выводим этих? По пути расскажу, что показал этот бандюган… И там ещё где-то должна быть машина, на которой они приехали. Надо бы водилу изъять, чтобы не предупредил своих…

Информация, переданная Бураном, не то чтобы ошеломила майора Антонова. Нет, он всегда понимал, что в комендатуре есть людишки, которые работают больше на себя, нежели на дело. Как всегда и везде. Не исключал и наличия «кротов» — от укропских до бандитских. Тоже понятно: республика не в раю рождается, и люди в ней не с облаков, а из жизни. В которой, как известно, у всех интересы разные. И идеалы — у кого есть идеалы. Наконец, некое противодействие им самим и его оперативниками в их работе ощущалось. Не явное, не наглое, но — срывались подчас перспективные операции. Причём умненько так — когда работа была во взаимодействии с МВД. И волей-неволей поиски «кротов» обращались туда. Там и обрывались. Во-первых, потому что это было хозяйство Хорнета, то есть чужое. А во-вторых, потому что там чёрт ногу сломит, а надёжность и обязательность не были отличительными чертами полицейского ведомства ЛНР.

Всё так, но всё же Томич был неприятно впечатлён тем, на каком уровне засел у них предатель. Не верить Бурану у него оснований не было — и говорили про него хорошо, да и сам мужик впечатление производил вполне надёжное. Значит, он там получил информацию о реальном украинском агенте в комендантском полку — а что за Бураном гоняются люди с той стороны, сомнений не вызывало. Лично у него, у Томича. Чутьё оперативное о том говорило. Нет, может, там что и личное — на это надо отвести свой процент, если по справедливости. На фоне убийства Бэтмена чего только не может быть. Но больно уж всё несвязушно получается. Если армейские — то просто грохнули бы капитана Кравченко надёжно и эффективно. Как дружка его Бледнова. Никакая спецподготовка не помогла бы. Бандитам капитан без надобности. Да и что это за экзотика для них — из гранатомёта в окно? На бытовуху тем более не похоже. Зато очень похоже именно на хохлов — максимально шумно, минимально эффективно. В их духе, духе победившего мозги пиара: не результат главное, а эффектная картинка. Небось, и сообщения уже заготовлены где-то — «Кровавый сепар-маньяк Буран уничтожен действиями партизан Луганска!»…

Но в любом случае поболтать с майором Овинником будет интересно. Что-то за ним было такое… двойное. Дно двойное. Даже если не на укров работает, то занятно было бы узнать, кого он в комендатуре крышует. С теми же ментами вон часто общается. Недавно вон журналиста побили, который умудрился с делягами на рыке схлестнуться — и люди Овинника деляг выводили, якобы чтобы агентуру свою не подставить. Заминали дело.

Эх, жаль, что так зыбко тут всё, на Луганске! Не сложились структуры рабочие всерьёз. Вот и в комендатуре — вроде бы и наличествует службе войск и безопасности военной службы. И руководит ею хороший офицер и просто героический парень Серёга с говорящим позывным «Патрон». Но он до войны был строителем! Вот и приходится контрразведчику Антонову его подстраховывать, а фактически — разделять с ним его работу. Уж больно безграничны обязанности заместителя начальника штаба по службе войск и безопасности! Тут всё: от организационного и методического обеспечения внутренней, гарнизонной и караульной служб и организации охраны и обороны военных объектов до ведения учёта преступлений и происшествий и участия в проведении мероприятий по восстановлению или созданию органов местного самоуправления на освобожденных или оккупированных территориях. А также учёт болевых знамён и даже воинских захоронений. Ну и, конечно, взаимодействие с военными правоохранительными органами и органами военной контрразведки по предупреждению всяческих преступлений. Да ещё и в комендантском полку! А у него, на минуточку, десяток комендатур, часть из которых находится в населённых пунктах на линии соприкосновения с противником…

Нет, есть, есть, о чём поговорить вдумчиво с майором Овинником! И так, чтобы об этом знали не более трёх человек — он сам, то есть Овинник, затем он, Антонов, и Ворон, командир. Ибо без санкции командира полка подобного рода действия предпринимать невозможно. Да и просто — нехорошо было бы. Командир — человек порядочный. Заслуженный, настоящий. «Афганец», пограничник, на боевых гранатомётчиком работал. Здесь брал здание СБУ, потом погранотряд, дрался на Металлисте, на боевые ходил до самого перемирия. Затем — организация охраны порядка. А главное — защита военнослужащих. Подчас от них самих, конечно, но в данном случае, с Бураном, дело другое.

В принципе, Сергей ещё вчера доложил командиру первые данные, Ворон взял этот случай на заметку. К тому же он вспомнил Бурана по Георгиевке.

Да и просто — сложились отношения между Томичем и командиром, доверие сложилось. Так что не только формально обязан был доложить ему о происшедшем Томич, но и рассчитывал по-человечески опереться на него в этом на глазах разбухающем деле. А это очень важно сейчас — в полку уже служит до полутора тысяч бойцов. И многие пришли, когда главные бои окончились. А потому немало с ними просочилось хитрованов и жуков, а то и вовсе отребья… Естественно, Ворон всех и каждого проконтролировать не может, а потому вынужден опираться на тех, кому доверяет.

Овинник же — пришлый, с Вороновым рядом не воевал. А брать его надо сейчас, немедленно, покуда информация о неудаче его людей в больнице до него не дошла. Иначе — сам свалит куда-нибудь и шефов своих с подполья предупредит. Если он, понятно, всё же на СБУ работает. А если и на себя просто — всё равно, нельзя ему дать свою агентуру спрятать, особенно ту, что здесь, в комендатуре засела.

С другой стороны, Томич опасался будоражить командира на основании одного лишь короткого звонка. Буран, конечно, боец авторитетный в некоторых кругах, да и Митридат с кем попало близко дружить не станет. Но мало ли что! Армеец — не опер, может за след принять что угодно. Тем более — сам лицо заинтересованное. Положиться на его слова — а ну как на деле пшик окажется? А тот же Джерри — честнейший человек. Которого, между прочим, кто-то в комендатуру подсадил. И должность немалую дал, и звание… Облажаться можно по полной!

И всё же Томич решился. Действовать надо стремительно, не дать противнику шанса спрятать концы. Если дело идёт о СБУшном подполье в Луганске, то тут медлить и рефлексировать нельзя. Лучше перебдеть, чем упустить. Но и плюхать со всей дури камень в лужу мы тоже не будем.

И он набрал номер Бурана.

Алексею не понравилось то, что он услышал от Томича. Ему настоятельно рекомендовали не гнать коней и не рваться ни на какие штурмы спортклубов. А было приказано хватать задержанных и везти их… Пока никуда. Затихариться в нескольких кварталах от комендатуры. Вон хоть во дворах за четырёхэтажками напротив. И сидеть в машине. Ждать дальнейших указаний. «Не в бирюльки играем», — веско намекнул Томич.

Кравченко, пожав плечами, вынужден был ответить «Есть!». По его мнению, бандитов надо было брать прямо сейчас. Если мало для того комендантских сил, он может поднять своих бойцов.