Graviton (СИ) - "Snire Kooper" - Страница 58

             - Она самая. Именно оттуда прилетают Гравитоны, как вы поняли из его слов. - Кивнула Алтейр.

             - Ну, тогда у меня одним вопросом меньше. - Усмехнулся Тарт и посмотрел на своего Волкана-02.

             - Алиар! - Через всю улицу бежала Вавилония, а за ней, сломя голову, несся Рубиноид.

       Врезавшись в товарища, девушка повалила его на землю и, наклонившись, поцеловала. Тот, широко раскрыв глаза, непонимающе посмотрел на подругу.

             - Ты вернулся с того света какой-то не такой, но мне все равно, потому что я влюбилась в тебя почти сразу, как ты пришел к нам в команду. Я не могла на тебя не смотреть все время, я смотрела на тебя каждую секунду, когда видела. Я люблю тебя, Алиар Тарт, прими меня, пожалуйста, я даже готова быть второй, только, пожалуйста, хотя бы скажи, что я тебе нравлюсь! - Затараторила она.

             - Вави, - Парень снял с себя девушку и, встав на ноги, поднял ее, после чего посмотрел слегка осуждающе, - Ты ебанулась?

             - Так и знала! - Возмутилась девушка, а Шинмай, сидящая возле хихикающей Лайнессы, шлепнула себя по лбу от всего идиотизма ситуации.

             - Нет, я не спорю, ты очень красивая девушка и, несомненно, мне нравишься, но ты это лучше с Инграм обсуди, а? - Закатил глаза Алиар, - Тут она первая кандидатка на роль моей девушки.

             - Хм, точно. - Кивнула Вавилония и обняла Тарта, вытирая слезы радости со своих щек.

       Парень же, смотря на ухмыляющихся Алтейр и Асуру, сделал страдальческое лицо, которое передавало весь спектр его эмоций, а так же слово «помогите». Если присмотреться, то можно добавить еще «пожалуйста» и «хоть кто-нибудь».

Легенда

___

ГЛАВА III

___

       Свет проникал сквозь решетку на потолке. Повсюду виднелись лужи от дождя, который весьма успешно затапливал камеру, а на прогнившем матрасе лежала полуобнаженная девушка, будучи не в силах двигаться. На ее теле виднелись десятки, что уж скрывать, почти сотня синяков и прочих гематом, а на ягодицах и спине виднелись яркие красные следы от шлепков ладонями. Кости несчастной сильно выпирали из-под изуродованной кожи. Ее прекрасные рыжие волосы скатались, став больше похожими на космы, которые не мыли несколько лет. На прекрасном лице сильно выделялись следы слез, а янтарные глаза совсем потускнели и исчезали на фоне огромных мешков под глазами и ссадин. Лампочка, горящая где-то в коридоре, постоянно трещала и то отключалась, то включалась вновь.

       В камере напротив сидел молодой мужчина, лет так девятнадцати, с большими округлыми мышцами, которые виднелись под почти белоснежной кожей, а на самом пареньке «красовалась» оранжевая форма заключенных с кодовым номером. Руки его были разбиты в кровь, а на стене, покрытой трещинами, виднелись следы этой же самой красной жидкости. Приоткрыв решетку, охранник бросил на пол железную тарелку с каким-то пюре, что пахло хуже, чем свежая куча фекалий, вышедшая из человека с несварением желудка. В целом, выглядела эта масса не лучше. Закрыв камеру, Рогнетианец в черной форме расстегнул свой ремень и, подойдя к камере девушки, открыл ее, после чего схватил несчастную за волосы и потянул за собой, свободной рукой расстегивая рубашку.

             - Отпусти ее, мразь ебливая! - Рявкнул парень и, схватив тарелку, кинул ее в охранника.

       Тот же, бросив девушку на холодный пол камеры, подошел к парню за решеткой и, схватив за форму, ударил того о железные прутья, после чего произнес:

             - Раз уж тебе не нравится, что мы ее трахаем каждый час, я сделаю это на твоих глазах, Зед Старк.- Последние два слова он выделил с отвращением, имея в виду «потомок предателя» или что-то вроде того.

             - Они обязательно придут, придут за нами, вернутся... - Пролепетала Инграм, лежа на полу.

       Ударив девушку по лицу, охранник сорвал с нее одежду и, перевернув на живот, снял свои брюки, после чего, достав мужскую принадлежность, погрузил ее в Хейл. Она уже не подавала никаких признаков живого человека: не двигалась, не сопротивлялась, не кричала, лишь изредка что-то бормотала и плакала.

             - Вы за пару недель превратили ее в безвольный кусок мяса! Где ваша честь, мрази?! Нет своей, забираете у других?! - Закричал Зед, схватившись за прутья.

             - Заткнись, ублюдок! - Рявкнул охранник, не отрываясь от своего занятия. - В столице нет такого понятия, как честь! Поэтому, будешь выпендриваться - тебя выебу.

       Старк перевел взгляд на лицо Инграм, которое не выражало никаких эмоций. Девушка лишь что-то шептала, пока ее насиловал этот охранник, а из ее глаз ручьями текли слезы. Схватившись за прутья, парень закричал, прося ублюдка в форме остановиться. Но было уже поздно, он закончил и спокойно отошел в сторону, после чего плюнул на несчастную и потащил в камеру, а между ног у Хейл вытекала белая жидкость, похожая на молоко, разведенное с водой. Бросив девушку на матрас, охранник застегнул штаны и закрыл камеру, после чего направился прочь.

       Зед, усевшись на матрас, закричал от бешенства. Его вымораживало все происходящее, а тот факт, что это происходило каждый день, а то и несколько человек сразу, сводил с ума. От старой Инграм ничего не осталось, они сделали ее простой игрушкой для удовлетворения мужских потребностей всего за две недели. Что самое мерзкое, так это то, что тюрьма окружена силовым полем, которое не позволяет призвать артефакты. Но до безумия, пожалуй, пугающим, была голова Лилит, стоящая на столе охранника под стеклянным куполом.

       Так пролетали часы, дни, каждый был идентичным другому. Зед и Инграм голодали оба, так как попросту не могли есть те помои, что им приносят, а воду пили из луж, которые образовывались на полу после дождя. Впрочем, Хейл не пила совсем, наверное, хотела свести себя в могилу истощением организма. Посмотрев на изнасилованную подругу, Старк прошептал:

             - Попей, пожалуйста. За нами обязательно вернутся. Остальные наши товарищи живы, они вытащат нас отсюда.

             - Алиар мертв... - Только и смогла ответить Инграм, с трудом залезая на кровать.

       Не сумев, она упала на свою левую руку. Зед поежился от звука ломающейся конечности, но лишь тяжело вздохнул, поскольку девушка даже не вскрикнула от боли.