Между Демоном и Принцем (Хентайное Фэнтези - 2) - Куприянов Денис Валерьевич - Страница 63

Самого Моргебиуса привела в чувство лишь холодная ванна, после которой он даже боялся смотреть в сторону Лайет. Не в силах выносить её окровавленную спину, управляющий позвал за целителем, который довольно быстро привел пленницу в чувство. Как ни странно, но она даже не обиделась, продолжая на протяжении последующих двух дней покорно исполнять свои обязанности. Её хозяину оставалось лишь облегченно вздохнуть и увериться, что наказание возымело своё и теперь он может не опасаться никаких глупостей.

Очередной посланник от стражи заставил его усомниться в надежности феечки. Несмотря на наложенные на замок заклинания, она повторно взломала дверь. После ей удалось подкараулить в коридорах одну из служанок, оглушить её и переодеться в униформу Цитадели. Поймали её почти у самого выхода. Орки хорошо знали свою службу и заподозрили неладное увидев незнакомое лицо. После короткого диалога самозванка была разоблачена и препровождена в допросную при караулке. К тому времени когда Моргебиус прибыл туда, его рабыня лежала распятая на столе, будучи полностью обнаженной.

- Ну и что я должен делать в таком случае? - Устало поинтересовался управляющий у своей беглянки. Та по-прежнему покорно смотрела на него, словно не было никакого бунта и попытки побега, и тихим голосом повторила свой прошлый ответ:

- Наказать...

- Делайте с ней что хотите, - тут же бросил Моргебиус стражникам. - Главное не калечьте её и помните что после заката она должна быть в моих покоях.

Судя по загоревшимся глазам стражников те намеревались с пользой провести все имеющиеся у них свободные часы. Но в данном случае у управляющего не было свободного времени, что бы следить за истязаниями своей рабыни. Ему хватило лишь осознания того факта, что на этот раз, Лайет получит сполна.

Вечером пленница встретила его, будучи полностью измученной и практически не способной стоять на ногах. Тем не менее свои обязанности она продолжила выполнять со стоическим смирение, повергая своего хозяина в состояние полного недоумения. Но на этот раз он уже не спешил её доверять в полной мере. У дверей на время его отсутствия была выставлена стража, попутно он установил несколько сигнальных заклятий.

Принятых мер оказалось недостаточно. Прошло еще три дня, прежде чем Лайет осмелилась совершить еще одну попытку побега. На этот раз ей удалось снять оконную решетку и выбраться наружу. Крылья, еще после прошлого побега были запечатаны особо сильным заклинанием, поэтому феечка была вынуждена спускаться вниз по отвесной стене. На этот раз она вполне могла рассчитывать на успех, поскольку стража имела обыкновение следить за наружными стенами, а никак не за внутренними строениями. Но в данном случае рабыне не повезло, поскольку она нарвалась на "Злобного духа".

Эти сравнительно безобидные создания, способные только пугать и поднимать шум, исполняли роль сигнализации и едва один из них наткнулся на беглянку как тут же поднял страшный шум. В итоге внизу феечку ждало сразу трое орков, но на этот раз она внезапно решила дать бой. Её сил и умений хватило, что бы справится со всеми стражниками, но увы, время было потеряно а тревога начала распространятся по Цитадели. И на этот раз Моргебиус прибыл одним из первых.

- Наказать? - Лаконично поинтересовался он у своей наложницы.

- Наказать, - всё так же тихо и покорно ответила та.

Управляющий лишь вяло махнул рукой и распорядился подвесить пленницу в клетке над воротами и оставить там на всю ночь. Климат в районе Цитадели не баловал хорошей погодой, поэтому можно было надеяться на то, что Лайет усвоит урок. На всякий случай под клеткой организовали патрулирование, и пригнали несколько "Злобных духов".

Как и в прошлый раз, рабыня не стала возмущаться, но для Моргебиуса подобное молчание было как ножом по сердцу. Поведение Лайет, хотя и понятное, почему-то сильно раздражало его и он никак не мог понять, что же сделать, что бы исправить пленницу. В этом плане ему мог помочь Гордаз, но последний странствовал в поисках своей пифии и управляющий чувствовал себя совсем беспомощным.

Что бы снизить вероятно побега, он приковал феечку к стене, заколдовал все щели, которые ему удалось найти и провел внушение страже, заставляя её быть более бдительным. Последнее, как ни странно оказалось куда надежней оков и сигнализаций. Орки сумели засечь момент, когда Лайет, сумевшая снять с себя цепь, приступила к изучению окна и сумели скрутить её. Моргебиус уже ничуть не удивился, узнав о происшедшем и поспешил прийти на место преступления. Изучив, фактически разбитую цепь он был действительно впечатлен.

- Тебя с такими талантами, нужно срочно перевербовать к нам на службу, - пробормотал управляющий, бросая остатки оков на пол.

- Как будет угодно моему господину, - Лайет по-прежнему покорно сидела на кровати, не обращая внимания на обилие острой стали вокруг себя.

- Только ты всё равно ведь сбежишь... Кстати, а зачем ты постоянно требуешь себя наказать? Неужели надеешься доставить мне удовольствием таким сомнительным способом?

- Нет, - в глазах феечки внезапно загорелись искорки. - Это моё наказание и я должна его принять, поскольку провинилась в том, что недостаточно всё продумала. Я заслужила это, поскольку не смогла убежать и это будет напоминанием мне, что может случится в случае очередной неудачи.

- Ясно, - Моргебиус повернулся к охранявшим пленницу оркам и отдал распоряжение. - Привяжите её к кровати, да покрепче и ждите меня. Я скоро буду. - И вновь переведя взгляд на Лайет, добавил. - Сегодня я накажу тебя так, как никогда не наказывал раньше. Надеюсь это навсегда отобьет у тебя желание ломать запоры и рвать цепи.

Управляющий вышел в коридор и направился в сторону покоев владыки, раздираемый противоречивыми чувствами. С одной стороны ему жутко хотелось удавить свою непокорную рабыню, собственными руками. Но с другой, ему жутко хотелось, чтобы феечка оставалась с ним как можно дольше. Ему тяжело было признать, но он явно привязался к своей пленнице.

То что он собирался с ней проделать, относилось к отчаянным мерам, но затягивать дальше ему уже не хотелось. Требовалось привязать наложницу к себе, и добиться этого можно было только одним способом. Слегка волнуясь, Моргебиус открыл дверь ведущую в святая святых Цитадели, в личное хранилище Гордаза.

Считалось, что здесь хранятся страшные тайны, способные уничтожить мир. На деле, большую его часть составляли всевозможные предметы, имеющие ценность лишь для хозяина. Всевозможные безделушки оставленные на память после всевозможных событий. Портреты особо любимых наложниц, оружие особо сильных врагов, старые книги, какие-то непонятные бумаги и письма, в которых управляющий так и не смог разобраться.

Но имелась в хранилище и особая секция. Здесь находились довольно мощные артефакты, вышедшие из недр лаборатории или созданные самим Гордазом. Какие-то из них лежали с прицелом на будущие войны, а какие-то на всякий случай, подобный вторжению Харлака. Сам меч "Лазурного дракона" вместе с запечатанным Харлаком хранился здесь же.

Но Моргебиуса не интересовало и оружие. Его целью был довольно загадочный артефакт, хранящийся тут, насколько ему было известно, с самого сотворения Цитадели. Его история уходила корнями в те далеки времена, когда Гордаз был еще обычным наёмником, но уже стремящимся создать своё королевство. Это впрочем не мешало ему вести охоту на женщин, используя все доступные ему средства для совращения. Последствием всех его экспериментов было заклинание, ныне известное как "суккубочка". Очень дорогое, доступное только обладательницам толстых кошельков, ну или пленницам Гордаза. Оно считалось опасным, поскольку вносило частицу демонической сущности в тело обладательницы, но зато имело возможность индивидуально подстраиваться под любой организм и по своему свойству влияло сразу на обоих партнеров.

Более бедным приходилось использовать "наслаждение" созданное на основе магии крульпов, воздействующей на ключевые точки организма. Поскольку мало кто из магов заморачивался с тем, что бы обеспечить необходимое воздействие на все необходимые зоны, они ограничивались двумя-тремя самыми основными, не осознавая того, что в таких случаях эффект неизбежно терялся.