Жизнь за гранью (СИ) - Тильман Любовь - Страница 13

– Обучать и руководить?! – изумился я. – Да они же во много раз сильнее и умнее меня!

– Не преувеличивай! – засмеялся Петерс. – Они всего лишь дети! Хотя очень умные, сильные и добрые дети! – с любовью глянул он на ребят, которые притихли, в ожидании окончательного решения.

– Я согласна! – неожиданно сказала Фруми. – Я всегда хотела много детей.

Ребята смотрели на меня с такой надеждой и отчаянием, что я рассмеялся, чтобы скрыть охватившее меня волнение: «Только, если вы будете и дальше обучать меня!»

– А теперь поговорим о раскладе сил и о политике сосуществования, – прервал Петерс наступившее ликование. – Но сначала небольшой экскурс в историю.

Итак, военное ведомство, собрало несколько независимых групп учёных для разработки, как было объявлено, космического проекта ментального обнаружения инопланетных разумных существ и невербальных контактов. Самую большую из них, разместили в специально построенном для этих целей комплексе «Холмоград», под прикрытием супер-города будущего, остальные – в старых, заброшенных монастырях. В качестве испытательных полигонов, была также перекуплена и продвинута сеть супермаркетов в ряде населённых пунктов разных стран.

Подразумевалось, что эти группы ни только не будут контактировать, но даже и подозревать о наличие друг друга. До катастрофы военные были уверены, что так оно и было. Слабые отголоски полей улавливались, но поскольку всем было заявлено, что они единственные, то никто и не писал об этом в научных отчётах. Хотя даже примитивного анализа графиков продаж по отдельным товарам торговой сети было достаточно, чтобы составить карту испытаний. Так что мы приблизительно представляли районы расположения друг друга и продвинутость адептов, но дальше этого не заходили.

Мы знали, что наши наработки, как и любые другие научные труды, можно превратить в мощное оружие, и всё же верили, что работаем на будущее космических исследований. Кроме того, мы также выполняли некоторые гражданские заказы различных ведомств.

Наша щепетильность, по отношению к результатам чужих исследований, и бережное отношение к детской психике, и позволили лабораториям Холмограда значительно продвинуться вперёд и спровоцировать катастрофу. Они задумали создать планетарную империю, сосредоточив в своих руках всё знание и материально-технические средства, лишив всех остальных возможности обучения, превращая себя и своих потомков в касту просвещённых, которые единственные, имеют право создавать семьи и жить со своими детьми.

После катастрофы стало известно, что в Холмограде был второй уровень лабораторий, где военные проводили опыты, используя химические и радиоактивные мутагены, разделяя детей на группы по доминантным реакциям – способности к мысленному общению, восприятию тепловых и электромагнитных полей, существованию в водной среде… Вы находились в привилегированном положении, – он обвёл глазами детей, – поскольку имели врождённый талант к ментальному общению, поэтому над вами не проводили никаких экспериментов, кроме психологических.

Несмотря на различные цели и вражду между Холмоградом, вольными и фермерами, они все завлекают и воруют людей, и проводят между собой натуральный обмен материальными средствами, пленниками и информацией. В результате, в каждой из групп имеется команда ретрансляторов – адептов другой группы, которые передают своим хозяевам данные, обо всём происходящем.

Петерс улыбнулся и внимательно посмотрел на сидящего возле Алисы парня.

– Я не хотел, – почти прошептал, сорвавшись на фальцет, непослушными, мгновенно пересохшими от переживания губами, длинноногий подросток, – у них два моих младших брата.

– Знаю, – похлопал монах парня по плечу, – именно поэтому ты здесь, а не с той стороны стены.

– Хорошо подумайте: желаете ли вы в самом деле жить отдельной общиной, – обратился Петерс к присутствующим, – ведь вам придётся отказаться от всех благ технической оснащённости Холмограда: водопровода, электроэнергии, транспорта, комфортного жилья с кухонным оборудованием…

– Чем пользоваться всем этим на дне озера, уж лучше на костре готовить, – заметил один из ребят, и все засмеялись.

Последняя фраза навела меня на мысль, что они тоже слышали тот ужасный разговор неизвестного с Марго, о предназначенном нам будущем. И сразу стало понятно почему дети покинули Холмоград. Как же я был им благодарен за то, что в такой момент(!) они не забыли обо мне.

– Петерс, – спросил я, – если мысленное общение изначально присуще людям и не проявлялось только вследствие воздействия технических электромагнитных полей, то почему же сейчас большинство людей не способны слышать мысли?

– Люди тоже эволюционируют, – ответил монах, – теряя неиспользуемые органы и способности своего организма, у некоторых они остаются, или вновь проявляются, как своего рода атавизм. Человек может осознано или бессознательно глушить в себе чужие мысли, принимая их за болезненное состояние психики. Если способность приёма невелика, и её не стремятся использовать и развивать, она может не проявлять себя вовсе, проявляться в стрессовых ситуациях или дать одноразовый всплеск, при внезапном исчезновении нивелирующих её влияний. Широко известны ментальные связи между родными, близко контактирующими или долго живущими вместе, людьми. Но, не понимая природу своих способностей, они говорят о наитии, шестом чувстве, инстинкте и тому подобном.

Время летело незаметно. Мы вели уроки по кулинарии, шитью, вязанию, математике, истории и учились всему, что преподавали другие. Лёнечка взрослел на глазах, время от времени становясь таким серьёзным и сосредоточенным, что переставал замечать нас с Фруми. Складывалось впечатление, что он на сенси-связи, но сколько я ни прислушивался, ничего уловить не мог.

После катастрофы и всех связанных с ней событий, мы с супругой и сыном не желали расставаться ни на секунду. Поэтому, когда утром к нам постучался незнакомый мальчик и, сделав знак тишины, предложил мне следовать за ним, мы двинулись к двери все втроём. Но мальчик отрицательно покачал головой, и кивнул на меня: «Ты один».

– Кто тебя послал за мной? – спросил я вслух, игнорируя его яростные мотания головой и руками, одновременно транслируя происходящее близняшкам. В его глазах промелькнули боль и страх… Я кинулся к захлопнутой им в мгновение двери, но коридор по обе стороны был пуст, а близняшки не отвечали. Стало беспокойно: может надо было пойти за мальчиком?! Но нет, оставить семью, для меня, стало просто невозможным, они – были важнее всего, единственно важным. А дети?! – с возмущением возопила совесть. – Они же надеются на тебя! Конечно, и дети! Но сейчас любой ребёнок способен разобраться в происходящем лучше меня.

Надо признать, что я довольно часто терялся в непредвиденных обстоятельствах. Что поделать?! Я – не герой. Я обычный человек, внезапно оказавшийся в необычной ситуации. Живя изо дня в день привычными занятиями и делами, я конечно время от времени жаловался на скуку и тоску однообразия, но таких «развлекалочек» даже и не предполагал, и предпочёл бы их и вообще никогда не знать.

«Хорошо!» – сказал за моей спиной Лёнечка. Я обернулся к сыну. – «Папа, две девочки сказали, чтобы мы пошли покушали, а потом искупались под душем и отдыхали. Они сказали, что мне надо быстро и хорошо кушать, чтобы вырасти здоровым и сильным, а иначе меня даже дрозд победить сможет!» Теперь стало понятно для чего в углу кровати, почти с нашего приезда, таились комбинезоны и новые кроссовки.