Белый мусор (СИ) - Лагно Максим Александрович - Страница 66

Остальные бойцы тоже прочёсывали город с громкоговорителями в руках, будто заразились одержимостью Дель Фина громким звуком. Иногда они то приближались, то отдалялись от Клода.

Клод то смотрел на часы, то на небо, ожидая появления первых австралийских авионов, что стало бы сигналом к отступлению. Иногда кричал в громкоговоритель:

— Жизель, хватит прятаться, выходи. У нас нет времени. Давай, обсудим твои условия…

— Вы, мутанты, поражаете своей наивностью, — сказал кто-то на языке русси.

Рядом с Клодом во втором кресле сидела девушка с синими волосами и выбритыми висками. Одета в полиэтиленовое платье, сквозь которое просвечивалось светящееся красное бельё.

— Откуда ты взялась…

Клод резко двинул по ней локтем. Такой приём вырубил бы любого противника, но локоть Клода встретил жёсткую спинку кресла. Девушка была бесплотной.

Гостья захохотала:

— Ох, ну и дурачки же вы. Жаль, что я сама не догадалась использовать мутантов для раскрутки своего Потока Сознания. Адриан Марш всё-таки поступил гениально. Вы настоящий boost для рейтингов.

Девушка задумалась, на мгновение её взгляд стал такой же неживой, какой был у прочих австралийцев, когда д’Егор поднимал им веки.

— Окей. Сделала эскиз «Мутанты в мире голограммы». Подписчикам идея нравится, много одобрений.

Клод остановил бронепежо и зачем-то направил на неё пистолет. Девушка заметила:

— Ты шикарный. Хочешь остаться в Австралии? Адриан Марш завёл себе зверушку, а у меня будет свой собственный мутант. Хотя это уже будет повтором.

Наконец-то Клод мог достойно ответить:

— Если ты не заметила, я уже и так в Австралии. Ваша страна завоёвана.

Девушка подвинулась к нему ближе и положила руку на колено. Вопреки ожиданиям, прикосновение было осязаемым, реальным. Клод попытался ухватить её за руку, но снова провёл лишь по воздуху.

Девушка спокойно произнесла:

— Синглсайдовая тактильность. Я могу просунуть руку тебе в грудь и вырвать сердце.

— Что тебе надо? — сдался Клод. Оглянулся, прикидывая путь к отступлению.

— Удовлетворение подписчиков, — загадочно произнесла она. Снова мимолётная задумчивость. Добавила: — Они, как всегда голосуют, за то, чтоб мы начали заниматься сексом прямо здесь.

— Чем-чем?

— Трахаться, сношаться, еб…

— Я понял.

Девушка словно обдумывала предложение невидимых подписчиков. Потом тряхнула головой и быстро произнесла:

— Я сфальсифицировала неполадки в Потоке Сознания. У нас есть сорок секунд. Не перебивай и слушай. Дай свой планшет с картой.

— Ага, сейчас. Так я и дам тебе наши военные карты. Я не имбециль.

— Ты хочешь найти Жизель или нет? Мне надо, чтоб она убралась из Австралии навсегда. Думай быстрее. Двадцать семь секунд осталось.

Между Клодом и голограммой вспыхнули цифры обратного отсчёта: 26, 25, 24…

Клод решительно сунул ей ординатёр-табло. Не прикасаясь к устройству, девушка взглядом открыла суперсекретную зашифрованную имперскую аэрофотосъёмку захваченного города и поставила точку на окраине.

— Она там. Без моей помощи вы бы её сто лет искали, до пришествия Шестой Волны. Смешные зверушки. Вы даже не представляете, насколько сложны наши города.

Она вдруг моргнула, словно сопротивлялась чему-то внутри неё. Пробормотала:

— Чего бы я ни сделала, через минуту открывай дверь и беги, будто испуган. Не геройствуй. Не забывай, я могу вырвать тебе сердце, а если за это проголосует большинство — придётся вырвать… Всё, я снова в Потоке.

Девушка вдруг прильнула к Клоду и начала страстно целовать. Запустила длинные тонкие пальцы ему в штаны, расстегнула ремень. Закинула на командана голую ногу в толстом розовом ботинке.

Клод схватил ординатёр-табло и выпрыгнул из бронепежо. Захлопнул дверь и побежал на звуки громкоговорителей. Один раз обернулся, чтоб увидеть, как голографическая девушка развалилась на квадратики и погасла.

Благоразумно решил не возвращаться за бронетехникой, а послать за ней позже одного из гвардейцев, пусть лучше ему вырвет сердце, а не кому-нибудь из Эскадрона.

Глава 82. Двойная вина

Антуан крепко держал Жизель в замке из своих рук.

Она кричала, царапалась и лягалась. Д’Егор со шприцом наизготовку пытался зайти то с одной, то с другой стороны, но везде натыкался на круговую оборону. Жизель уже заехала ему ногой под рёбра и оставила на скуле кровоподтёк.

—Отпустите меня, — кричала Жизель. — Долбанные мутанты. Чего вы припёрлись? Оставьте меня в покое.

Антуан сжимал её, целовал в шею и успокаивающе шептал:

— Ничего, ничего, девочка моя, ты скоро придёшь в себя. Оглянись, тут все свои. Нет никаких мутантов.

Клод сидел во втором пилотском кресле рядом с Руди:

—Насколько я понял голографическую австралийку, мутанты — это все мы.

Руди нахмуренно управляла эликоптером. Прошипела сквозь сжатые зубы:

— Увижу эту твою голографиню, сломаю пополам!

— Для бесплотного духа, она неплохо целовалась, — ухмыльнулся Клод. — Обещала сердце вырвать… И почти его похитила, чертовка!

Д’Егор наконец изловчился и всадил шприц в бедро Жизель. Она несколько раз дёрнулась и уснула. Антуан бережно поднял её и отнёс на кровать.

Д’Егор хотел привязать спящую ремнями, но Антуан остановил:

— Я буду держать.

— Нужно привязать не только из-за качки, но и для нашей безопасности. Жизель явно не в себе.

— Да эта психичка никогда не была в себе, — крикнула Руди. — Не смогла решить, кто она, Клод или Жизель. Теперь прикинулась австралийкой. Её в психушку надо.

Антуан пригрозил:

—Заткнись, Руди. Ты не понимаешь, сколько ей пришлось пережить.

— Да-а-а ла-а-ана, ей чуть больше года от роду.

— Нас всех жизнь помотала, — заметил Гоша. — А её помотало вдвое. Сначала воспоминаниями Клода, а потом собственная шизанутость.

— Хочу поправить, — вмешался д’Егор. — Эта шизанутость была вызвана искусственно. Медики в корпорации полагали, что блонамин должен подавить созревание собственной личности синтезированного существа. По их идее блонамин должен был поддерживать в ней фенотип донора, не давая ему распасться.

Со второго пилотского кресла отозвался Клод:

— Это не сработало?

Вместо д’Егора ответил Сенчин:

— Природа никогда не работает так, как желает этого человек. Даже если это природа синтезированного организма. В ответ на то, что блонамин подавлял формирование новой личности, зачатки этой личности вызывали к жизни подавленные воспоминания оригинала.

— Это ты к чему, — резко сказал Клод.

— К тому, командан, что для создания своей личности Жизель (как бы это странно не звучало) приходилось использовать, так сказать, нелегальные черты твоего характера.

— Это ты к чему… — неуверенно повторил Клод.

— К тому, что и погром Белом Кителе сделала не то что бы Жизель, но некая твоя проекция в её сознании.

— Это ты к чему? — Прикрикнул Клод. — Что я способен накрыть ракетами дома с пейзанами и их детьми?

Сенчин поёрзал на кресле и еле слышно отозвался:

— Видишь, ты их даже не людьми назвал, а пейзанами…

Руди положила Клоду на колено свою руку:

— Не слушай его, командан, дедушка старый, сам не знает, чего несёт.

Тут неожиданно взорвался воплем Антуан:

— Да о чём вы все? Какая чёртова проекция Клода? — Тут же понизил голос и почти шёпотом добавил: — Жизель оказалась одна, понимаете? Те, кого она считала друзьями, отвернулись от неё. Мы сволочи. Мутанты настоящие. Отвернулись от компаньона в трудный момент. Мы не должны были её бросать.

Руди была непреклонна:

— Я её готова хоть сейчас выбросить за борт.

Клод вдруг согласился:

— Антуан прав, мы все виноваты.

После курсов философии, Гоша стал считать себя ещё умнее. Мудро изрёк:

— Мы приняли факт, что Жизель клон Клода, а значит обладает его стальным характером. А на деле оказалось, что она вовсе не Клод, а Жизель, которая понятия не имеет, как ей поступать.