Ангелы по совместительству (СИ) - Сыромятникова Ирина Владимировна "tinatoga" - Страница 14

Следы человеческой деятельности обнаружились почти сразу. Не знаю, что пытался выкопать здесь какой-то криворукий умник, но в результате он получил длинный пруд, с лягушками (оранжевыми такими). Метров через сто ошибки были учтены, и по дну укрепленной плетеными фашинами мелиоративной канавы зажурчал ручеек желтоватой воды. Еще километр он собирал в себя такие же искусственные притоки, пока не превратился в нормальную речку с каменистым дном, осокой и пескарями, а потом отвернул в сторону от дороги и затерялся в холмах

Ли Хан, целый день просидевший в обнимку с подаренной книжкой, ожил и заозирался. Мы тоже начали оглядываться — где-то здесь должны быть люди. Увидев на тракте развилку, Рурк, не колеблясь, свернул, и грузовики бодро поскакали сквозь кусты и холмы по раздолбанной грунтовке. Путь оказался весьма извилистым, точнее, я пешком быстрее бы дошел: дорога сначала устремлялась куда-то вдаль в поисках брода через худосочную речку, потом задумчиво извивалась по холмам в противоположном направлении, а потом еще и ветвилась. Пока горе-водитель чесал затылок, решая, какое направление испробовать первым, Макс успел смотаться вперед и уверенно вывел нас к большой деревне, от которой до тракта было если не рукой подать, то не более пятнадцати минут ходу. Видеть наше приближение местные, допустим, не могли, но слышали наверняка. И они сделали самую естественную, с их точки зрения, вещь — вышли посмотреть, что там происходит.

Вопрос "Кто мог додуматься ТАК проложить дорогу?" отпал сам собой — всех жителей этой деревни можно было смело записывать в родню Ли Хану. Белые! Рурк вдавил в пол педаль тормоза, и грузовик замер метрах в пятидесяти от околицы.

Его замешательство было мне хорошо понятно: любой черный из Ингерники хотя бы раз столкнулся с истерикой белого и, если это эпическое явление впечатляло его не достаточно, наставники добавляли ему от себя. Обычно, к пятнадцати годам у будущего боевого мага формировалось убеждение, что предсказать подобное невозможно, предотвратить — тем более. Если рядом появился белый, значит, пятьдесят на пятьдесят — либо хлопнется в обморок, либо — нет. Я со своей ненормальной семьей просто исключение, подтверждающее правило. Удивительно ли, что Рурк смотрел вперед так, словно Шороха увидел?

Армейские эксперты повылазили из машин и собрались вокруг командира.

— А может, свалим отсюда? — неожиданно предложил Шаграт.

Но момент, когда можно было смыться, сохраняя достоинство, оказался упущен — к нам вышел парламентер. Я проморгался: передо мной стоял настоящий сказочный волшебник, с посохом, в длиннополой мантии и остроконечном колпаке, покрытом загадочными рунами. То, что суковатую палку он явно выломал где-то сам, а знаки на грубую ткань, за неимением серебра, были нанесены белыми нитками, практически не портило впечатление. А уж с каким достоинством он держался! Сразу стало ясно, что встретить нас вышел самый уважаемый человек деревни.

Питер старательно проговорил формулу са-ориотского приветствия, Ли Хан что-то радостно и многословно добавил от себя. Волшебник величественно кивнул:

— Я тоже рад тебя видеть, мой друг, — по ингернийски он говорил с тягучим, старомодным выговором. — Но будет лучше, если мы станем общаться на том языке, который понятен всем присутствующим. Добрые путники, прошу вас, заходите в нашу деревню и будьте нашими гостями! Меня зовут Тай’Олаш, я имею честь быть здешним старостой.

На меня повеяло чем-то родным и домашним. Оцените: вы живете в глуши, вдруг к вашему дому с неясными намерениями выходит дюжина мрачных личностей, к тому же — иностранцев из враждебного государства, и вы радостно приглашаете их зайти. Я-то, глядя на Ли Хана, почти поверил, что нормальных белых в И’Са-Орио’Те не водится!

И черные маги вошли в деревню.

Именно вошли, потому что въехать в нее на грузовиках, может, и получилось бы, а вот обратно — только проломиться. Проходы между хижинами оказались узковаты даже для телег. Впрочем, ни телег, ни скотины жители, как быстро выяснилось, не имели вовсе. Если бы я увидел такое дома, то с ходу бы припечатал — нищета, но белые имеют своеобразный взгляд на действительность, не исключено, что с их точки зрения тут было довольно уютно.

По деревне поднималась волна суеты, напоминающей не то — пожар, не то — праздник. Гостей принимали на большой открытой веранде (по местному климату — самое то), подозреваю, что местные использовали ее для коллективных посиделок, по крайней мере, столы и стулья ни откуда нести не пришлось. Мебель здесь была занятная — сплетенная из лозы, и крыша из той же лозы и тростника. Затейливо, спору нет, но не унесет ли этот навес первым же сильным ветром? Впрочем, тогда вся деревня на крыло встанет — разного рода плетенки были тут основным строительным материалом. Они могли быть плотными, почти монолитными, и ажурно-невесомыми, из травы, тростника, каких-то корней и ивовых прутьев, в общем, отсутствие нормальных стройматериалов местные обходили, как могли. Однако чудес не бывает — возведенные из подобной фигни дома напоминали корзины по размеру, форме и свойствам. Самым фундаментальным строением оказался сарай из саманного кирпича, но, видимо, поддерживать его в хорошем состоянии оказывалось слишком сложно — крыша здания покосилась, стены местами оказались размыты дождем.

Гостям первым делом предложили напитки и беседу. Из напитков тут имелось то ли недоделанное вино, то ли — фруктовый квас (кисленький, прохладный и почти без градусов), а темы для разговора варьировались от "легка ли была ваша дорога?" до "как вам у нас понравилось?". О, болота были бесподобны! А горы — просто нет слов.

Все это время вокруг шныряли местные жители и смотрели на нас круглыми глазами, как арангенские крестьяне на паровоз. Между прочим, далеко не всякий черный спокойно перенесет такое пристальное внимание! Но армейские эксперты держались пучком, только у Шаграта на лице отражалась работа какой-то мысли. К счастью, до того, как бойцы решили присоединиться к затеянному Питером обмену любезностями, подоспело угощение.

Набежали белые с глиняными и деревянными мисками, горшками и даже одним медным котелком. Набор блюд полностью соответствовал вкусам "ботвы" — овощное, крупяное, сладкое. Скотину на мясо, как я понял, они не держали, деревья отказывались плодоносить на болотах, а долго что-то хранить не позволял климат. Зато свежеподжаренные оладьи можно было обильно поливать медом, что все и делали.

Ридзер встретил появление блюд с кислой улыбкой. Нет, он был вовсе не против фаршированной тыквы, но предвидел скандал и мысленно смирился с его неизбежностью. А я был полон оптимизма: с Ли Ханом ведь получилось? И с Тай’Олашем получится! Боевые маги дружно налегли на домашнюю пищу — проблемы белых не могли испортить им аппетит. Обстановка сразу разрядилась.

Через полчаса селяне могли насладиться зрелищем дюжины сыто рыгающих колдунов.

По мановению руки Тай’Олаша его подданные уволокли опустевшие тарелки, а староста стал велеречиво интересоваться, торопимся ли мы в путь или планируем немного задержатся.

— Да, неплохо было бы отдохнуть денек — другой, — брякнул наш капитан.

Я дернул Ридзера за рукав:

— Посмотри по сторонам. Ты уверен, что ребятам стоит тут останавливаться?

Капитан вспомнил, где находится, и проникся: местные были не просто белыми, но еще и придурковатыми, компания боевых магов — как раз то, что нужно таким для окончательного выноса мозгов. Но и ночевать в грузовиках, находясь рядом с жильем, обидно до невозможности.

Тай’Олаш заметил наши колебания и благостно кивнул:

— Если вам будет удобно, вы могли бы остановиться на ферме вдовы Рафа. Эта почтенная женщина… нас недавно покинула, но дом еще стоит. Я распоряжусь принести туда циновки и одеяла.

Ферма Рафа оказалась неровным плетеным забором, поверх которого был водружен натуральный стог. Шириной строение было метра три, зато очень длинное, подковообразное. От выгородки для скота его отличало только наличие ондоли, выстроенной каким-то умельцем из глины и камней (причем забавно так — вдоль). Окон не было, а смысл в них, если стены на просвет видны? Соответственно, преград для всяческих кровососущих насекомых тоже не существовало.