Неестественный отбор (СИ) - Тимина Светлана "Extazyflame" - Страница 57

А ведь он сам постоянно ловил себя на ощущении чужого взгляда в спину и затылок, прогоняя знакомое чувство – однажды в Камбодже на их спецотряд объявил охоту вражеский снайпер. Тогда они недооценили террористическую группировку, полагая, что их методы ведения боя будут топорными и лишенными изыска. Только шестое чувство и повторяющиеся ощущения, заставили его проверить эту теорию, заняв позицию и пристрелив стрелка – на исходе ночи тот решился закурить, его выдал щелчок зажигалки и слабый запах сигаретного дыма.

Древним амазонкам, Оциллам, как называл их спаркалиец, в искусстве дозора и разведки не было равных. Отсутствие разграничительных знаков и незаметное наблюдение говорило лишь об одном – за ними следили с самого начала и намеренно сопровождали в западню, ничем не выдав своего присутствия. Археолог проклял себя за излишнюю самонадеянность и беспечность. Не нужно было быть оракулом, чтобы догадаться, что его самого ожидает точно такая же участь. Пусть не в эту ночь, но к следующему закату эти горячие самки наверняка восстановят силы и не откажут себе в удовольствии полакомиться второй переменой блюд.

Ночью он провалился в чуткий недолгий сон, но пришлось проснуться практически сразу. Приглушенный женский шепот рядом всколыхнул, предупреждающей об опасности тревогой, реакция воина дала знать о себе сразу – он сжал тонкое женское запястье за миг до того, как пальчики коснулись его лица, и открыл глаза. Блики костров на поляне падали на лицо молодой оциллы с темными волосами и горящими похотливым огнем карими глазами, а от ее решимости и возбуждения, казалось, дрогнули прутья деревянной решетки.

Их было двое. Вторая искательница эротических приключений, совсем юная девчонка с выбритыми висками и искусной вязью татуировки, переходящей на скулы, достала нож, готовая защитить свою подругу, но брюнетка не обратила на нее внимания – ее губы сложились в дьявольскую улыбку при одном-единственном прикосновении мужчины, а голосовые связки испустили довольный рык хищницы во время весеннего гона.

Она не делала попытки вырвать свою руку из грубого захвата. Савичев слегка свел брови, их взгляды скрестились подобно мечам, высекающим искры – по телу лесной прелестницы пробежала волна вожделения, но ни малейшей покорности или податливости не промелькнуло в миндалевидных глазах. Только непреклонное желание получить все и немедленно, не принимая во внимание согласие или несогласие мужчины, выбранного с целью утоления плотского голода. В современном мире никто и никогда не смотрел подобным образом.

Савичев заставил себя прогнать прочь картину недавней вакханалии и улыбнулся девчонке хищной улыбкой, приглашая к игре. Ноздри прелестницы слегка дрогнули, и страсть в глазах уступила место презрительному возмущению. У нее явно не укладывался в голове тот факт, что мужчина – всего лишь средство для удовлетворения основного инстинкта, лишенный права голоса и вообще каких-либо прав, - осмеливался улыбаться ей, как равной, даже с превосходством уверенности в собственной неотразимости. Но тем не менее оцилла была настолько сильно возбуждена, что едва уловимый аромат ее вожделения передался мужчине, ударив в виски оглушающим набатом, заставив сердце колотиться в быстром темпе, а кровь отхлынуть от мозга, аукнувшись легким головокружением. Член налился силой за считанные секунды, и Дмитрий попал под ошеломительный гипноз колдовских глаз темноволосой красавицы. Ее влажные пухлые губы манили к себе, невзирая на витающие в воздухе флюиды потребительского любопытства – возможно, он настолько привык к вниманию всех без исключения женщин к своей персоне, что сейчас подобная властность и непримиримость дочери Евы разбудила в нем неведомое прежде темное начало. Она не собиралась падать к его ногам, готовая на все за одну только улыбку, нет, – она привыкла брать силой ласку и взаимность, считая ниже своего достоинства опускаться до разговоров или же уговоров, отчего единство опасности и о вожделения насытило кровь мужчины ответным желанием близости.

Забыв напрочь о том, что точно такие же страстные прелестницы не более нескольких часов тому назад сделали на поляне со спаркалийцем, Савичев протянул ладонь, очертив точеный контур лица девушки. Все без исключения, оциллы были прекрасны, как ангелы «Викториас Сикретс», хотя Дмитрий особо не разглядывал каждую из обитательниц этого племени, но уже был готов признать, что, доводись ему вручать пальму первенства ведущей красавице, просто не смог бы этого сделать.

От его прикосновения глаза девушки потемнели, она инстинктивно потерлась щекой о ладонь и тут же, словно проклиная себя за проявленную слабость, вонзила зубки в его большой палец. Прикус не был игривым, но от этой боли волна сладкой дрожи прокатилась по позвоночнику археолога, аукнувшись в эрегированном пенисе сладкой судорогой. Что, во имя всех богов и чертей древности, эта малышка умудрилась с ним сотворить одним своим взглядом и ароматом жаждущей соития самки?

Он уже плохо понимал, что готов позволить ей абсолютно все, продать душу за глубокий поцелуй и хотя бы кратковременную возможность ощутить прикосновение тонких пальчиков и влажных губ к своему члену, гладкость смуглой кожи и обжигающее дыхание вместе со стонами удовольствия. Когда раздался возмущенный окрик и девушка ловко освободила кисть из захвата, он едва не застонал в голос от разочарования.

Она запомнила его имя и, Савичев готов был поклясться, что также уловила каждую деталь его поведения для того, чтобы сделать соответствующие выводы. Имя Лаэртии было ему знакомо. Правительница империи, которой так восхищался и которую одновременно презирал Ведикус. Сейчас он не мог ответить даже сам себе, какие именно эмоции и ожидания вызвало в нем упоминание о королеве, которой, судя по всему, его хотели преподнести в качестве подарка. Как ни странно, это не вызвало в нем бурного протеста, уже в который раз исследователь взял верх над иными сущностями.

Глава 17. Не бывает ничего случайного

Катя в буквальном смысле слова приросла к креслу.

В этом году март неожиданно удивил ранним потеплением. Непроницаемая свинцовая пелена тяжелых облаков, то и дело накрывающая еще не отошедший от зимнего холода город с целью нанести беспощадные стихийные удары в виде ледяного дождя, колючего снега или обмораживающего шквального ветра, наконец разошлась. Теплые лучи ласкового, весеннего солнца за считанные дни растопили немногочисленные островки снега и льда, под аккомпанемент мелодии ручьев и капели. Южный ветер ласково обвевал лицо, прогоняя тяжелые мысли. В ожидании весны, которая так неожиданно поманила апрельской улыбкой в десятых числах марта - можно было поверить в самое невероятное.

Этот бонус природы не продлится долго - уже через пять дней тяжесть грифельных облаков вновь накроет город, принеся с собой атрибуты не сдающей свои позиции зимы. Последний финальный удар перед долгожданным апрельским теплом.

Черный "лексус", набирая скорость, уверенно обгоняя других автомобилистов на грани дозволенных параметров правил дорожного движения, несся по Белгородскому шоссе. Руки водителя уверенно сжимали рулевое колесо, тогда как пассажир был занят телефонными переговорами. Немецкая речь сменялась зеркально похожей датской, иногда французской - он привык не терять драгоценного времени даже в дороге. Тем не менее ради этой встречи практически за чертой города он готов был отменить некоторые аудиенции, которые с точки зрения бизнеса были более приоритетными.

Нет, эти переговоры не сулили Александру Кравицкому никакой финансовой выгоды. Он мог с легкостью отказаться от этой встречи, ограничившись всего парой фраз по телефону. Может, хотел окончательно убедиться, что оппонент его понял и принял все доводы - для этого важно было просто посмотреть в глаза. Излишняя самоуверенность была ни к чему.

Загородный дорожный отель с заслуженной четверкой звезд и рестораном итальянской кухни располагался поодаль от скоростной трассы, дабы постояльцы и гости заведения не испытывали дискомфорта от шума автомобилей и смога выхлопных газов. По-европейски лаконичная архитектура завораживала сдержанной, не пафосной роскошью затемненных стекол и светлого гранита, создавая приятную атмосферу уюта. Сюда не долетали громкие звуки окружной дороги, можно было расслышать шум ветра в невысоких кипарисах, обрамляющих дорожку, и приглушенные звуки джазовой музыки.