За секунду до выстрела - Чергинец Николай Иванович - Страница 54

• Предыдущая
• 54/99
• Следующая

Рита, сколько ни уговаривали ее Славины остаться жить у них, настояла на своем и переехала в общежитие. Работала она в поликлинике. Владимир старался каждый день встречаться с ней, но не всегда это получалось. Хорошо, что девушка понимала, какая работа у Владимира, и не обижалась на него.

Владимир был огорчен, что Рита не торопилась со свадьбой.

— Понимаешь, — убеждала она, — я должна здесь обосноваться и встать на ноги, я не хочу, чтобы о нас беспокоились твои мама и сестра. Поэтому, я тебя очень прошу, давай отложим свадьбу до следующего года.

Владимир горячился, доказывал ей обратное. Рита не соглашалась. Поостыв, в конце концов Владимир согласился. Уйдя с головой в работу, он иногда ловил себя на мысли, что в такие часы Рита отодвигалась куда-то на задний план. Он начинал ругать себя, но постепенно понял: он любит Риту, но и не может жить без своей работы. Получалось так, что даже когда он был вместе с Ритой, то часто думал о работе.

Вот и сейчас, когда они стояли на косогоре и любовались водной гладью Комсомольского озера, лицо Владимира было мрачным и задумчивым. Рита это заметила. Она взяла его под руку и спросила:

— Ты что? Тебя что-то тревожит?

Славин коротко рассказал о Лазаркевич.

— А как теперь себя чувствует девушка? — заволновалась Рита.

— Вчера впервые пришла в сознание. Но врачи пока не разрешают с ней говорить. Они даже сомневаются в том, что она будет помнить о случившемся... Бедняга, она на всю жизнь останется инвалидом, видеть будет только один глаз.

Он помолчал немного и, глядя на озеро, тихо сказал:

— Не пойму, Рита, откуда у нас такие звери берутся. Пережили тяжелую войну, детей-сирот не пересчитать, сколько горя все перенесли. Казалось, люди должны стать мудрее, добрее друг к другу. А вот такие Жоры почему-то не переводятся. Нет, мне надо быстрее его найти, только тогда я смогу спать спокойно!

Рита прижалась к его руке:

— Володя, я боюсь за тебя! Ты помни, что у тебя есть я. Не думай, не к трусости тебя призываю, а к обдуманности своих действий, к осторожности.

Славин вдруг рассмеялся:

— И что это мы с тобой на такую грустную тему заговорили? Лучше послушай про нашего козла Борьку. — Владимир рассказал о поединке козла с милиционером.

— Ну, а что с тем парнем, — смеясь, спросила Рита, — которого ваш Борька-бандит столкнул со стога?

— Порядок. Упал же он прямо в кузов машины, где еще было много сена. Ему теперь и кличку придумали «Козлиный парашютист», — говорил Славин, а сам в этот момент думал об участковом уполномоченном Рогозине, который второй день пытался установить фамилию электрика. Клуб ремонтировали, никого из администрации он не нашел, а когда сегодня с утра поймал заведующего, то оказалось, что тот фамилии электрика не знает. Для всех в клубе он был Толей. Начальник отдела кадров заболел. Когда Рогозин сказал об этом Славину, он потребовал, чтобы Рогозин выяснил адрес кадровика и ехал к нему домой.

Владимир посмотрел на часы: «Семь вечера. Сможет ли Рогозин застать его дома? Время не терпит: пока мы разворачиваемся, вполне может быть, что преступник уже заманивает следующую жертву. Нет, надо еще что-то предпринять. Но что?»

Рита заметила, что он торопится.

— Володенька, тебе пора? Тогда проводи меня.

Недалеко от общежития они расстались, и Славин направился в отделение. У входа в здание милиции он столкнулся с Рогозиным. Тот весело улыбнулся:

— Как будто договорились мы с тобой у крыльца встретиться.

— Ну как? — нетерпеливо спросил Владимир.

— Установил я этого Толю! Добираться пришлось за татарские огороды, на самую окраину, но вовремя я туда поехал. Завтра утром кадровик уезжает в Москву, так что погнал бы ты и меня за ним в столицу выяснять.

Они вошли в кабинет. За столом сидел Подрезов и улыбался.

— Привет! Чего радуешься? Может, хочешь передать мне привет от своей супруги?

— Передаю, но главное, братцы, вот в чем: я распутал одно дело!

— Молодчина! — похвалил друга Владимир. — Значит, у тебя только одно убийство осталось.

— Конечно. Учитесь, как надо работать, суслики!

Чуть позже Владимир понял, почему Алексей иронизировал над собой. Оказалось, что в Дзержинске на железнодорожном вокзале работники милиции за кражу чемодана задержали вора. При обыске у него нашли паспорт и вещи убитого. Связались с Минском. Подрезов поехал в Дзержинск и привез задержанного. Уже в пути преступник назвал свою настоящую фамилию и признался в совершении убийства. Вот и шутил Подрезов, понимая, что его заслуга в раскрытии этого преступления невелика.

Рогозин положил на стол перед Славиным листок бумаги:

— Вот он — Толя!

Владимир вслух прочитал:

— Алматов Анатолий Серафимович, рождения 1924 года, проживает по улице Цнянской, дом сто восемьдесят восемь.

Рогозин пояснил:

— Он там на квартире живет. Я проверил.

— Молодец, Андрей Миронович, молодец. Что дальше делать будем?

— Я считаю, что ты должен поручить мне взять этого Толю под контроль и до появления Жоры его не трогать.

— Да, пожалуй, ты прав. Хорошо. За Алматова отвечаешь ты. Для нас не будет лишним, если мы узнаем его связи, места, где он бывает. Кто знает, может, это окажется полезным и в розыске Жоры?

Участковый ушел, а Подрезов сказал:

— Петр Первый через дежурного передал, чтобы мы к нему зашли.

— Ты не был?

— Тебя ждал.

— Пошли.

Горчаков был у себя. Увидев оперативников, улыбнулся и спросил у Славина:

— Ты, конечно, уже слышал, как всемирно известный сыщик Леша Подрезов мгновенно раскрыл убийство?

— Слышал. Товарищ Подрезов обещает в республиканскую газету написать, опытом борьбы с преступностью поделиться. И еще он мне сказал, что нас двоих Петр Первый вызывает, но я предложил сначала к вам зайти посоветоваться.

— Правильно сделали, что зашли. — Горчаков охотно поддерживал шутливый разговор. Он всегда старался найти свободную минуту, чтобы поговорить с сотрудниками: с одним пошутить, с другим побеседовать по душам, у третьего поинтересоваться, как дела дома, как здоровье. У Горчакова была хорошая память, он помнил, кто и о чем его просил, старался всегда помочь по мере возможности. И сотрудники любили начальника отделения и доверяли ему. Текучести кадров у Горчакова не было. Многие работники милиции из других отделений писали рапорты с просьбой перевести их в подчинение Горчакова. Был у него талант руководителя. Вот и сейчас он шутил с молодыми сотрудниками, но через несколько минут уже серьезно сказал:

— Товарищи, хочу вам поручить одно задание. На окраине города, за последними домами, в поле стоит стог сена. Справа от него территория третьего отделения, слева — наша.

— На ничейной полосе стоит, — улыбнулся Подрезов.

— Выходит, что так. Мальчишки, которые ночью пасут лошадей, стали замечать, что после полуночи к стогу сена из леса подкрадывается человек и рано утром, когда еще не рассеивается туман, уходит обратно в лес. Они утверждают, что он вооружен автоматом.

— Семен Антонович, у нас же есть три ориентировки о том, что неизвестный, угрожая автоматом, грабил людей.

— Не три, а уже четыре. Час назад пришло сообщение, что он обстрелял из автомата совхозную машину, убил водителя, главного бухгалтера и молодого парня. Они везли большую сумму денег, которую преступник забрал. Место происшествия находится в двадцати километрах от этого стога. Вполне вероятно, что речь идет об одном и том же лице. Характерно, что вблизи места, где ночует неизвестный, таких ограблений не зарегистрировано. Я договорился с начальником третьего отделения Купрейчиком. Он тоже выделит своих сотрудников. Считаю, что укрыться вам лучше всего в стогу и ждать. Когда появится, брать не спешите, возможно, есть смысл дать ему заснуть. Имейте в виду, автомат — не пистолет. Поэтому если уж стрелять придется, то надо бить с близкого расстояния и наверняка, чтобы не дать ему пустить в ход свое оружие. Возьмите с собой кроме оружия фонарики и будьте осторожны. Хорошо бы его взять живым. Ясно?

• Предыдущая
• 54/99
• Следующая