Сибирский вояж - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 46

— Это только в богатых кварталах есть, а туда ходят лишь совсем больные на голову смельчаки и те, кому терять нечего, — замотал головой псоглавец. — Мертвяки увидят, как чужое берем, и убьют тут же, несмотря на пайцзу. Понять не могу, почему они вас не трогают. Шаманы как раз потому и хотели взять вас живыми. Думали эту тайну у вас узнать.

— Нашим с этим вроде бы полегче немного… — задумалась Доброслава. — Наверное, это потому, что они люди. За ними так пристально мертвые стражи не следят. Хочешь еще что-нибудь сказать напоследок, блохастый? Подумай хорошенько, возможно, от этого зависит твоя жизнь.

— Главный шаман у нас богатый… был. — Гнолл судорожно сглотнул, отчаянно кося глазами на когти кащенитки. — Амулет у него защитный пятого ранга, с несколькими работающими вместе щитами. От жизни, от смерти, от холода и от злых духов. Не здешняя цацка, и поисцарапанная сильно, но тоже кащеевских времен.

— Это такой толстый, с ожерельем из семи черепов и каким-то зеленым лишаем во всю морду? — уточнил Олег, задерживая третий файербол, который хотел швырнуть как раз в упомянутую персону, почти избегнувшую смерти под завалом и потому очень подозрительную. Почти все камни в ее окружении превратились в относительно безобидный песок, сквозь слой которого шаман поднялся на поверхность завала. И уже там он получил по лбу еще одной глыбой, которую не сумел или просто не успел обезопасить. Неправильной формы булыжник весом килограммов сорок свалился псоглавцу на спину. И, похоже, сломал тому хребет. Во всяком случае, шерсть гнолла, отличающегося от своих худощавых сородичей наличием вполне заметного пивного животика, почернела от вытекающей крови, да и вроде бы кончик какой-то кости из раны наружу высунулся. И на одной из его лап действительно красовалось массивное золотое украшение, смотрящееся довольно чужеродно в данной эпохе. Тысячи тонких, пересекающихся под прямыми углами ниточек из желтого металла образовывали нечто среднее между наручем и микросхемой. — Да? Отлично! Думаю, на жизнь ты себе заработал.

— И даже на свободу, когда поможешь эти завалы разгрести. — Доброслава ощерилась в довольной улыбке. — Олег, ты же помнишь, что сейчас все еще моя очередь получать добычу, поскольку из-за этих чертовых шакалов мы так и не смогли приступить к работе?

— Того, что находится у гноллов в лагере, это не касается, — сделал замечание чародей и тяжело вздохнул. Браслет с четырьмя работающими одновременно щитами, пусть даже избирательного действия, ему бы тоже очень не помешал. Учитывая качество работы гиперборейцев и их последователей, с таким он мог бы просто игнорировать абсолютное большинство боевых заклятий школ некромантии, криомантии и шаманизма, да еще и химероиды, выращенные магами жизни, в стороны шарахались бы. — Доброслава, как думаешь, мы тут сможем спуститься? Все же, похоже, с мощностью зарядов я чуток переборщил. Как бы не пришлось по стене ползти до ближайшего уцелевшего участка пола…

— О, ради такой добычи я зубами ступеньки выгрызу!.. — Кащенитка практически мурлыкала, вцепившись глазами в желанный артефакт, при наличии которого оборотень могла бы стать опаснее весьма значительной части магов. — Да и другие трофеи тоже неплохи. Помнится, Бессмертный обещал платить и за свежие биоматериалы. Как думаешь, полусотни свежих гноллов хватит, чтобы оплатить хотя бы одну книжечку из его особого списка?

— Как думаешь, сколько это может стоить? — Доброслава крутила в руках то, что некогда было громадным фолиантом. Однако потом до него добрались влажность и, кажется, крысы. Правда, следы от зубов на уцелевших страницах были слишком большими для обычных грызунов, ну да мало ли какие мутанты могли водиться в заброшенном городе… — Похоже на какую-то энциклопедию. Только картинки странные, я даже и в толк не возьму, что это такое. Вроде какие-то чертежи, но я никогда и близко не видела ничего подобного. Разве только на магические печати отдаленно смахивает…

— Ты смотришь на схемы молекул разных химических элементов. Видел как-то почти такие же рисунки в одном учебнике… — Олег не стал уточнять, что данный факт имел место быть еще в средней школе его родного измерения. В этом мире таблица периодических элементов и прочие нужные для создания развитой промышленности знания запросто могли оказаться суперпуперсекретными сведениями, за ознакомление с которыми без лицензии алхимики живьем растворяют в кислоте. — С точки зрения археологии она может оказаться бесценной. Однако до цивилизации мы эту рассыпающуюся на части древность фиг дотащим, а тот же Бессмертный не даст за нее и медяка.

— Тогда в огонь. — Оборотень швырнула потрепанный фолиант в негромко трещащий на полу костерок, где уже догорало несколько книг, которые напарники не сочли ценными или просто не сумели распознать. Олега слегка коробил факт такого варварства… Но огонь им двоим сейчас требовался намного больше, чем вся древняя мудрость и перенесенные на бумагу знания. Только он мог дать им шанс на выживание, и в зоне досягаемости имелось не так уж много предметов, которые могли гореть. — Ох, от этого дыма становится тяжело дышать. Думаю, еще чуть-чуть, и мы просто задохнемся.

— Рано или поздно это все равно бы случилось… — пожал плечами волшебник, стараясь направлять огонь так, чтобы тот не растрачивал жар попусту в окружающее пространство, а облизывал левый нижний край здоровенной каменной плиты. — Объем помещения, где мы очутились, очень велик… Но он конечен.

После захвата той добычи, которую успели намародерить гноллы, Олег и Доброслава принялись разбирать устроенный ими завал. Бессмертный принимал свежие тела псоглавцев, может, и не по цене серебра, но все равно довольно задорого. Большая часть подчиненной ему нежити находилась не в самом лучшем состоянии: некромантия могла многое, но не существует во Вселенной силы, способной полностью отменить энтропию и износ. Ради поддержания своих то ли слуг, то ли инструментов в приемлемом состоянии разумный артефакт тратил просто неприличное количество энергии, которой без труда нашел бы более устраивающее его применение. Раскидать в стороны несколько тонн камней напарникам виделось куда более легким способом заработка, чем поиск древних артефактов или выламывание из стен энерговодов. Однако уже спустя пару часов уборки мусора они с удивлением обнаружили, что выбранное ими здание с громадным подвалом имело еще один уровень. Просто раньше вход в него был тщательно скрыт, а сейчас упавшие с большой высоты камни слегка погнули замаскированную под деревянный пол крышку люка. С помощью лома, голема и такой-то матери напарникам удалось преодолеть сопротивление древней преграды и обнаружить узкую винтовую лестницу, куда ракообразная машина пролезла бы исключительно по частям. Спустившись по ней, они обнаружили вытянутое в длину помещение, которое толком и не успели обследовать. Помешали две вертикальные каменные плиты, перегородившие и выход, и проход в дальнюю часть потайного подземелья. Причем прилегали они к стенам настолько плотно, что вряд ли пропускали воздух.

— Думаю, хватит, — оценил Олег степень покраснения камня, в который напарники уже успели углубиться сантиметров на пять, а потом аккуратно потушил огонь, стараясь причинить как можно меньше вреда драгоценному топливу. — Морозь!

— Эй, это проще сказать, чем сделать! — Возмутилась кащенитка, но тем не менее протянула руку к источающей жар плите, остановив пальцы лишь в нескольких сантиметрах от раскаленной поверхности. И от той немедленно повалили клубы пара, поскольку оборотень напрягала весь свой не слишком великий дар, пытаясь охладить перекрывающую доступ воздуха преграду. Вообще-то Доброслава больше специализировалась на управлении водой, чем на криокинезе, но даже с магией жидкость резала и колола не слишком хорошо. Требовались немалая сила и мастерство, чтобы при помощи волшебства имитировать струю под большим давлением, способную резать металл. А вот заморозить наколдованную лужицу, получая вполне годящуюся для боя сосульку, в зависимости от формы служащую стрелой или метательным лезвием вроде сюрикена, кащенитке было вполне под силу. Правда, сейчас ее талант использовался в несколько других целях, ну да принципиальной разницы в этом плане не имелось. — Фух, проклятье, тяжело! И горячо!