Insider 2 (СИ) - "Алекс Д" - Страница 15

— Что?

— Найди мне компромат на него. И я все сделаю сам.

— Мой муж — хороший человек, на которого сложно что-то откопать.

— Не существует хороших людей, Алисия. Нам ли не знать? — иронично ухмыляется Рэн. — У каждого есть скелеты в шкафу. Трудность в том, чтобы заставить ими поделиться. Эта задача по зубам только жене, любимой женщине. Матери ребенка…

— Как ты смеешь! — яростно бросаю я, задыхаясь от охватившего меня гнева.

— Лиса, твой тон мне не нравится, — его руки с силой сжимают мою талию, оставляя синяки от пальцев. Черт побери, он специально это делает. Если Нейт заметит… Черт, мне придется избегать близости несколько дней.

— Я никогда не пойду на это, — безапелляционно заявляю я.

— Придется, — в притворном сожалении вздыхает Рэнделл.

— Ты опустишься до шантажа?

— Нет. Я могу прямо сейчас решить твою задачу. И выслать один из самых горячих видеофайлов в СМИ, и завтра же от идеального имени твоего мужа ничего не останется, а все потому, что его жена в прошлом была горячей штучкой с неуемными аппетитами. Но я не сделаю ничего из этого, Алисия.

— Нет? — недоверчиво произношу я, немного сдвигаясь в сторону, чтобы посмотреть на него, и он позволяет. Я тут же жалею о своем необдуманном поступке, потому что видеть Рэнделла Перриша близко — это слишком, слишком жутко, это потрясает до глубины души. В темных бездонных глазах я вижу свое отражение и что-то еще, пугающее, непостижимое. Совершенные черты его лица в нескольких сантиметрах от моего, в этот момент не кажутся обездушенными. И на какой-то короткий миг я действительно верю, что он не хочет этого делать.

— Нет, — отрицательное покачивание головой. Я завороженно смотрю в стальные глаза, которые сейчас кажутся расплавленным серебряным озером, покрывшемся коркой льда. Сложно представить подобное, но я представила… глядя на него. — Я просто скажу ему правду, Алиса.

— Какую правду? — заикаясь спрашиваю я, чувствую, как внутри начинает нарастать паническая взрывная волна. — Он тебе не поверит. Нейт любит меня. Чтобы ты ни сказал…

— Он поверит. Мне и доказывать ничего не придется. К тому же, есть определенные процедуры. Которые выявят правду в два счета.

— О чем ты, черт подери, говоришь? — хмурюсь я.

Рэнделл убирает от меня руки и сует их в карманы черных джинсов. Таким будничным я никогда его не видела. Обычно, он выбирал стильные костюмы делового плана. Что-то изменилось в нем. Я для него всегда была работой, а на работу положено ходить в костюме, чтобы дать понять, кто из нас босс. Ветер треплет его волосы, бросая темные пряди на глаза. Красивый ублюдок. И безжалостный. Больной на всю голову. Прищурившись, он смотрит на меня, задумчиво улыбаясь. Эта его ненормальная дикая улыбка всегда пугала меня сильнее, чем то, на что был способен его извращенный ум. Я все еще смотрю в мерцающие темно-серые глаза, застигнутая врасплох, запуганная, попавшая под его силовое поле. А потом он поднимает руки к моему лицу, и я открываю рот, чтобы закричать, но с губ срывается беспомощный хрип. В его пальцах черная шелковая повязка, которую он быстро завязывает на моем затылке, погружая во тьму. Несколько лет назад, то же самое сделал другой мужчина. И я позволила ему… Память несет меня еще дальше, прорвав плотину, которую я строила долгие годы. И еще одно мужское лицо всплывает в моей памяти, имя которого я заставила себя забыть. Итан Хемптон. Зеленоглазый блондин с телом атлета и озорной улыбкой. Мое погружение в адскую игру Перриша началось именно с него. С Итана.

— Что теперь ты видишь, Алисия? — хриплый шепот возле самого уха, и горячее, обжигающее шею дыхание.

— Ничего, — жалко бормочу я, чувствуя, как быстро начинает вращаться вокруг меня темный лабиринт. Я дрожу от нахлынувших воспоминаний, способных разрушить тот образ, который я собирала по крупицам долгие годы. Мне казалось, что старый кошмар забылся, но Рэнделлу понадобились секунды, чтобы напомнить.

— Маленькая врушка, — мягкий смех заставляет встать дыбом волоски на моей шее. Я чувствую его пальцы в глубоком вырезе платья на спине. Он медленно ведет ими вдоль позвоночника, наслаждаясь моими моральными мучениями. — Скажи, что ты согласна, и я позволю тебе уйти обратно в свою счастливую жизнь, не зная той правды, которую я могу поведать твоему мужу.

— Я не могу предать Нейтона. Только не его. Как ты не понимаешь…

— Но ты уже предала его, Лиса, — мягко, но уверенно произносит Перриш.

— Нет. Никогда. Я никогда не предавала своего мужа, — отчаянно отрицаю я.

— Ты предала его, Лиса, — твердо повторяет Рэнделл, и его голос бьет по оголенным нервам больнее, чем кнут. Я отчаянно толкаю его, но он перехватывает мои запястья, убирая за спину. Его тело не прижато ко мне вплотную, но мы близко. Мы, мать его, слишком близко, чтобы я могла думать… И тогда он добивает меня всего одной фразой. Чудовищной и абсурдной. — Ты предала его, позволив верить в то, что он является отцом твоей дочери.

Что? Он сумасшедший? Я застываю, слушая как где-то совсем рядом стучит его сердце. Он живой. Этот ублюдок не из мрамора, как его е*учий пол в гостиной, но мне не легче от открытия, которое я только что сделала. Он молчит какое-то время, давая мне передышку на то, чтобы я могла осмыслить его слова. Но в них нет никакого смысла. Он бредит. Я точно знаю, что родила свою дочь от мужа.

— Ты же понимаешь, зачем я надел на тебя повязку? — когда он снова начинает говорить, я все еще в прострации, в шоке от безумия этого мужчины. Мотаю головой, потеряв способность изъясняться человеческим языком. — Не лги хотя бы самой себе. Ты знаешь, что я прав.

— Ты ненормальный, больной ублюдок, — хрипло вырывается у меня, я дергаюсь, но он крепко меня держит, слишком крепко, для парня, который не выносит прикосновений. И вздрагиваю, когда Перриш дергается ткань с моих глаз. Часто моргаю, пытаясь прийти в себя.

— Пять лет назад назад, Лиса. Оживи свою память, но я и так уверен, что ты помнишь.

— Эсми не ребенок Итана. Нет! — рычу я в отчаяньи, и картинки прошлого, одна за другой, мелькают передо мной. Я не могу отвлечься, фокусирую мысль на чем-то еще, и Перриш знает, как заставить меня думать о том, что ему нужно. Больной извращенец.

— Конечно, нет, — в его голосе звучат нотки раздражения. — Подумай, какие еще могут быть варианты?

Сердце застывает в груди, и я чувствую, как медленно ускользает почва из-под ног. И я бы упала, если бы он меня не держал.

— Это ложь, Рэнделл. Ты чертов лгун. Ни слова правды за все то время, что я провела в Розариуме. Я не стану играть по твоим правилам, — отчаянно дергаясь в его руках, кричу я, словно раненое и загнанное в ловушку животное.

— Я хочу рассказать одну историю, Лиса. Ты готова послушать? — невозмутимо спрашивает он, пресекая все мои попытки вырваться из его рук.

— Иди к черту. Сними с меня повязку и дай уехать отсюда. Мне не интересен тот бред, который ты снова собираешься вывалить на меня, — яростно шиплю я, сильно ударяя лбом в его грудь. Но он непробиваемая скала, бесчувственная машина, сдвинуть которую у меня никогда не хватит сил.

— Ты уедешь, Лиса. Я не собираюсь надолго задерживать тебя, — заявляет Перриш бесстрастным тоном. — Но ты же хочешь узнать ответ на свой вопрос?

— У меня нет никаких вопросов. Я не верю ни одному твоему слову.

— Ты веришь. Более того, ты знаешь, что я прав. У тебя будет время проверить мои слова. До выборов остался месяц. Мы все успеем

— Что? Ты совсем чокнулся? Я не собираюсь иметь с тобой ничего общего!

— Ты готова послушать историю, Лиса? — его голос с глубокими чувственными интонациями вонзился в мой разум, парализуя и подавляя волю к сопротивлению. Некоторые его феноменальные способности не изменились, не ослабели спустя годы. Он разрушает меня, даже когда просто говорит. Не смотрит. Не трогает, а произносит слова с размеренной обволакивающей интонацией, вводящий меня в легкий транс.

— Если ты перестанешь прикасаться ко мне... — хриплым, безжизненным тоном отвечаю я. И тогда он отпускает мои руки. Делая шаг назад, я не испытываю облегчения от освобождения. Он еще ничего не сказал, но я уже знаю, что моя счастливая и спокойная жизнь закончится здесь и сейчас.