Театр для француженки (СИ) - Леонова Елизавета - Страница 1

Вступление от автора

Человеческая сущность остается главной тайной в мире. Никто не может точно сказать какой человек на самом деле. Но что можно сказать прочитав чей то дневник? Каждая строка наполнена правдой, которую кто то умело скрывал. Например, часто прочитав записи человека, с которым знакомы даже десять лет, мы находим множество тайн и махинаций его Я и жизни.

Иногда в человеке можно разочароваться, иногда наоборот пожалеть обо всем, ведь каждая жизнь хранит в своей истории свою боль и страдания.

Перед вашими глазами представлена часть уцелевшего дневника юной девушки по имени Мари Парташ. В ее истории красочно описывается несчастливая жизнь и переживания, которые она чувствовала. Читая ее рукописи, любой может найти себя, ведь ее проблемы так похожи на наши, современные. И хоть это было совсем другое столетие и частично другая страна, мы все равно видим эту яркую палитру совместимости нашего мира, и прошлого.

Будучи еще ребенком, ей пришлось пережить то, что некоторые не в силе выдержать в зрелом возрасте. На страницах показана сила человеческой воли и духа. Мы ведь можем стать частью чего то большего, чем просто пространства своего круга.

Мари станет примером подражания для многих. В маленьком теле и сердце, может храниться целый мир, который будет непостижим для других, но точно ясен для нее. Ведь так важно просто сохранить себя.

Часть первая. Мое доброе утро

1870 год, 2 апреля.

Сегодня утром очень странно пахло. Я проснулась от запаха чего то тлеющего в своей комнате. Еще будучи сонной я попыталась крикнуть, и позвать мать, но не смогла. Мой голос будто пропал, и вместо крика, у меня получилось издать только шипение, чем то похожее на визг. Сердце немного вздрогнуло. Комната была заперта, а дым уже доставал кровать. Я не знала, что делать, и не понимала, почему никто не слышит, что в доме что то горит. Присмотревшись, я увидела в углу желтеющие язычки пламени, которые уже обжигали белые стены. Подскочив с кровати, я побежала к двери, и не смогла ее открыть. Раньше меня никогда не запирали на ключ. Зачем матери запирать меня в комнате? Со всей силы я начала барабанить в двери, так что они содрогались. Я удивилась, сколько силы может быть у человека, который испуган чувством близкой встречи со смертью. Я не плакала, ни единой слезинки. Но не от того, что сильна и сдержана. Нет! Я вовсе не сильна, я слабая и совсем беззащитна. Если бы была сильна, нашла бы лучший способ спастись, чем стучать в запертую дверь. Мои ногти на руках обламывались, и кровь начала потихоньку выходить из-под кожи. Я не чувствовала боли, совсем. Но я чувствовала тепло огня, которое уже так близко. Мне ничего не оставалось делать, как кричать. Что я кричала? Уже не помню. Не связанные между собой слова, которые перерастали к крики отчаянья. Моя нога покраснела, и я видела как пламя приближалось к моему телу, а очертания комнаты укрывались в дыму. Это была безысходность, и я в ее эпицентре! Мои легкие постепенно задыхались от чадного дыма, и сознание медленно покидало мой разум. В глазах все расплывалось, и я упала. Я упала на пол, и не могла пошевелиться. Единственное, что я помню, это жар. Невыносимый жар, что подкрадывался ко мне с каждой секундой. Я утратила надежду на спасение, и лежа на полу, ждала когда дым и огонь поглотят меня. Но вдруг, я услышала звук выбитой двери. Кто то вошел, но я не видела его. Только ноги в черных военных ботинках, такие были когда то у моего отца. Он в них ходил на рыбалку, иногда брал меня с собой. Я никогда не забуду как он учил мои бездарные руки, закидывать удочку и ставить сетки. Это было смешно! Мужчина подошел ко мне и присел, чтобы взять на руки. В этот момент, когда он меня поднимал, я полностью потеряла связь с сознанием. Больше ничего не помню. Но я оказалась спасена!

Во второй раз проснувшись, я уже не слышала запахи горелого, а перед глазами не витал ужасающий черный дым. Я оказалась в просторном помещении, где было множество кроватей, где то ряда три, и в каждом ряду по четыре кровати. Я лежала возле окна, и рядом со мной было множество носилок для больных. Очевидно, что это была больница. А я пока что была единственным больным. Смотря окно, я пыталась вспомнить мужчину, который меня спас, но я не могла начертить даже часть его внешности и образа в голове. Резко я ощутила жгучую боль ноги, и, скинув одеяло, поняла, что все-таки уже горела. Нога по колено забинтована, а через бинт просачивалась кровь и что то желтое. Я с облегчением вздохнула, ведь пострадала только нога. И я чудом осталась цела. Я выжила.

Еще через минут десять, двери, на половину застекленные, открылись, и вошла милая женщина среднего роста, приблизительно тридцатилетняя. На голове медицинская шапочка, в которой спрятаны волосы, очевидно темные. Женщина вызывала у меня улыбку, я чувствовала, что она одна из тех, кто жертвует собой, спасая других. И вот теперь я, хотя спасать меня не нужно было. Всего лишь ожег, а ведь в больнице, явно, лежит еще много больных, с более тяжелыми ранами и болезнями. Возможно, даже и при смерти.

Сев рядом, она положила свою руку мне на лоб, затем провела по руке, и еще больше улыбнулась.

- Как ты себя чувствуешь? Нога сильно болит? - начала говорить женщина, и ее глаза наполнились такой добротой и сочувствием ко мне, которого я не видела даже в глазах матери, когда я болела.

-Нет, все нормально. Скажите, мисс, кто меня спас? И где мама? -спросила я ее, попытавшись привстать.

- Детка, называй меня Софой. Тебя спас один офицер, который проезжал мимо твоего дома. Увидев, дым из окна, он решил разобраться, и не зря, - говорила Софа, и продолжив, улыбка пропала. - Твоя мать, она умерла. Мне жаль, но есть предположения, что она подожгла твою комнату и заперла, а сама застрелилась.

- Мари, меня зовут Мари, - почему то смерть матери не вызвала у меня никаких чувств, так как наше с ней общение всегда было бесчувственным. Мне, конечно, стало ее жаль, но слезы за этот день так и не появились на моих глазах. Тем более, она пыталась меня убить. Это ничуть не затронуло мое самолюбие, но она теперь понесет большое возмездие перед судом небесным.

- Слушай, Мари, где твой отец? У тебя остались еще родственники?

- Отец умер, его утопил лучший друг на очередной рыбалке. Бабушка тоже умерла, вторую я никогда не видела и не знала. Нет, у меня никого нет, - только вспомнив о папе, мои глаза заблестели. Ко мне пришло осознание того, что я совсем одинока. - Я отправлюсь в приют?

- Нет, я не позволю. Как ты смотришь на то, чтобы жить у меня? Я все равно живу одна, и иногда мне тоже бывает очень одиноко, - я увидела в Софе, зеркало себя. Она была такой открытой, но одинокой, такая же, как и я.

-Да, спасибо большое. Но почему вы так добры ко мне?

- Доброта это золото, которое нужно копить всю жизнь, чтобы потом расплатиться Богу перед вратами в рай.

- Ты, наверное, самый богатый человек, Софа, - эта женщина произвела на меня глубокое впечатление, и мне искренне хотелось общаться с ней все больше. Слушать ее речи, ведь только у нее они идут от сердца. И слова, дарят очень приятное тепло, которому хочется верить.

- Вечером я еще зайду для перевязки. А сейчас лежи отдыхай, скоро привезут поесть. Если что то нужно будет, зови, я приду, - неожиданно для меня, я с надеждой начала ждать ее возвращения, когда Софа еще даже не ушла.

Я лежала и просто думала о матери и отце. Они всегда были такими разными. Отец показывал как сильно меня любит ежедневно, а мать все пыталась указать мне на недостатки. Она умудрялась придраться ко мне даже из-за моих веснушек и рыжего цвета волос. Даже моя фигура давала очередной повод для ссоры, хотя я не толстая и не худая. Как по мне полностью нормальная. Тем более внешность это дело непоправимое. Никто ее не выбирает, и нет смысла указывать на человека пальцем, ведь нет идеальных. Возможно, я и не хотела себе таких волос, и этих веснушек на переносице, но они мне даны. Даны Богом, и мне они нравятся! Я довольна всем, чем меня наградили небеса. Я поистине верующий человек, и слова Софы еще раз убедили меня в совершенстве ее души.