Рожденная жить - Соврикова Ольга - Страница 70

Заметив, что он сильно его порадовал, я наконец-то вздохнула чуточку посвободнее. Мои страхи, видимо, ненадолго отступили, и я с наслаждением приняла благодарный поцелуй любимого.

Все эти дни Кристиан пользовался любой возможностью, чтобы меня поцеловать, прикоснуться ко мне, прошептать на ушко комплимент. С каждым днем его объятия становились все крепче, и, прижимаясь к нему во время поцелуя, я хорошо чувствовала его желание. Он желал меня, но каждый раз находил в себе силы остановиться, стараясь не напугать и не оттолкнуть своим напором.

Я невинная девушка, но ведь не невежественная. Пару раз мы с сестренкой в детстве подглядывали за слугами и прекрасно знали, чем занимаются взрослые наедине, к тому же мы были целителями и прекрасно знали строение тела мужчины и женщины.

Но разве могла я предположить, как замирает сердце от поцелуя любимого, как тугой пружиной скручивает все тело от простого прикосновения и невинной ласки, как томится тело и душа, стремясь к познанию своего мужчины. По поцелуям моего принца видно, что он опытен. Разве смог бы юнец остановиться, когда все тело дрожит от нетерпения и желания? А он просто как можно крепче прижимал меня к себе и, одаривая ласками, шептал на ушко о том, как желает меня, о том, что сгорает от любви ко мне, говорил, что даже в юности не испытывал ничего подобного. С некоторых пор я поймала себя на мысли, что не перестаю восхищаться его руками, его длинными красивыми пальцами, умеющими держать оружие и дарить моменты изумительного восторга девушке. За эти дни я привыкла к тому, что при любой возможности он сразу же усаживает меня к себе на колени, крепко обнимает, прижимая к себе, и только тогда к нам обоим приходит спокойствие. Он стал нужен мне как воздух, я тоже все больше и больше стремлюсь прикоснуться к нему, погладить и даже поцеловать. А каким удовольствием вспыхивают его глаза, когда я сама тянусь к нему за поцелуем и сама ласкаю губами его лицо.

Но все хорошее когда-нибудь кончается. Подошел к концу и наш визит к графу Ринвелу. Провожал он нас, уже стоя на своих ногах. Болезнь отступила, граф набирался сил и, к нашему удивлению, больше ни разу не заводил разговор о будущем браке дочери, просто передал ей документы, подтверждающие ее права на владение имением, ранее принадлежавшем ее бабушке и матери, а в самый последний момент обнял свою дочь, поцеловал в щечку и пожелал счастья.

Выехали мы после обеда, двигались не торопясь и на ночлег остановились на постоялом дворе. Жак удивил принца тем, что не стал заказывать комнаты для меня и моей свиты, а в ответ на его удивленный и вопросительный взгляд пояснил:

— Теодор, я и ребята ночевать здесь не будем, у нас есть одно неотложное дело. Надеюсь, за ночь мы уладим все свои вопросы.

Кристиан среагировал очень быстро. Притянул меня за руку вплотную к себе, крепко стиснул мою талию и произнес:

— Без меня Лин никуда не поедет.

Жак улыбнулся и, кивнув нам, сказал:

— Но только вы.

Граф Дали попытался возмутиться, однако только один брошенный на него взгляд принца сразу же пресек все его возражения.

Перекусив, мы оседлали лошадей и двинулись в путь. Целый час ехали по дороге, и мой ненаглядный не задавал вопросов, но, как только свернули в лес и ступили на едва приметную старую дорогу, он не выдержал и спросил меня о цели нашего путешествия. Ответила ему Данелия:

— Мы едем к заброшенному храму забытой богини Лауры, покровительнице магов.

— Но магам жизни и магам смерти покровительствуют разные богини, а у стихийников вообще четыре бога.

— Мы все объясним прямо в храме, — проговорила Нел, а я задумалась о том, что, наверное, придется открыть принцу нашу тайну, рассказать о наличии у нас способностей к магии и там же взять с него обещание о неразглашении.

Еще целый час мы ехали теперь уже по лесу, и принц, в отличие от нас, явно не понимал, откуда мы знаем, куда двигаться, а мы не могли заблудиться. Нас призывал храм, для нас он сиял впереди, словно яркий светлячок, становясь все ближе и ближе, и даже темнота и отсутствие дороги не были помехой для наших лошадей. Теодор привычно освещал перед нами путь.

Наконец мы выехали на огромную поляну, посередине которой явно стояло какое-то здание. Подъехав ближе, увидели высокое массивное сооружение, окруженное витыми колоннами. Тяжелые на вид створки дверей были плотно закрыты. От здания веяло запустением.

Спешившись, мы передали поводья в руки Теодора, а сами подошли к дверям, переступая через упавшие ветви и остальной мусор, припорошенный снегом. Было видно, что уже очень давно никто не навещал это место. Кристиан нажал на створки дверей, пытаясь их открыть, а мы с улыбкой наблюдали за ним. Когда ему это не удалось, он оглянулся и, заметив наши сияющие лица, спросил:

— Что я делаю не так?

— Все не так, — сказал Жак, затем попросил его пропустить к дверям нас с Нел и отойти чуть в сторону.

Ну что же, мы здесь.

Принц Кристиан

Не успел я осознать и переварить результаты последней авантюры моей невесты и ее родичей, как они рывком затащили меня в другую.

Закончив отдыхать в замке графа, мы не торопясь двинулись во дворец. Погода великолепная, легкий морозец лишь слегка обжигает щеки. Отдохнувшие лошади с явным удовольствием скачут по дороге. Айвенлин и Данелия, пересмеиваясь, обсуждают что-то свое, сверкая глазками и лукавыми улыбками. Естественно, настроение у всех великолепное. За десятину более тесного общения с Айвенлин, Данелией, Данки и Дасти я понял, что девушки совсем не похожи на замороженных бесчувственных кукол, они очень веселые и умные, а их братья достойны уважения. Вряд ли в моем окружении найдутся молодые люди, умеющие в неполные двадцать лет профессионально выполнять обязанности телохранителей, поддержать любой разговор, когда нужно — просто молчать, уметь быть незаметными, да еще и любящие своих сестер до умопомрачения.

Обо всем этом я думал еще днем, сейчас, двигаясь по лесу ночью в хорошем темпе, мне представляется, что это просто банда малолетних хулиганов.

Когда приехали к постоялому двору, я посчитал, что все собираются расходиться по комнатам, отдыхать — так нет же! — молодежь со своими наставниками куда-то опять собралась. От возмущения очень хотелось заорать, но, понимая, что мне сделали одолжение, поставив в известность о том, что им нужно отъехать, я сдержал свой порыв и категорически заявил о своем участии в этой ночной прогулке.

И вот уже второй час мы в дороге и, как оказалось, двигаемся к развалинам какого-то храма.

Невероятно! Мы не блуждали по лесу, ни разу не сбились с пути и выехали на большую поляну, на которой действительно стоял храм. Здание было очень древней постройки. Уже давно никто так не строит. Высокое, массивное, без окон и витражей, обшарпанное снаружи, но с удивительно крепкими двустворчатыми дверями. Простым нажатием открыть их не получилось, зато удалось повеселить моих спутников. Все они лукаво улыбались, наблюдая за моими попытками открыть эти двери и укрыться наконец от ветра.

По просьбе Жака я отошел в сторону и начал скептически наблюдать за происходящим. Еще через минуту я просто потерял дар речи от увиденного.

Улыбнувшись мне, девушки подошли к дверям и, одновременно приложив ладони каждая к своей створке, произнесли:

— Матушка, мы пришли.

Ответом на их слова стали неторопливо открывающиеся двери. Все мы, кроме Теодора, зашли в храм. По гулкому звуку наших, а точнее, моих шагов я понял, что мы попали в большой зал, полы которого вымощены каменными плитами. Меня в очередной раз поразила способность моих спутников двигаться абсолютно бесшумно, если судить по звукам, то выходит, что в храм зашел я один.

Неожиданно над нами зажглись маленькие огонечки, и я разглядел, что мои спутники находятся рядом со мной. Глаза быстро привыкли к слабенькому освещению, и я увидел рядом с собой мою Лин. Она взяла меня за руки и, глядя в глаза, объяснила, что происходит: