Рожденная жить - Соврикова Ольга - Страница 20

Первое, что я услышал, когда они, радостно улыбаясь, подошли ко мне, — это суровый выговор Данелии:

— А разве лекарь разрешил тебе, мастер, встать с постели? — И, внимательно посмотрев на меня, она добавила: — Я прекрасно чувствую, что ты еще нездоров.

Впервые мне пришлось перед ними оправдываться и пояснять, что вполне нормально себя чувствую. Чтобы отвлечь их внимание, я пригласил их пойти на завтрак и пообещал взяться за них всерьез.

— С завтрашнего дня вы все будете учиться летать.

Детки весело загалдели и побежали умываться, пообещав поведать за завтраком что-то очень интересное.

Идя в столовую, я думал, что они начнут рассказывать, как меня спасали. Никогда еще я так не ошибался. Оказывается, пока меня не было, в замок приезжали послы короля, чтобы забрать Айвенлин. Именно этим со смехом дети поделились со мной. Почему я не узнал об этом раньше? Видимо, мое «эффектное» появление в замке отодвинуло все на второй план.

Да, я многое пропустил. Дети многое пережили и многому научились, пока меня не было. Ну что же, будем учиться дальше.

Айвенлин

Сегодня Жаку наконец разрешили начать с нами заниматься. Весь день у нас было хорошее настроение, даже несмотря на его бурчание.

Вечером мы собрались в моей комнате и попытались догадаться, что значит его обещание научить нас летать. Так и не придя к общему мнению, разошлись спать.

Новый день наступил, и мы стали учиться.

Как я летала! А орала как! Громче меня и пронзительнее потом вопила только Нел.

Оказывается, летать — это падать с большой высоты и орать с перепугу. Мастер начал учить нас забираться на любую из замковых стен и спускаться с нее. На высоту метров шести мы уже привыкли подниматься, правда, с помощью каната. И спускались без проблем. Сейчас же Жак поставил перед нами задачу достичь окна на третьем этаже, потом перебраться по карнизу или, пользуясь мелкими уступами, к другому окну, и только потом спуститься.

Нас, конечно обвязав веревкой, страховали сверху, но страху в первый день мы натерпелись изрядно. Несколько дней мы с сестричкой распугивали ворон, сидящих на замковой крыше, своими воплями.

Помимо мастера продолжал заниматься с нами и Луи. Теперь мы учились не только менять внешность, но и открывать запертые на замок двери и шкатулки. Со шкатулками у меня получалось лучше всех.

Все потихоньку наладилось. Жак совсем выздоровел и начал гонять нас в полную силу, и остальные учителя от него не отставали, но мы с Данелией ждали, когда же нам найдут преподавателей по магии.

Прошло два цикла,[3] и мы узнали, что маги, согласившиеся нас обучать, едут к нам. Осень уже почти закончилась, наступили холода, и поэтому их с трудом удалось уговорить тронуться в путь. Но, несмотря ни на что, они в пути, и осталось только их дождаться.

Циклом ранее. Покои где-то в королевском дворце

Король Дориан сидел на диване в тишине своей гостиной. Вокруг царил полумрак. Перед ним стоял маленький низенький столик. На нем — ваза с различными фруктами, а рядом с ней бутылка редкого вина и фужер. Но его внимание было сосредоточено на большом окне напротив. Ничего необычного за ним не происходило. Просто на сад, куда открывался обзор, опускались сумерки, тихонько опадая, кружились листья. Осень вступила в свои права, и ей не было никакого дела до людей. Пришла пора дождей. Там, за окном, все происходило строго по законам природы. Зимой мели вьюги и падал снег. Весной пели птицы и зеленели деревья. Лето радовало теплом и солнцем. Всему было свое время, своя очередь и порядок.

Сидя в этой тишине, король вспоминал о делах, которые были решены сегодня, и о тех, решения которым он еще не нашел. Думая о семье, он понимал, что вот тут-то порядка он и не добился.

Вспомнил о старшей дочери, которая вышла замуж десять лет назад и с тех пор наслаждалась жизнью, купаясь в роскоши своего королевского двора. Ведь почти сразу после свадьбы умер ее престарелый муж. Она королева соседней страны. Между их государствами подписан мирный договор, постоянно ведется дипломатическая переписка и торговля, но сама дочь за последние шесть лет ни разу не написала отцу. Не поинтересовалась его здоровьем, что его очень обижало. А ведь она была его любимицей.

Со второй дочерью дела обстояли еще хуже. Наследнику соседнего государства Ровениара скоро исполнится двадцать. Десять лет назад состоялась помолвка, тогда же короли заключили договор, по которому скоро должна состояться свадьба.

Именно эта помолвка и тревожила его величество. В одном из пунктов написано, что невеста должна быть кристально чиста и взойти на брачное ложе она обязана девственной. Сейчас вести речь об этом без толку. Второй дочери тридцать шесть лет и, узнав в свое время о возрасте принца, она пустилась во все тяжкие. О ее похождениях и романах не знает только глухой. Король несколько раз призывал ее одуматься, наказывал, грозил, но ничего не изменилось.

Правда, когда в прошлом году они посещали с визитом соседей и она увидела наследника, то пожалела, что гуляла нарочито напоказ. Уж больно привлекателен и хорошо сложен молодой человек. Теперь стоит волноваться, не объявят ли соседи войну.

А дочурке принц срочно понадобился, и не хочет она задуматься о том, зачем ему нужна потасканная тетка.

Одна надежда у Дориана, что замаячила на горизонте… Узнав о существовании внучки, он понадеялся, что войны удастся избежать, ведь теперь предполагаемая невеста намного младше жениха. Да и принцу придется жениться только лет через семь, когда невеста станет совершеннолетней.

Отряд, посланный за внучкой, должен вернуться со дня на день. Послы соседей во главе с принцем приедут ко двору через десятину. Подумав, король принял сложное решение: «старую», дурную на голову невесту нужно срочно удалить от двора. Монастырь подойдет. Нужно будет представить соседям дело так, что, уехав молиться в один из них, принцесса решила раскаяться в грехах и приняла постриг.

Кивнув самому себе, он позвонил в колокольчик. Прибежавшие на зов слуги зажгли магические фонари и по приказу короля побежали разыскивать главу тайной стражи королевства.

И вскоре тот предстал перед королем.

— Ночью, без свидетелей вывезти принцессу в столичный монастырь и, угрожая заточением в подземелье, заставить принять постриг, показав мой указ, — отдал распоряжение король Дориан. — Сразу после этого под усиленной охраной отправить в дальний монастырь с жесткими правилами. Для нее веселая жизнь закончилась. Война с соседями мне не нужна.

На следующий день во дворце было объявлено, что принцесса уехала в монастырь молиться, а еще через день разлетелся слух о принятии ею монашества.

В этот же день прибыли посланцы, которых посылали за маленькой герцогиней де Мелвел. Король сидел в кресле мрачнее тучи. Ему доложили, что гонцы вернулись ни с чем.

Попросив разрешения войти, к Дориану, низко кланяясь, приблизился вельможа, которому он безгранично доверял. Именно его он и назначил главным в той поездке. Король сейчас ждал ответа от графа: что могло помешать его планам?

Перед дворянином стояла трудная задача. Нужно было убедить его величество в том, что он принял единственное правильное решение. При этом, помня угрозу герцога, доказать королю, что сделал все возможное для выполнения его воли.

Еще раз низко поклонившись, он начал:

— Нижайше прошу, ваше величество, простить меня за то, что я не сумел выполнить вашу волю. Но поверьте, в этом нет ничьей вины.

— Рассказывай, — велел король.

— Без отдыха мы были в дороге две с половиной десятины. После предъявления верительных грамот нас сразу пустили в замок. Действительно, информация о том, что девочка жива, подтвердилась. В тот же день мы были представлены маленькой герцогине. Внешне она копия вашей младшей покойной дочери, только, извините, ваше величество, очень блеклая копия. Девочка выглядит заметно моложе своих лет из-за бледности и худобы. Как мы узнали от лекаря и прислуги, она очень часто болеет и почти не выходит из замка. Герцог пригласил для нее лучших учителей, у нее даже есть собственная свита. Это дочь графа Ринвела десяти лет и два брата-близнеца одиннадцати лет, виконты Деверли. По отчетам учителей, ребенок из-за частых болезней сильно отстает в учебе. При этом от ее капризов и истерик стонет весь замок, но все очень доброжелательно к ней относятся и одаривают любовью. Поверьте мне, герцог не виноват в ее избалованности, просто от малейшего расстройства у нее случаются приступы: она теряет сознание, падает, тело как будто деревенеет и изо рта появляется пена. Вот, например, когда она нам пела, я, не зная о ее болезни, на просьбу прокомментировать услышанное, намекнул, что ей еще многому предстоит научиться. Услышав мой ответ, она изумилась, и от негодования и волнения у нее прямо при нас начался судорожный приступ. В этот же день ее охватил жар. Она стала бредить, и было четко заметно нарушение речи. Мы не могли взять ее с собой в таком состоянии. Я был уверен, что даже если ей относительно полегчает, то вряд ли она перенесет дорогу. Извините, ваше величество, но мне кажется, нужно подождать до ее совершеннолетия. Надеюсь, за это время герцог сделает все, чтобы она окрепла.