Волчий берег (СИ) - Шолох Юлия - Страница 57

Не знаю, правда ли, нет, может и лесовик замешан – нечисть нынче лютует, даже до спокойных мест, ведь тут-то войны нет, и то волна докатилась. А может, сбежал слуга или вообще кто из неприязни прибил по-тихому.

Но зато теперь за мной почти вся охрана увязалась, чтоб не сгинула. Без заслуженной награды ведь останутся.

Конечно, мало приятного в лес по личным делам прогуливаться, когда такая кодла народу тебя пасёт, словно дикую лошадь, но потерплю. Клетка-то как нужно упала, на бок, теперь дело от волчицы зависит – сообразит или нет? Остался в ней разум или нет?

Когда мы обратно шли, я только и думала – услышала ли она меня, поняла ли? Смогла ли на волю выбраться?

Вылезаем не спеша из лесу – и что я вижу?

Сидит волчица в клетке, как ни в чём ни бывало, глазами лупает, а угол уже досками заколачивают.

Так и не узнала я, отчего ей не удалось выбраться. Может, ударилась, когда падала и не успела в себя прийти, может, так и не поняла, что случилось.

А вечером на перевале нас встретил другой отряд. Издалека их видать – все как один в парадной форме, блестят, словно на праздник какой вырядились. На лошадях попоны цветные, с золотой каймой, на головах перья, смешно. Зачем лошади на голову цеплять пучок перьев, который болтается там, как на ободранной курице? Ну, умора!

Впереди ехал молодой статный воин. А уж сидел как, смотрел как! Орёл да и только. Вот уж Огнию до кого далеко, ещё расти и наглеть. А я уж подавно на таких больше не падка. После Гордея-то, от чьей простоты и искренности душу щемит, да этот хлыщ разряженный?

Верно, было бы это всё смешно, но тут из-за хлыща выехал отчим. Я даже глаза прикрыла от жгучей ненависти, будто это могло помочь от него спрятаться.

Вот и попалась.

Боярин уже расплылся в улыбке, грузно слез с лошади приветствовать гостей, изогнулся весь почтительно.

- Где же она? Где моя невеста? – Воскликнул хлыщ на коне, останавливаясь боком, чтобы горделивый профиль всякому был виден. Смотрел он отчего-то вверх, словно призывал небеса в свидетели.

Боярин опешил и неуверенно указал на телегу.

Ох ты, боженька! И отчим повернулся, и этот странный тип, весь в орденах.

Да это ж Царейко! Как я глупая сразу не поняла. Один в один, как описывали – настоящий столичный красавчик, гроза женских сердец.

Смотри-ка. Едет прямо ко мне и улыбается так, словно мы давние знакомые. И я не на телеге в дорожном платье в скрюченной позе сижу, а на балу у Великого князя вся великолепная жду, пока меня танцевать пригласят. Такой принц, ясен перец, как он.

- А вот и вы, моё сердце! Как я рад нашей встрече, вы даже представить себе не можете!

Только бы не вздумал за руки меня хватать!

Он спешился, поклонился, красиво так, ножку отставил, голову опустил.

- Ожега! Наконец-то!

Это отчим подоспел. Хитрый, как лиса, был бы хвост, стучал бы им по ногам.

- Мне искренне жаль, что вы вынуждены были путешествовать в таком неудобном… положении. Но я больше этого не позволю! Вскоре тут будет карета и обещаю, вы доберётесь до моего дома с подобающим вам комфортом! – Заявил Царейко, мой жених.

- Надеюсь, ты здорова. – Вставил отчим. – Мы так волновались! Ну, ничего, ты дома, и я о тебе позабочусь.

Про Малинку он не спросил, значит, дела ему до сестры нет. Выходит, и одной дочери Софийко для их планов хватит? Ну, что это спектакль, и так понятно. Но вот, что меня Царейко прилюдно невестой назвал… ой как нехорошо!

Тут и волчица заскулила.

Царейко тут же перевёл на неё свой взгляд и слегка скривился.

- Оборотница что ли? Давно уже колдуны ждут, новые приёмы пробовать хотят, а не на ком. Так, оборотницу тоже ко мне доставить, сам Великому князю передам.

- Но как вы её повезёте? – воскликнул боярин. – Только так, в клетке, безопасно! Видите, мы для этого телегу тащим, еле едем!

- Хм. – Царейко тут же потерял интерес, повернулся и пошёл к своей лошади, поправил зацепившийся бубенец из золотой нити. – Ладно, везите, только быстрей! Колдуны без дела сидят.

Он забрался на своего коня и простёр руку в мою сторону:

- Ждите, любовь моя, карета скоро прибудет! Я приказал ехать вам навстречу. А мне разрешите откланяться, я немедленно отправляюсь домой, чтобы приготовить для вас подходящие условия. Моя жена будет жить в роскоши!

Раз – и нет отряда, даже отчим умёлся, забыв напоследок на меня взглянуть.

- Ну, поехали быстрей. – Как только вычурный отряд унёсся, крикнул барин с досадой и мы снова потряслись вперёд. До столицы осталось всего ничего, лес закончился, поля начались, обжитыми местами запахло.

А я в себя прийти не могу.

Волчицу везут колдунам, опыты ставить. Ох, как плохо!

Меня в самом деле хотят выдать замуж за Царейко, человека, который был женат на моей подруге… и ещё на нескольких девушек, и все они умерли. Умерли молодыми, здоровыми, не оставили даже детей. Зато оставили богатое наследство.

Плохо вдвойне.

Телега медленно поползла по дороге, я наклонилась, прижимаясь к прутьям лицом. Волчица тут же оказалась рядом, лизнула меня в нос. А потом словно всхлипнула, совсем по-человечески.

- Ну что, теперь нам нипочём нельзя дальше ехать. Бежать нужно.

Она молчала, смотрела только неотрывно.

- Ты не бойся, я тебя не брошу. Что-нибудь придумаем. Пока мы живы – всегда есть выход!

Я и сама в это верила. Повернись всё иначе – я могла тоже оказаться в клетке. И думать, что тебе никто не поможет ух как страшно! До последнего будем выход искать, и она, и я.

Жаль только мечтам нашим не всегда суждено сбываться. С тех пор как Царейко заявился, вокруг телеги ехало несколько воинов и глаз с нас не спускали.

Вскоре и карета показалась – такая же кичливая и фальшивая, как Царейко. Нет, он красивый, конечно, но то чудовище, которое мы с сестрой в Старом лесу видели, тоже по-своему красивое. Но сожрёт – и не поморщится.

С каретой кроме возницы прибыло двое слуг в ливреях. Соскочили, и давай наперебой меня приглашать, мол, переходите в карету, что же вы мучаетесь на этой ужасной телеге. Не по чину вам!

Я медлила. Они настаивали.

Наконец, решилась.

- Волчицу нужно взять.

Боярин тем временем подъехал. Хмурый и злой, добычу-то из-под носа увели, считай. Глянул на волчицу с такой ненавистью, что та тут же оскалилась. Поняла, видно, что сейчас разлучат нас.

- Как ты её возьмешь? – Сплюнул боярин, утёр бороду рукавом.

- Завяжу ей пасть тряпкой и на верёвку посажу. В дороге привыкла она ко мне, я же её кормила да поила, даст подойти.

- Она ж всё слышит!

- Дак. – Я сделала вид, что растерялась. – Говорят же, что когда оборотни такие… они просто звери, разума у них нет. Врут что ли?

Боярин не шибко-то в этих вопросах разбирался, поэтому не ответил. Спросил только:

- А разорвёт тебя? Что я Царейко скажу?

- Смотри.

Раньше, чем он крикнул, я сунул руку в клетку по локоть. А волчица только понюхала меня и бросаться не стала.

- У, дурная девка! – Выдохнул боярин.

- Не тронет она меня! Так я свяжу?

- Ну… А зачем тебе? – Он нахмурился.

- А как вы её вытаскивать будете? Вдруг покусает кого? А я свяжу, и спокойно отведёте куда нужно. Я к ней тоже привыкла.

Он хмыкнул.

Но позволил. Верно, любопытно было посмотреть, не передумает и не сожрёт ли меня оборотниха. Нет, не сожрала. Я связала ей пасть куском тряпки и крепкую верёвку на шею накинула. Вывела на дорогу. Правда, верёвку у меня тут же отобрали и потащили волчицу к карете. Боярин собственной персоной почти волоком тащил.

Волчица испугалась, заскулила, но я ничего не могла поделать.

- Сам дальше повезу! Прямо к колдунам доставлю! А то знаю я их братию, ещё год бегать за деньгами придётся! Или сразу отдадут или вовсе товар не получат!

Так и думала, что боярин меня обманет! Хочет сам волчицу притащить, показать, какой смелый. Конечно, как руки в клетку совать, так и близко не увидишь, а как связали – так он тут как тут!