Выбери любимый жанр

Волчий берег (СИ) - Шолох Юлия - Страница 1


Изменить размер шрифта:

1

Юлия Шолох

Волчий берег

Глава 1

в которой даже старый страшный лес кажется лучше некоторых других мест

Всё, слушать бесконечное нытьё мне осточертело!

Я жутко устала, вымоталась и не могла больше скрывать от сестры правду. Не могла молчать о тяжком положении, в котором мы оказались. Нельзя дальше молчать – она меня изведёт, всю кровь выпьет!

- Смотри! - Я вывернула у Малинки под носом мешок и принялась изо всех сил трясти над землёй – оттуда вслед за вещами посыпались только крошки. – Видишь? Видишь, что ничего не осталось? Ты понимаешь, что у нас больше нет еды? И денег тоже нет ни копейки! Нам теперь только по миру идти, надеяться, что приютят и накормят, дадут работу, чтобы совсем с голоду не околеть!

Я, тяжело дыша, стояла и смотрела на Малинку сверху вниз, щёки пылали, как будто охваченные огнём. Неужели она думает, не понимаю? Разве я чувствую иначе? Всё то же самое! И голод мучает, и ноги идти отказываются, и ночью спать жёстко и холодно. Неужели думает, я не знаю?

- Я вижу, Жгучка. Но туда…

Голос у Малинки срывался, не давал договорить. Произнести вслух название Тамракский лес – дурной знак, а уж собираться туда войти и подавно сродни самоубийству.

- Не начинай ныть, прошу. Не начинай!

Я повысила голос. Малинка считала меня строгой, иногда даже чересчур, вот и сейчас смотрит с укоризной, но она просто не понимает – я веду себя так от волнения. От страха. Я жутко боюсь, что всё бесполезно, что не выйдет ничего, как бы я ни старалась, вот что страшно! И сейчас ей придётся понять, для чего я нас мучаю, иначе никак. Я старшая, ответственная и должна держать себя в руках, да, должна оберегать сестру, да, не спорю, но оберегать того, кто не сопротивляется наверняка легче.

- Но зачем туда идти? Там, в лесу, люди исчезают! Там даже никто не живёт!

Надо же, голос обрела.

- Мы не собираемся селиться в чаще, нам бы только до деревень по ту сторону леса добраться.

- Ага! – Насупилась Малинка, губы задрожали, ресницы прозрачными слезами покрылись. Эти ресницы, все в слезах, я вижу куда чаще сухих.

- Ну, всё, не начинай. Ты просто трусиха, - я села на корточки и стала подбирать вещи обратно в котомку. Мятое полотенце, тонкое одеяло, две пары носков, бельё, вот и всё наше имущество. – Подумай лучше, что будет, если отчим нас догонит.

Боги, что будет, если он нас догонит. Что будет!

Я всё бросила и закрыла руками лицо. Сидеть на голой земле неудобно, особенно когда юбка задралась и щиколотки щекочет трава, но пошевелиться не было сил. Мы столько бежали. Столько старались уйти подальше, чтобы оказаться в безопасном месте и хотя бы на час забыть о преследователе! Спали урывками в сараях, в брошенных избах, даже в лесу под соснами! Шли куда глаза глядят, только бы идти.

А теперь, когда до деревни, которую я считала последним прибежищем, всего час пути, вон над деревьями вьётся дым, пришлось свернуть в сторону. Малинка даже не поняла вначале, что случилось, может, думала, я балуюсь, может, что решила перед встречей с людьми в тени отдохнуть. Потом пришлось сказать, конечно, что в обжитых людьми землях нам спасу нет, и путь наш теперь лежит в Тамракские земли… и слушать возмущённые крики. Как будто других неприятностей мало!

Нос так жутко зачесался, что я всхлипнула. Малинка тут же упала рядом и заплакала:

- Если бы мама была жива…

Пришлось, как обычно, утирать чужие слёзы, обнимать её крепко-крепко за плечи и шептать на ушко что-то бессмысленное. Кроме друг друга у нас никого больше нет, сестра прижалась ко мне и замерла. Как же она боится, я чувствую каждый её испуганный вдох, как будто что-то грудь туго сдавливает. Я прошептала:

- Знаю, Малинка, всё знаю… Но мамы больше нет.

Нос зачесался ещё сильнее, и выдержка подвела. Реветь белугой девице, которой уже девятнадцать стукнуло просто позор, но что поделать. В смысле, что ещё делать-то?

- Не реви. – Возмущённо сказала Малинка, отпрянула и сама подобрала сумку. Стала её завязывать. А руки-то дрожат!

- Почему не реви? Тебе же можно!

Иногда я перестаю быть взрослой и веду себя как ребёнок, но тут, в лесу, этого никто не увидит, а сестре я могу показаться любой. Только вот не любит Малинка, когда я раскисаю и плачу. Понятное дело, самой-то плакать приятнее, да ещё когда со всех ног утешать бросаются!

- Может, у Великого князя помощи попросим? – Её голос словно разбух от слёз и гундосил. – Расскажем, что отчим хочет нас извести, чтобы всё хозяйство себе забрать. Может, заступится?

- Ага, как же. И кто нам поверит?

- А почему нет?

- Малинка, - Боги, ей всего шестнадцать, а придётся становиться взрослой наравне со мной. - Наш отчим князю дальний родственник, понимаешь? Ты понимаешь?

- Ну, может… - Упрямо насупилась она.

- Я не хотела тебе говорить!

Чего это у неё лицо такое сердитое?

- Почему не хотела? Зачем ты всё время всё скрываешь? Говори!

- Теперь-то скажу, конечно. Малинка, помнишь Серёдку, с которой мы вместе в столице учились? Ну, пока отчим не запретил? Серёдка часто потом приезжала, родственники у неё неподалёку жили.

- Не очень…

- Ты маленькая еще была. А я с ней крепко дружила.

- А, это та, которая в синем сарафане с белой лентой? С которой ты всё время от меня прочь убегала? Не хотела со мной играть, говорила я мелкая пигалица и ничего не понимаю?

- Да, - нетерпеливо прервала я, потому что воспоминания больно отозвались в сердце. – Она недавно тоже умерла, понимаешь?

Рот у Малинки открылся и стал круглым.

- Как? Отчего? Она же одних со мной лет…

Серёдка-то? Да, она всего на год старше Малинки. Такая молодая.

- Как мама…

Проще всего было снова расплакаться, но сколько можно слёзы лить? Они не помогают! Малинка, правда, ещё этого не знает, поэтому и ревёт по любому поводу.

- Серёдка умерла от болезни?

- Да.

- И что общего-то?

- Как что? А откуда вообще эта странная болезнь взялась? Ничего, кроме слабости – ни жара, ни сыпи, ни тошноты, ни кашля. Ничегошеньки! Ты не понимаешь?

- Хватит спрашивать! – опять она как всегда – не слышу, значит, ничего не было. – Просто скажи!

- Малинка, ну что же ты… Что за болезнь эта и откуда взялась, никто не знает. К маме сколько лекарей приглашали – и всё зря! А когда последний ляпнул, что мол, наколдованная она, болезнь эта страшная, отчим того со скандалом выгнал и денег ни копейки не заплатил. Болезнь никак нельзя наколдовать, сказал. Может и нельзя, кто знает, мы же не колдуны! Но я написала письмо ещё одной нашей подруге, и она ответила. Серёдку как раз замуж перед этим выдали и богатое приданное за ней дали. Знаешь за кого? За троюродного княжеского племянника! Царейко, слышала? Он же княжеский воевода. Ему и тридцати нет, а это уже его пятая вдова – и каждая наследство после себя оставляет.

- Не понимаю… И что?

- Разве ты не слышала, что Великий князь собирается воевать? Хочет расширить свои владения в северную сторону, там сейчас беспорядки в землях, откуда дивы ушли, самое время всех взять врасплох. Не слышала разве?

- Что-то слышала такое вроде бы.

- Как можно было не услышать? Весь город гудел. Каждый пьянчужка язык чесал!

- Это когда? После побега? Это когда мы в той харчевне ужинали?..

- Да! Где у нас, куриц, все деньги вынули. Где эти, разбойного вида, всё пытались к нам подсесть да вином угостить. И хорошо, что так вышло, что мы отказывали да отказывали, а когда пора за ночлег платить пришла, денег не оказалось… А то остались бы ночевать… кто ж знал, что это натуральный притон… Как свет погасили бы, то и дверь бы не спасла! И всё, искали бы нас потом.

- Кто?

Глупо как-то вопрос прозвучал, вон Малинка сама ответ поняла, аж глаза потемнели.

- В том-то и дело, что никто! Нет у нас с тобой больше никого.

1
Перейти на страницу:

Вы читаете книгу


Шолох Юлия - Волчий берег (СИ) Волчий берег (СИ)
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело