Русский Вид. Книга вторая: Волк (СИ) - Грез Регина - Страница 24

- Предложение, поди-ка, сделает!

- Точно! С цветами полез, ишь -ты, альпинист!

Катя засмущалась, когда до ее слуха донеслись комментарии соседок снизу. Она ждала Хати с бьющимся сердцем, приложив руки к пылающим щекам. Это было невероятно романтично, просто сказочно, она даже представить не могла, что такое событие может произойти в ее жизни. Первым в ее окне показался огромный букет, который девушка немедленно подхватила, прижав к груди, потом появился и сам Хати, он ловко пролез в открытое окно и с довольной улыбкой направился к девушке.

- Радость моя! Как же я счастлив тебя видеть, любимая!

Первое время они просто целовались, пока Катя не повисла на мужчине, чувствуя, что больше не может стоять на ногах. Хати тяжело перевел дыхание и хрипло проговорил:

- Где у тебя помыться можно, я же с дороги... Сейчас чистенький тебя любить буду.

Катя отвела его в ванную, а сама пока поставила вазу с букетом на столе в спальной комнате. Потом улыбнулась лукаво и отломила пару розовых бутонов. Вскоре Хати вышел из душа мокрый, торопливо вытираясь полотенцем девушки. Найти Катю в крохотной квартирке ему не составило труда. Зрелище, что открылось ему, едва он переступил деревянный порожек спальни, превосходило все его самые сокровенные желания.

Свет в комнате был выключен, зато горели свечи, много маленьких круглых свечей в аккуратных подставочках. На столике у окна, распространяя тонкий, еле уловимый, свежий аромат, стоял его роскошный букет. А на белоснежной простыне, усыпанной лепестками роз лежала соблазнительная красавица с распущенными по плечам волосами. На Кате были только алые кружевные трусики и такой же алый топик с застежками-крючками спереди. Хати небрежно отбросил ненужное больше полотенце на стул и стал медленно приближаться к девушке, нарочито сурово сдвинув брови и угрожающе ворча:

- Твой Хищник нашел тебя, Катарина, и теперь всегда будет рядом.

- Надеюсь только, что этот Хищник будет нежным со мной, - покорно вздыхая, низким грудным голосом ответила Катя. Она вдруг накинула на себя полупрозрачный алый паланкин, почти полностью окутавший ее фигурку.

- Я, конечно, очень постараюсь... А, это чтобы мне опять добраться до тебя труднее было, да? - смиренно спросил Волк, уже на кровати подкрадываясь к девушке.

- Ты знаешь... я вообще-то девушка скромная, мне неловко как-то перед тобой лежать почти голышом, - в Катиной хитроватой улыбке, впрочем, не было ни капли смущения.

- И с каких же это пор ты стала стесняться меня, радость моя? - все больше распаляясь, Хати медленно выпутывал Катю из тонкой ткани. Но, девушка вдруг поднялась и, разведя ноги, сама уселась на его колени лицом к лицу, серьезно заглянув в глаза Волка.

- Хати, я тебя очень люблю! Если ты хочешь, я выброшу эту книжку... удалю из ноутбука, и вообще не буду больше писать. Это все неважно, я не могу из-за своих фантазий с тобой ссориться. Ты мне нужен! Остальное будем решать вместе...

- Катюша, любимая, желанная, прости, дурака! Забудь, что я тебе там написал. Вот это точно бред, ерунда. Сказка у тебя получилась отличная, девчонки в восторге от нее, хотят с твоего согласия выложить куда-то в Интернет, а еще на конкурс отправить. Может, ты потом снова что-то напишешь, я честно, совсем не против, и злиться больше не буду, хоть про волков, хоть про зайцев... да, у меня же еще есть подарок для тебя. Чуть не забыл, ну, это потом, ладно? Он в рюкзаке, а сейчас уходить от тебя не хочется ни на миг. Катя, как же я соскучился-то по тебе, так соскучился... просто сил нет.

- Совсем нет сил? Бедненький ты мой, устал... Может, тогда поспишь немножечко, отдохнешь, - пряча улыбку, почти серьезно предложила девушка, покрывая быстрыми поцелуями шею Хати.

- Смеешься, что ли? Сейчас я... ага... прямо так, лег и уснул.

Волк вдруг рванул застежки топика на груди у Кати, стянул тонкие кружевные лямочки с ее плеч и откинул в сторону атласную вещицу.

- Спать сегодня даже не надейся...

Потом они любили друг друга исступленно и нежно, наслаждаясь каждым мгновением близости, позабыв обо всем. Прежние разногласия и страхи остались где-то позади, а будущее, может, и казалось несколько туманным, но эта ночь определенно дарила надежды. Уж она точно не будет последней ночью, что Катя и Иван проведут вместе.

- С бывшим-то своим виделась? - глухо спросил Хати, удобно устроив девушку в кольце своих рук.

- М-да..., - сонно пролепетала Катя, - Да, все уже... Осталось только официальный документ получить, что я свободная женщина. Ну, так лучше все-таки звучит, чем разведенная.

- Как это ты свободная? Даже и не мечтай! Ты же моя, ты со мной! Может, теперь и нам с тобой поженится?

- Зачем торопиться-то? Только развод и снова замуж, нет, это нехорошо. Мы же и так вместе, отметка в паспорте ничего не изменит.

-А если у нас дети получатся?

Для Кати это был довольно болезненный вопрос. Она вздохнула, прижимаясь лицом к гладкой груди мужчины.

- Хати, а если я вообще не смогу иметь детей?

- А почему?

Катя зажмурилась, точного ответа она и сама не знала.

- У меня ничего не получалось раньше, правда, Лиза сказала, что так бывает...

- Так это и отлично, что с другим не получалось, ты же просто меня ждала. А теперь все сбудется у нас, вот увидишь!

Хати ласково, как-то прямо по-отечески, поцеловал ее в лоб. В отличие от Кати, он был совершенно уверен в положительном решении этого вопроса.

- Но, все-таки, а если детей не будет? - девушка подняла на Волка страдающие глаза, - это для тебя очень важно, да? У Игната есть дети, у Лизы с Владимиром скоро будут. А мы?

- А, ты не думай вообще про детей! Забудь... Будут - будут, ну - нет, так и нет! Что толку переживать да расстраиваться? Если уж очень надо, к бабушке какой-нибудь сходим.

- Зачем к бабушке? - не поняла Катя.

Хати задумался на пару мгновений, потом усмехнулся смущенно.

- Сам не знаю, почему так сказал. Вроде помню, что в таких делах молодые всегда ходили по знающим бабкам, ну, «знахаркам», по- простому. Помогало, кажется.

Катя припомнила слова Ольги о том, что Иван почти не помнит своего прошлого в результате сильной психофизической травмы. Девушка не раз пыталась осторожно расспросить Хати о детстве, о родных, но парень всегда переводил разговор на другую тему или отшучивался. «Русалка оставила на берегу, а Коротков воспитал...» Даже фамилия у Хати была новая, он сам ее выбрал полгода назад и теперь в документах значился как Иван Алексеевич Волков.

«Хоть одну родню указать, раз другую не знаю» - грустно улыбаясь, пояснил парень Короткову. Начальник «Северного» испытывал к Хати особую симпатию и привязанность. С этим парнем было легче найти общий язык по сравнению со вспыльчивым Медведем и молчаливым Барсом. Алексей Викторович искренне любил Ивана. Как младшего сына, из всех троих Алексеевичей, что проживали на вверенной ему территории.

- ... ты знаешь, я когда рано утром убежал от тебя, то вплавь до другого берега добрался. И мне почудилось, что в воде рядом со мной плыл кто-то еще. Представляешь? Может, русалки вернулись на наше озеро?

- Почему бы и нет, раз там теперь такой добрый молодец объявился... Да еще Ванечкой звать! Заманиваешь меня новой сказкой, да? - с закрытыми глазами улыбнулась Катя, - а, я еще в детстве такие стихи придумала, вот слушай:

- В прежней жизни я была русалкой,

Королевой омутов ночных,

Или согрешившею весталкой,

Чей позор спит на губах твоих.

Я была женою фараона,

Только душу слабую губя,

Я спускалась с золотого трона

И в ночном саду ждала тебя.

А, быть может, прошлое рабыни

Где-то глубоко в себе таю,

Только знай, с дней давних и поныне

Я тебя лишь одного люблю.

- Красиво сказано, - похвалил Хати, - а я в прошлой жизни был Волком. Я его даже видел..

Катя слушала мужчину, затаив дыхание, весь ее сон вдруг пропал.

- ... Он был на Старого похож, только крупнее и весь седой какой-то, словно в муке извалялся. А глаза у него были спокойные, даже равнодушные, уставшие такие глаза. Он лежал в клетке, напротив моей и мы смотрели друг на друга, он через свои прутья, я - через свои. А потом я услышал в голове слова, нет... даже не услышал, а просто догадался... «Я уже стар, а ты молод и полон сил. Я скоро уйду, а ты останешься жить и будешь жить очень долго».