Охота на скребера (СИ) - "Катэр Вэй" - Страница 30

— И опять ты меня уделал…, - сказал он с какой-то завистью и ноткой грусти. — Ладно, рассказывай, — слегка ухмыльнулся — Кир, зачем приехал, спустя восемьдесят пять лет?

— Кхе…, - поперхнулся Торос.

— Тизораксинол Ц 14, - выпалил Кир и, как удав, уставился на брата.

— Нету. — Герман хитро улыбнулся.

— Тогда давай то, что есть.

— Дизараксин С-1.

— Насколько лучше? — Кир наклонился вперёд.

Было видно, как его охватили азарт и восторг.

— Намного! — победоносно вскинув подбородок, с улыбкой завоевателя мира ответил Герман.

— Покажи! Не верю!

— Идём, — Герман слетел со стула, как наскипидаренный, и двинулся, чуть ли не бегом, но так же чеканя шаг по коридорам. Кир — за ним абсолютно такой же походкой, мы за Киром.

Влетев к огромную Лабораторию, Герман сменил халат и взглядом указал нам тоже одеть халаты.

В помещении находилось около двадцати человек, занимающихся исследованием различных веществ. На нас взглянули мельком и вернулись к своим делам. Зайдя в отдельное помещение, Герман набрал Код и зашёл в герметичную лабораторию, примерно четыре на шесть метров. Набрал на холодильнике код, достал оттуда металлическую колбу, аккуратно поставил на стол и, открыв, извлёк из неё стеклянный флакон на тридцать грамм. Набрав в шприц полграмма, убрал всё на место.

— Пойдём. — Повёл он нас к массивной железной двери.

Пройдя по узкому коридору с маленькими отверстиями в стенах, полу и потолке, мы очутились в огромном помещении с «аквариумами», в которых находились заражённые различной категории, от пустыша до молодого Элитника.

Подойдя к этому Элитнику, Герман воткнул иглу в систему капельницы, подключённую к какому-то аппарату и входящую в тело мутанта. Прошло меньше восьми секунд, и Элитник рухнул, словно мёртвый.

— Всё! — гордо воскликнул Герман, — двадцать три часа теперь на нём хоть танцуй. Дольше гарантии не даю. Доза слишком мала. Но потом, ещё пару суток будет вялый, это точно! — Кир и Герман возбуждённо стали обсуждать новое лекарство.

Даже я, зная Латынь и многие термины, мало что понимал, что уж говорить об остальных.

Герман, увлечённо рассказывая о своих достижениях, показывал брату лабораторию и какие-то бумаги, пару раз, как бы невзначай, пытался увлечь Кира с наших глаз, но мы передвигались за ними след в след, не обращая внимание ни на что, кроме этой парочки.

Несколько раз я замечал, как раздражённо Герман посматривает в нашу сторону, но на этом и ограничился.

Вернувшись в персональную лабораторию, Герман достал Колбу и протянул её Киру.

— По идее, тут хватит на трёх скребберов, но ты не рискуй. Лучше раздели на двух. Если доставишь мне живой экземпляр, заплачу десять жемчужин.

— Белых? — не выдержал Торос

— Естественно, мой мальчик. Естественно! — Герман снисходительно улыбнулся, похлопав Тороса по плечу.

Звучало и выглядело это как-то очень неправильно: слова и жесты старика из уст, почти мальчишки, адресованные взрослому, бородатому мужчине, по виду вдвое старше.

Вернувшись в кабинет, братья говорили около пяти часов. За это время мы и поели, и готовы были свалиться под стол, изнемогая от тоски.

Есть и пить что-либо мы опасались, пока Кир не дал добро. Видимо, он как-то определяет, есть ли какие-то ненужные добавки, или нет.

Однажды читал, что у Иоанна Четвёртого был в свите такой человек, который по запаху мог определить: отравлена пища, или нет.

Прощались братья очень тепло, кажется, что простили друг другу былые обиды. Видно, с каким трудом Кир покидал Германа, и с какой тоской Герман смотрел вслед брату. Всё же, таким близнецам тяжело друг без друга, как бы они не ссорились, но долгая разлука для них крайне болезненна. Всегда.

— Так сколько тебе лет, Кир, — спросил я, когда мы ехали уже обратно.

Ночевать там не остались по понятным причинам и даже в стаб заезжать не стали. Нам особо некого бояться с такой компанией, как Умник и его свита. Мы не спеша ехали по ночной дороге, стараясь оказаться от Научного центра как можно дальше, опасаясь за Кира.

— Сто сорок восемь.

В машине наступила гробовая тишина. Даже шуршание шин не было слышно сквозь толстенные стёкла и полную шумоизоляцию.

— Спасибо…, нарушил тишину Кир.

— Не беспокойся, никто ни о чём не узнает, — Арман уставился, не мигая в одну точку.

— Мне нет прощения… Я много раз пытался умереть, но Стикс не хочет моей смерти.

— Кир, тот человек давно уже умер. И давай забудем о нём раз и навсегда, — сказал Фома, — надеюсь, мы к твоему братцу ещё лет восемьдесят не приедем в гости. Хотя, чай у него хорош, м-дя.

— Если всё получится, как я задумал, то вскоре мы вернёмся. — Помолчав немного, добавил:

— Ингваз переводится — рождённый первый, всегда первый. Зря меня мать так назвала. Герман всегда ревновал из-за этого, потому у нас часто случались конфликты. Он с детства пытался всем доказать, что он — лучший.

Мы с братом — результат эксперимента нашего отца. Мы должны были стать идеальными людьми… идеальными арийцами… но, стали идеальными чудовищами, вечно спорящими друг с другом.

Менгеле — ученик нашего отца и ярый почитатель его трудов. Тогда, в концлагере, он пытался повторить его опыт и изучить связь между близнецами. Мы с братом курировали его работы по приказу Фюрера, хотя, наша область науки совершенно иная. Мы изучали энергетику различных видов и воздействие её на пространство и живых существ. Николо совершил величайший прорыв в этой области. Наши исследования изначально были параллельными, а потом совместными.

— Ты говоришь о Николе Тесле? — Не поверил я своим ушам.

— Именно, — кивнул Кир.

— Но, он же погиб при загадочных обстоятельствах ещё в сорок третьем году. Или всё происходило До?

— Нет, нет, как раз с сорок третьего и началась совместная работа. Его смерть всего лишь имитация. Теслу увезли в Германию и заперли в нашей лаборатории. Погиб он, попав сюда, превратившись в тупого урода, к сожалению.

— Так сколько ты в Стиксе?

— Почти девяносто лет.

— Но, подожди, как так? Не получается! С конца сорок пятого прошло только семьдесят лет.

— Ты слышал что-нибудь про Мультиверсум?

— Нет. Что это?

— Число возможных альтернативных исходов равно числу миров. Квантовая физика — наука, изучающая поведение субатомных частиц, квантов. Эти самые кванты поразительным образом общаются между собой, как близнецы, на огромном расстоянии чувствующие друг друга. Информация от кванта к кванту передаётся мгновенно. Возникают синхронные события, которые разрывают известную нам реальность и создают проходы в другие измерения, в параллельные миры. Елена Блаватская и множественность миров.

Торос сдавленно крякнул. Арман и Фома сидели с приоткрытыми ртами. Думаю, и у меня выражение лица стало не менее «идиотическим». Кванты нас сделали!

— В твоём мире, Док, прошло семьдесят лет, а в моём почти сто. А вот у него, — он показал на Фому, — возможно, вообще не знали о Второй Мировой, или сама война была, но не так и не с теми Героями. Понятно теперь?

— Вроде как, — потянулся я чесать затылок…

Вернувшись в регион, в котором начинал первые дни своей новой жизни, и встретив знакомые, абсолютно не изменившиеся места, поневоле впадёшь в ностальгию.

Мы командиру не мешали…

— Ну, что, заправились? — нагулявшись вдоволь по заправке и вспомнив всё, что было с ней связанно, Кир, наконец, подошёл к машине.

Арман жевал шоколадный батончик, сидя на капоте, и поглядывал по сторонам. Фома и Торос копались в пакетах с едой, принесённых Арманом, в поисках чего бы похомячить. Я укладывал помпу и шланги в ящик багажника.

— Да. Сейчас ток за угол схожу, и можно ехать, — сказал я, закрывая крышку ящика.

— Слей-ка мне на руки, — попросил Кира, протягивая ему пластиковую бутылку.