Космический дальнобойщик - де Ченси Джон - Страница 8

• Предыдущая
• 8/78
• Следующая

Казалось, у меня не остается выбора, кроме как признать, что парадокс – это правда… пока я не докажу обратного. Я слушал повторение любовной темы, которая должна была бы быть мне очень знакомой. Но она была странной и новой, и чудной вдобавок. Не люблю все делать через задницу и навыворот, но парадокс не дает отступления от своих сумасшедших законов. И Космострада тоже. Если ты бродишь по ее путям, то принимаешь на себя риск. Ты платишь за это пошлину. Строители Дороги, кем бы и чем бы ни были, могли представлять себе последствия от гиперпространственной дороги, которая в один миг соединяет невероятно отдаленные точки и поглощает огромные расстояния. Они были великолепными физиками, фанатичными инженерами, но могли ли они избежать «патологических» аспектов (как выражаются некоторые ученые, любящие ходить вокруг да около), такого устройства – это вопрос, который еще предстоит решить, поскольку наши знания таковы, что им не хватает пары-тройки миллионов лет, чтобы прийти в соответствие со структурой Космострады.

Следовательно, моя задача состояла в том, чтобы найти причинный рычаг, которым можно было бы передвинуть все так, чтобы мне самому это понравилось в детерминированной системе. Приблизительно рассчитанные шансы достичь цели примерно те же, что у плевка в муссоне.

Но наша свободная воля – это иллюзия, в которой мы отчаянно нуждаемся, привычка, от которой мы не сможем отказаться. Мне пришлось действовать. Мне необходимо было потерять Дарлу теперь, чтобы потом «вернуть» ее, чтобы не появились две Дарлы там, куда одна уже ушла раньше. Или что-нибудь в этом роде. Передо мной вставали смертоносные возможности. Стук в дверь.

Это был маленький восточный человечек в соломенной жесткой шляпе плантатора и висящем на нем мешковато тропическом костюме, пахнущем ванилью. Он не очень-то дружелюбно выглядел, но вел себя вполне прилично.

– Простите, сэр… вы не видели?.. Ай, вот ты где! Что ты здесь делаешь, Чита? Гости! Гости! Простите мне, сэр. Она очень ленива, вечно куда-нибудь забивается.

Чита слезла с кровати и заковыляла к нам, потом тихонько проскользнула мимо своего хозяина, потом поскакала по веревочному мостику, который вел с нашего балкона.

– Простите, сэр. Она не причинит вреда, но она очень назойлива и любит навязываться.

– Нет проблем, мистер?..

– Перес.

– Перес. Она просто вернулась после того, как выполнила поручение моей подруги жизни.

– А-а-а… Наслаждайтесь отдыхом, сэр, мадам…

Он приподнял шляпу и исчез. Я подошел к окну и посмотрел, как он стал переходить по мосту. Он завопил на Читу, выругал ее по-испански. Она не обернулась, исчезнув в листве. Дарла стояла сзади меня, глядя на листву мне через плечо.

– О чем вы обе разговаривали? – спросил я.

– О, про всякие вещи. Твой вопрос, почему она тут работает, меня заинтриговал. Поэтому я ее спросила.

– И что?

– Она торчит тут, потому что у нее нет дома. Читай «места», «территории» – можешь вложить в это любой смысл, который тебе понравится. Из того, что я могла из нее выудить, ее дом был разрушен. Тут рядом осуществляется проект по очистке джунглей, и то, что когда-то было ее домом, теперь стало голой землей.

– Она не могла переехать? Найти новое место? Тут же остались миллионы квадратных километров джунглей. Большая часть планеты до сих пор – девственная земля.

– Нет, переехать она не могла, не мог ее клан, племя, род, группа, расширенная семья – черт знает, как это на самом деле назвать. Как только такая семья теряет свою территорию, на которой живет и кормится, у нее больше нет жизни. Исключительная территориальность, привязка к одному традиционному месту, которое передается из поколения в поколение. Большая часть таких вот потерянных существ работает в городе. Однако не долго. Они вымирают очень быстро.

– Ты все это вытянула из нее?

– Нет, она-то как раз рассказывала неохотно. Я слышала про эту проблему. Для колоний она – больное место.

Она снова подошла к кровати и села.

– Странное дело. Она очень чувствительна… восприимчива. Она спросила меня, близко ли те люди, которые за нами гонятся.

– Что? – та мысль, что животное могло так точно разгадать все происшедшее, наполнила меня странным чувством.

Я сел в ампирное кресло.

– Как это у нее получилось?

– Она сказала, что мы пахнем страхом.

Самое странное, что Чита была права. В основе всех действий, предпринимаемых человеком во имя спасения, лежит неприкрытый страх, это базовый компонент механизма.

– Она думает, что они близко?

– Она сказала, что пока нет.

– Ободряет.

– Я устала. Мне кажется, мне самое лучшее сейчас – пойти и освежиться.

Она встала, взяла свой рюкзак и пошла к ванной.

Прежде чем она подошла к двери, я сказал:

– Кстати… я так и не удосужился поблагодарить тебя… за тот, пришедшийся очень вовремя, потрясающий выстрел. Где ты, черт возьми, припрятала эту пушку?

– Я никогда не скажу, – ответила она хитро через плечо. – Я это сделала ради того, что мы пережили в добрые старые времена.

Она вошла в ванную и закрыла дверь.

Я просигналил Сэму.

– Чего тебе?

– Кое-что, что сказал Уилкс. Он сказал множество странных вещей. Но там было что-то насчет историй и слухов. Слухов про меня и, как я понимаю, про тебя тоже, которые гуляют по людям.

– Слухи?

– Сплетни. Не знаю. Как тебе это кажется?

– Мне от этого не жарко и не холодно.

– Нам нужны сведения.

– Это правильно. Но как?

– Я собираюсь пройтись по общему залу и посмотреть, нет ли там кого.

– Будь осторожен. Кстати, есть какой-нибудь способ спуститься с этого птичьего домика?

– Да. Тут есть веревочная лестница, скатанная на приступку балкона. Как мне кажется, это пожарный выход. Я бы не стал тут останавливаться, если бы тут не было спуска вниз.

Я постучал по двери ванной и сказал Дарле, куда я иду.

– Ну и ладно, а у меня все-таки есть «Рыжая Бетти» 1, – сказала она.

Пусть лопает на здоровье. Разделяться на этой стадии приключений, конечно, рискованно, но мне показалось, что на стоянке я заметил знакомый тяжеловоз.

Снаружи полоска неба, которая была видна сквозь зеленую крышу листвы, превращалась в серебряную, посылая вниз струи солнечного света. Воздух был густой, влажный, пропитанный миллионом запахов. Что-то зачирикало в ветках у меня над головой, когда я переходил мост, это существо не то упрекало меня, не то предупреждало.

Прежде чем я добрался до общего зала, мне пришло в голову, что я мог бы расспросить относительно проекта расчистки джунглей – где, насколько близко от нас, – чтобы потом, возможно, использовать это как средство к побегу. Обычно вокруг такой расчистки всегда строят неплохие дороги.

Никого за письменным столом в конторе не было. Я подождал несколько секунд, потом обошел кругом и открыл дверь за конторкой.

Перес стоял спиной ко мне, держа тонкую длинную деревянную палку над Читой, которая жалким комочком скорчилась в углу офиса. Перес резко обернулся. Тут же спрятал за спину палку.

– Да?

– Простите меня. Моя подруга жизни хочет, чтобы ваша служанка выполнила еще одно ее поручение. Можете кого-нибудь послать?

– Да-да. Прямо сейчас.

– Она особенно полюбила вот эту Читу. Она, знаете ли, любит животных. Можно мне попросить пойти Читу?

Пересу этого не хотелось, но…

– Да, конечно.

Он сделал жест в сторону Читы, не отрывая от меня взгляда.

Когда она ушла, я сказал:

– Если вы не желаете иметь совершенно и качественно новый вид и иной взгляд на жизнь, вы не станете бить это существо, пока я, тут гость.

Перес ощетинился.

– Вы мистер Хрюк, правильно? Это не ваше дело. Я должен просить вас…

– я закрыл дверь.

Общий зал был довольно крупный, по стенам были развешаны маски-пугала шаманов, которые таращились со всех стен, съежившиеся препарированные головы свисали с потолочных балок, везде росли папоротники в горшках, а над баром была растянута и прибита полосатая шкура какого-то местного животного. Это была сумасшедшая мешанина Микронезии, Африки и местного туземного колорита. Воспоминания о Терре становились все туманнее год от года. Посетителей было немного, но Джерри Спаркс сидел в угловой кабинке с привлекательной молодой дамой. Я заказал изысканный, невероятный коктейль, который, казалось, целиком состоял из фруктов и бумажных зонтиков-игрушек, и подошел к ним, громко его прихлебывая.

• Предыдущая
• 8/78
• Следующая