Чайка (СИ) - "Avrora Grand" - Страница 30

Я безучастно смотрела на мир за окном. Как он сменяет краски, как день уступает место вечеру, а там и до ночи не далеко. Во мне царила лишь пустота. И единственным моим желанием сейчас было только дождаться ночи. Только тихо и спокойно посидеть тут, на подоконнике созерцая закатное небо, и не сорваться опять в истерику и остервенелые рыдания. Нужно дождаться наступления ночи, что бы сбежать.

В дверь постучали. Я замерла, не зная как мне быть – ответить, открыть или затаиться. В итоге смалодушничала и промолчала.

В дверь постучали снова. А потом тихий, ласковый шепот расколол тишину:

- Джая… Джааааяя.…Открой, - попросил Раварта.

Словно удар под дых, словно молнии по коже, словно ток по позвоночнику, меня сковало отчаяние.

Я не могла и не хотела сейчас с ним разговаривать. Я упрямо таращилась на небо за окном, отгораживаясь от того, о чем говорил этот до боли родной и такой чужой мне мужчина. Мой любимый враг.

- Джая, девочка моя. Я понимаю, тебе сейчас плохо. Открой, я хочу помочь тебе.

Солнце, будто не желая прощаться, медленно уплывало за горизонт, окрашивая позолотой темный сад. На море лег легкий туман. Повеяло прохладой с берега. Этот томительный палящий и страшный день наконец-то догорал.

Полупрозрачные тени ночного сумрака наползали на зеленные горные холмы, превращая их в черных немых странников, расположившихся на ночлег.

- Джаянна, ну открой мне, черт возьми! Я был против, слышишь против, что бы ты туда шла. Я не хотел, что бы ты это видела. Тео кретин.…Нет, это я кретин, что позволил!!! Прости меня, моя принцесса. Открой.

Море успокоилось, качая в своих темных водах золотистый серп луны. Он давно занял свое место на ночной сцене. Адмирал уже не просил открыть, но я чувствовала, он не ушел. Но мне нужно было набраться терпения, что бы сбежать. Наконец-то прекратить этот нелепый, никому не нужный и жестокий спектакль.

Я устала врать, устала претворяться. Хотя, так вышло, что в этой лжи я обманула только себя, влюбившись в человека, которому по долгу службы, да и по зову сердце надлежало казнить таких как я.

Да, не он был палачом в этот раз. Да, не он был в патруле, не он поймал и арестовал тех несчастных, казненных сегодня парней, но все это вопрос времени. Я-то знала, как рьяно он готов бороться с пиратством. С кровавым братством, где есть люди, заменившие мне семью. Ставшие моей семьей, которой у меня почти не было. И я не имею права их бросить, не имею права их предать.

Я подошла к двери и прислушалась. По ту сторону вроде бы было все тихо. Я аккуратно приоткрыла дверь и замерла на пороге.

На полу напротив двери сидел Раварта. Оперившись спиной о стену и скрестив руки на груди, он спал.

Я на цыпочках подошла ближе, присела и вгляделась в его лицо.

«О, Духи моря, какой же он красивый!»

Я пробежалась глазами по черным бровям вразлет, по прямому носу, по волевым скулам, по шее. Мне до боли в руках захотелось коснуться этих упрямых настойчивых губ, прочертить линию по подбородку до ключицы и снова вернуться. Зарывшись пальцами в его волосы, уткнуться носом в шею и вдыхать запах моря. Его запах, который я уже никогда не забуду.

- Да, забыть мне тебя будет гораздо сложнее, чем я предполагала….. – прошептала я одними губами, - Но я вытравлю, выжгу, вырву тебя из своего сердца. Уж поверь.

*****

Выбралась я из замка на удивление легко, хотя полночь еще не наступила. Пробравшись через сад до калитки уже знакомой дорожкой, я в кустах сменила платье принцессы на более удобные: рубашку и короткие штаны. И как была, босиком выскользнула за пределы замковой стены.

Естественно не пошла в сторону пристани по набережной, а свернув под каменный мосток, задворками побежала к пляжу, который находился в паре кварталов на окраине Ирита.

Только добравшись до острых не высоких скал, обрамлявших пляж, я обернулась. Тяжелые чернеющие в ночном небе уступы башен замка Лют почти скрылись из вида.

Я вздохнула и не спеша пошла по пляжу к кромке моря. Холодный песок, успевший остыть без солнца, приятно холодил пораненные брусчаткой ноги. Усталый шум моря успокаивал. Сизые горы, укутанные дымкой, как одеялом, мирно спали.

Вдалеке, в лунном свете мелькнуло очертание корабля, плавно качавшегося на волнах. В нем я узнала мою «Гольфаду». Это придало мне сил. Ускоряя шаг, я почти вбежала в воду, и, нырнув, поплыла к кораблю.

Через мгновение рядом со мной в воде замелькало огромное голубого цвета существо, сейчас ночью в темной воде казавшегося черным. Теплые воды ласково обтекали мощную тушу несвойственного местным морским просторам монстра.

Ацур мчался в толще воды, изгибаясь всем узким змеиным телом, плотно прижав плавники и лапы. Очередная жертва маячила перед ним в отчаянных попытках убежать от нового хищника местных вод, то и дело, изворачиваясь и ускользая от преследователя всеми возможными способами.

Рыбина, которая, судя по всему, была похожей на крупного двухметрового марлина, резко рванула вниз, пытаясь укрыться среди скал от восьмиметровой ленты тела Кьяра. Но преследовать жертву там ему было ничуть не сложнее, гибкий и длинный хвост огибал каждое препятствие, бросая чуть более широкое тело вслед марлину.

Вкус этих рыб был особенно приятен хищнику. Марлин стоил всех трудов по его поимке, и сейчас почти на равных улепётывал от стремительного преследования, но около двадцать футов чужой силы и скорости оставляли весьма призрачный шанс могучей рыбе.

Пока я плыла по спокойному морю, эти двое раз двадцать обогнули меня в смертельной гонке для одного, и доброй охоте для другого.

Марлин снова рванул в сторону, намереваясь запутать "мурену с синеватым животом" в скалах и разломах морских глубин, но удачный день был сегодня только для Кьярваля, и в следующий взмах хвоста он настиг жертву, хватая её стальными тисками своих острозубых челюстей.

Хребет марлина, не выдержав давления, переломился и несчастный «беглец» обмяк в пасти хищника.

Я уже подплывала к бригу, как ацур присоединился ко мне.

- Я еще поохочусь. Ты справишься сама? – задал какой-то дурацкий вопрос божок. Хотя я понимала, что он имеет ввиду.

Да. Мне было тяжело, тяжело осознавать, что я больше его не увижу. Но я дала себе слово, и я выдержу. Я забуду его и буду жить дальше, как и раньше. Без притворства и лжи. Ничем никому не обязана. Свободная, как ветер.

- Одна, но против всех течений. Быть вне закона – мой закон! – ответила я с гордостью морскому змею.

- С возвращение, Чайка! – подмигнул мне большим, черным глазом Кьяр, и скрылся в морских глубинах.

*****

- Человек за бортом!!! – проорал хриплым и до боли знакомым голосом боцман Шилью по прозвищу Дождь.

- Человек за бортом!!! – эхом пронеслось по кораблю.

На борту «Танцующей Гольфады» замелькали огни, и я поспешила сказать, что я это я. А то в темноте и багром прибить могут, я - то их знаю.

- Шилью, это я!!! Давай лестницу, якорь тебе в глотку!!!

- Разрази меня гром, Чайка?! ЧАЙКА!!!

В воду шлепнулась мокрая веревочная лестница. Я, ухватившись, сноровисто залезла и, перевалившись через резные деревянные перила корабля, наконец-то оказавшись на борту брига.

Встав на ноги, обнаружила, что команда медленно стягивается на палубу, и все как-то недоверчиво на меня смотрят.

- Джая, черт возьми, Джая!!! – пробасил Воевода и сгреб меня в охапку.

Воевода - такое прозвище получил Дориан Раннверг, воевода моего отца, мужчина который меня воспитывал, спас и не оставляет по сей день. На «Танцующей Гольфаде» Дориан первый помощник капитана.

- Дори, прекрати, - прошептала я «Воеводе» в плечо, - Что за нежности, фок-грот-брамсель мне в левое ухо!

Воевода отстранился, за секунду оглядел меня, видимо на наличие повреждений. Оных не нашел, и успокоившись, проорал во всю глотку: