Фальшивый наследник (СИ) - Шилов Игорь Александрович - Страница 87

  Всю вторую половину этого и весь следующий день продирались сквозь живую изгородь, составленную из колючек, веток, жёстких листьев и хитросплетений из них. Жалости не проявляли ни мы к ним, не о ни к нам и соответственно потери наблюдались с обеих сторон. На теле девственной природы образовалась глубокая и очень длинная морщина, а наши руки, лица и даже шеи, приобрели бледно розовый вид, и множество разнообразных, мелких и не очень, ярко красных рисунков.

  Понимание, что все наши мучения были не напрасными, пришло почти в самом начале следующего, такого же пасмурного и дождливого, дня. Не большая стая уток, пролетевшая над очередной, взятой нами, как и раньше с первого захода, возвышенностью, откровенно говорила:" Не расстраивайтесь ребята - мясо рядом". Плохо прокопчённая рыба была нами съедена вчера, а свежая, поджаренная на слабом огне, принесла во время завтрака ещё меньше удовольствия, чем их братья и сёстры, прошедшие воду, и дым, так что увиденное было воспринято нами с двойной радостью.

  - Шире шаг - прикрикнул я отстающим, запутавшимся в буреломе, оставленном мной позади, - если хотите на ужин свежей дичью полакомиться.

  В том, что мы её обязательно добудем я не сомневаюсь. Стрелки со мной идут отменные, не промахнуться даже по движущейся мишени. Это они в кустах себя так скромно ведут, а стоит им выйти на простор, и лучники себя сразу покажут. Нам бы только место посадки этих отъевшихся представителей семейства пернатых обнаружить, а там бы мы не оплошали.

  Окончательно наплевав на очередные царапины и откровенные порезы, я начал прокладывать дорогу своим младшим братьям по оружию с ещё большим усердием, пологая, что уж за следующим то холмом все наши неприятности и трудности точно закончатся. Чуйка меня и в этот раз не обманула. Ещё на подходе к верхней точке не известно какого по счёту пригорка, до наших ушей донёсся характерный шум, возникающий только в одном месте, не зависимо от того, в каком мире это место расположено. Поднапрягшись, последние двадцать метров подъёма прошёл действительно словно трактор, а выйдя на вершину обнаружил, что угадал с предположением на все сто процентов. Это был именно он - базар, правда в нашем случае птичий.

  - Откуда их здесь столько? - спросил меня самый любознательный юноша, выскочивший из зарослей кустов, следом за своими товарищами.

  - На зимовку прилетели - со знанием дела ответил я, но ощутив прохладу во всём теле, вызванную насквозь промокшей от дождя одеждой, усомнился в своём же суждении: - А может наоборот, от жары здесь спасаются. Кто их знает, чего они тут забыли, они же не люди, поди угадай.

  Колония водоплавающих занимала пространство между двух голых скал, на них и рядом с не большой, пресной лужей, скорее всего, образованной стекающей с возвышенностей водой. Я насчитал среди многочисленной живности семь видов, кардинально отличающихся друг от друга и три подвида, имеющих с некоторыми из видов определённое сходство. Но помогло нам это мало. Местные жители называли всех обитателей базара птицами, а я мог припомнить всего два с половиной названия, которые подошли бы им - утки и гуси-лебеди. Первые походили на тех, что видел дома почти идеально, а вот вторых пришлось притягивать за уши. Нет, по цвету они мало отличались от земных, а вот по размеру. У здешних и размах крыльев по круче, и шея по короче, и весу в них кило на три больше, чем у наших, что меня обрадовало больше всего.

  - В низ спускаемся тихо, так чтобы никого не побеспокоить - предупредил я бойцов и выделив глазами владельцев стрел, и лука, добавил: - А вы давайте, готовьтесь потихоньку, но цели только крупные выбирайте. Разная там тощая мелочь нам не нужна. У них жрать не чего, одни кости да кожа. И смотрите у меня, кто хотя бы раз промахнётся, сделаю больно. Мамой клянусь.

  Охота прошла успешно, уже через десять минут стрельбы из засады, на поле осталось лежать штук двадцать тушек гусей переростков. Легко сообразив, что всего этого нам не сожрать, лучники прекратили отстрел, а один из них, тихим голосом, поинтересовался у меня:

  - Ещё бить или хватит?

  И что я должен ему ответить? Все эти десять минут я только тем и занимался, что удирал грязной ладонью самопроизвольно выступавшую на губах слюну.

  - Ладно, пока хватит - задушив внутри себя хомяка, ответил я. - Пойдём собирать, а там видно будет.

  Пройдя метров пятьдесят по мокрой, почти девственной траве, мы успешно достигли местного рынка, встретившего нас нестерпимым запахом и огромными кучами дерьма.

  - Вот дерьмо! - констатировал я лежащий на поверхности факт и одновременно с этим выругался. - Это сколько же лет надо было здесь гадить, чтобы такие кучи образовались?

  Наши кожаные тапочки, воздействию чего только не подвергавшиеся за время долгих испытаний, мгновенно погрузились в зловонную жижу почти полностью. Но останавливаться никто не собирался, все дружно ковыляли за будущим ужином, утопая в некоторых местах по щиколотку в птичье дерьмо.

  Разглядывая пернатых из далека, я немного промахнулся с их весом. На поверку они оказались килограмм на пять, а то и семь тяжелей обычных, в моём понимании, гусей. Вот поэтому то у этих и крылья такие огромные, без таких лопастей, такой фюзеляж в воздух поднять не реально. А я ещё удивлялся, почему здесь дерьма так много. Это не птицы, это прямо коровы какие то летающие, что впрочем нам только на руку. Одного такого динозавра человек на двадцать хватит, если конечно не жрать его от пуза.

  Уже имеющихся у нас трофеев оказалось так много, если приводить их к весовому показателю, что у меня даже возникли сомнения, дотащим ли мы всё это богатство, таким скромным составом. Высказал свою тревогу бойцам, но они дружно ответили, что обратно идти будет легче, дорога то проложена. Ну ну, посмотрю я на них на первом подъёме.

  Мясное блюдо на ужин, да ещё с оригинальными специями, найденными прямо тут же одним из моих мечников, и в таком количестве, что ешь - не хочу, сотворило с моим мозгом странную штуку. Оно не притупило его способность к размышлению, как это обычно бывает, лично у меня, вовремя и после сытной еды, а наоборот - всколыхнуло в нём извилины так, что я был не на шутку удивлён их небывалой работоспособностью. Заглатывая, словно неделю не видевший дичи волк, куски великолепно прожаренной гусятины, я вдруг, как то невзначай, подумал о том, что сижу не рядом с огромной кучей дерьма, расположились мы от неё в прямой видимости, а на золотой жиле. Это же сколько экологически чистого удобрения валяется прямо под ногами? Подумать страшно. Но и это ещё не всё. Оторвав, по праву сильного, большую часть грудки огромного цыплёнка, и вцепившись в неё зубами, я вспомнил, что мечтаю о такой куче говна уже очень давно. И не хрен из меня тут придурка делать! Это же, как раз то, что мне надо. Это одна из составных частей того, из чего получается другая составная часть порошка, при помощи которого я собираюсь в этом мире устроить маленький переполох и стать его властелином. Мама дорогая, я наконец то её нашёл.

  Обратно шли тяжело, но навалившиеся на нас трудности переживали достойно, понимая, что товарищи наши, вот уже который день подряд употребляют на завтрак и ужин лишь рыбу без соли и нам, за такое терпение, будут благодарны безмерно. Каждый из бойцов тащил, когда на себе, когда волоком, почти сорок килограмм груза, а я, как самый плечистый и высокий, пристроил на своей спине и того больше, наверное, все шестьдесят или даже семьдесят. Домой возвращались четыре дня и три ночи, сократив свою ношу ровно на четыре гуся, но и того, что приволокли хватило, чтобы вызвать в лагере всеобщий восторг.

  Уже вечером, прихлёбывая горячий, жирный бульон и вгрызаясь зубами в немного обветрившегося за время транспортировки гуся, я рассуждал, сидя рядом с Павлом, о жизни, искоса поглядывая с каким азартом он расправляется с куском отлично прожаренного на костре мяса.

  - А чё Павлик, можно и здесь жить - высказал я своё мнение о нашем существовании на островной территории, отправив в желудок очередной глоток кипятка, заправленного душистыми корешками.