Чистилище (СИ) - Атаманов Александр - Страница 35

Я в своей жизни один разок облился раскаленным на сковороде маслом, сильно ошпарив при этом ногу. Вот сейчас ощущения были примерно такими же. Пусть пламя было куда большей температуры, но она прошлось волной, не зацепившись за тело, лишь местами где вскипятив, а где просто высушив грязь, что тоже неплохо защитила меня от температуры.

У меня в такие ситуации обычно идет несколько этапов. Сперва я реагирую. Вот и в тот раз, кувыркнувшись, я ушел из под возможного нового удара. Следом накатило понимание под ручку с болью.

Челюсти свело, а иначе неизбежно я бы разорался на всю округу. Боль была адской, хотя откуда мне знать так ли это на самом деле, но скажу сразу, так больно мне не было в моей жизни еще никогда. На несколько секунд я выпал из действительности, совершенно ничего не соображая от боли. В себя я пришел, услышав какой-то шум. Мало-что соображая, я открыл глаза. Лежал я на боку, а потому мне пришлось опрокинуться на спину, дабы увидеть, в чем дело.

Картинка была не очень. Зверь сорвал себя с кола и сейчас, истекая кровью и шатаясь, пытался выбраться из ямы. Было видно, что у него не все в порядке. Вскоре я заметил, что кроме дыре в шеи, чьи края к слову не обуглились! У монстра было еще одно ранение в грудь и сейчас могучий зверь просто истекал кровью.

Мне было не лучше. Ни о каком сопротивлении речь не шла.  Тело отказывалось подчиняться, а разум постоянно вышвыривал путные мысли, требуя избавиться от боли. Все что мне оставалось, это смотреть за медленно ползущей ко мне смертью.

Умирать не хотелось, но тело было глухо к моим мольбам, а при малейших движениях начинало отдавать такой болью, что мозг грозился вновь отрубиться. Я чуть было молиться уже не начал, когда хрипящий, ползущий ко мне конь, неожиданно уронил свою голову наземь. Но даже так, без сил он не хотел сдаваться. Я видел, как он борется за свою жизнь, но все было бесполезно. Пламя в его глазах начало угасать, а через несколько секунд он умер. Я словно кожей это почувствовал, словно из могучего тела исчезло что-то что и делало его столь могучим. Не знаю, возможно, в тот момент я почувствовал уходящую душу. Мне было не до этого, я жадно накинулся на освободившуюся энергию.

Мне нельзя было тратить все, да и не требовалось, а потому на свой «ремонт» я потратил всего порядка сотни единиц, просто подстегнув естественную регенерацию. Остальное пустил большей частью в поднятие порога.

Уже когда со всем этим было покончено, я чертыхнулся сквозь зубы. У меня была одна интересная догадка, которую требовалось проверить, но теперь было уже поздно.

Нет, ничего гениального я не придумал. Просто была мысль, а что, если используя часть трофейной сущности, я смогу заставить часть тела противника остаться в этом мире. Мне бы вполне могли пригодиться волосы из гривы или шкура например. Только вот из-за чертового ранения я вспомнил об этом слишком поздно.

Перестав себя корить, я поднялся на ноги и поплелся обратно к тому месту, где ночевал скакун. На ходу я со скрипом отдирал от себя пласты спекшейся грязи, местами с небольшими кусочками кожи, но сделать это было нужно, дабы избежать ненужных последствий. Хотя настроения мне это точно не прибавило.

 Зачем я вообще плелся на эту поляну? Первая причина это запах крови, которой адский скакун просто фонтанировал. Кстати, плюсик в копилку возможных трофеев. Второе, это то, что свое копье оставлять не хотелось, хотя в его счастливости я справедливо сомневался.

Копье я нашел там же где и оставил, только за это время оно успело упасть в грязь, но мне было все равно. Подхватив его, я направился к ближайшему дереву, на которое был способен залезть. Дальше был аттракцион «Помоги Инвалиду прыгнуть с шестом» . С копьем я конечно не прыгал, но вот лезть на дерево, когда твое тело тебя не слушается, как оказалось не лучшая идея. Но в результате мне это все же удалось и я устроился в развилке на высоте метров пяти.

Сон пролетел в одно мгновение. Вот, казалось, я закрываю глаза, а в следующий момент уже открываю их. Когда засыпал, было светло, когда проснулся, уже начинало темнеть, а потому биологические часы совершили суицид и я первые пять минут еще не понимал. Вечер сейчас или слишком раннее утро. Единственное что я осознавал предельно точно, так это то, что я жив и вроде бы здоров, что было очень, очень хорошо.

Определившись со временем, а по всем признакам был вечер, я принялся мониторить окружающий мир. За неделю в степи я уже почти отвык от шума ночной жизни, а потому особо тщательно старался все услышать, но, видимо удача была на моей стороне и опасностей поблизости я не усмотрел. Однако, это не послужило поводом для немедленного спуска с дерева. Мне предстояло решить, что делать дальше.

Статистика отражала уверенные две двести энергии отправленной в достижение порога, а значит одну пятую я уже прочел, а если буду охотиться на подобных сегодняшнему монстров, то добуду его довольно быстро. Если не помру, конечно. Сегодня я был к этому близок. Какие могут быть из этого выводы? Я неплохо все спланировал, но слишком поспешил и попался в ловушку, следовательно, нужно быть осторожнее. Сколько раз я себе говорил это здесь, десять, сто, тысячу? Пока что-то не помогает. Нужно лучше контролировать собственные эмоции.

Ночью гулять по лесу я не решился, а потому решил ночью заняться довольно экстравагантным делом. Метанием своего копья. Бросать учился из стойки, моделируя бросок из идеальных условий. Бросал просто в кучу листьев, которые сам же и накидал. После каждого броска, да и перед ним, мне приходилось тщательно вслушиваться в звуки леса, дабы не пропустить опасность. Мешало эхо, которое с радостью гоняло все звуки туда-сюда, но пока я вроде бы справлялся.

Все было не так хорошо, как мне казалось ранее. Копья летели примерно в нужном направлении, но именно что примерно. Летели они куда угодно вокруг кроме того места, куда я целился. Падали они то сяк то так, втыкаясь острием, дай бог один раз из десяти.  Хотя я постепенно и улавливал небольшие нюансы. Самое очевидное, но сложное заключалось именно в отпускании копья. Легко сказать дай ему выскользнуть, но на деле именно из-за мелких движений кистью большая часть бросков и уходила в утиль. Бороться с этим можно было только практикой, а потому я не отчаивался и раз-за разом почти пять часов подряд метал копья. Понятно, что с небольшими перерывами и не в темпе пулемета, но в итоге все равно немного притомился, а посему последние часы перед рассветом решил провести на дереве.

Требовалось отдохнуть и отправить в копилку полтора десятка единиц энергии, которая за время отдыха вполне сама бы восстановилась.

Спускался с дерева я ощущая необычайную жажду действий. Я чувствовал что готов, осталось лишь проверить, насколько мои ощущения верны.

-Охота началась,- передернув плечами от холода, промолвил я и, поудобнее перехватив копье, сорвался с места.

Сложно сказать, что сорок три дня с начала моей охоты пролетели незаметно, но все же они пролетели, а я все еще жив. Хотя видит бог, не раз и не два я был на грани. Теперь на моей груди красовались два симметричных круглых шрама. Это умирающий тур насадил меня на рога. Помню тот момент, сперва было несколько секунд боли, потом кровь пошла горлом. Я лежал придавленный мощной тушей и прощался с жизнью. Однако смерть не торопилась и враг начал разлагаться раньше. Словно умирающий я припал к потоку силы и почти половину из пяти сотен пустил на лечение. С тех пор я решил избегать особо массивных противников, что способны ломать мои колья и переживать удары других ловушек. Да, я начал использовать и кое-что другое. Эксперимент с трофеями удался и я оброс неким снаряжением. Первым был плащ, хотя какой из этого плащ, скорее просто снятая шкура, которую я использую как накидку. Снимал я ее с медведя, а потому она была довольно теплой, в те редкие моменты, когда была сухой, в другое время я носил ее обратной стороной. Местное кочевничество было довольно удобно. Так, например вместо того чтобы долго скоблить кожу я просто впитал энергию всего ненужного, добившись нужного мне результата. Кроме накидки я обзавелся еще парочкой костяных ножей, которыми довольно легко было точить колья, но в бою я их не использовал, слишком уж они были хрупкими. Кроме этого я сделал себе нормальный костяной наконечник для копья. Последним моим приобретением была веревка. Точнее много веревок, потому что то и дело мне требовалась новая, а потому я довольно часто занимался плетением мелких жгутов или нарезкой кожи полосками. Именно веревки позволили моим ловушкам стать многограннее. Так, в последнее время мне понравилась пронзающая плеть. Делалась она довольно просто. Нужно было хорошо зафиксировать один конец гибкой ветви, а потом с помощью стопоров и веревки зафиксировать второй конец, в натянутом положении. На конце к ветви прикреплялся острый кол, пару раз я применял костяной, но он оказался слишком хрупким. От дублирующихся кольев я тоже отказался, потому что если один из них застревал, то и второй не наносил глубокой раны.