Мистер Грей младший (СИ) - Янис Каролина - Страница 8

— Как самочувствие миссис Грей? — спросил он.

Я обернулся в сторону Фиби и мамы. Они с широко открытыми глазами смотрели на меня.

— Ждёт новостей, — сказал я.

— Ладно, сообщайте, мистер Грей. И осторожнее на дорогах. Примите мои соболезнования, по поводу Сойера.

— Спасибо, инспектор, — сказал я, и отключился.

Мне казалось, что я дышал через раз.

— Ну, что? — спросила мама.

— С папой и Софи всё будет нормально.

— Господи, спасибо, — она сложила руки на груди, Фиби облегчённо вздохнула, — А Сойер? Он…

— Погиб на месте, — мама закрыла лицо руками.

— Что произошло? — еле слышно спросила Ана.

— Дорогу перебегал некий Айзек. Самоубийца. Так поступают только те, кто жаждет смерти, — когда я произнёс имя того сумасшедшего, мама вздрогнула.

Она знает его?

— Или жаждет смерти другим, — вдумчиво сказала она.

Она точно его знает. Он враг нашей семье? Враг отца? Почему она так сказала?

— Я поеду в больницу, — сказала мама, резко встав с дивана.

Поправив краем пальчика макияж глаз, она тряхнула прекрасными волосами, и прошлась руками по платью, выравнивая и без того гладкую ткань.

— Я с тобой, — сказал я.

— Хорошо. Фиби, ты остаёшься на хозяйстве, мы скоро вернёмся.

— Ну, ма-а-ам, — протянула Фиби.

— Не обсуждается, — отрезала мама, кивнула мне, чтобы я шёл за ней.

Мы вышли к гаражу. Мама завела свою Ауди, электронные ворота открылись. Пока мы ехали, я то и дело смотрел на неё. Руки мамы были вплетены в руль. Она нервно глядела по сторонам.

Через двадцать минут мы оказались у Центрального медицинского комплекса. Секретарша-медсестра подала нам халаты и бахилы.

— Где сейчас мистер Кристиан Грей? — спросила мама.

— Миссис Грей, — поздоровалась она кивком, — Недавно доктор Стэффбауэр закончил операцию. Я провожу вас к нему, там и узнаете, — сказала рыжеволосая секретарша в белом халате, и провела нас к кабинету Стэффбауэра.

— Здравствуйте, — сказал он, выйдя к нам, после того, как отпустил секретаршу.

— Я жена Кристиана Грея, а это Тед, наш сын. Где мой муж?

— Миссис Грей, с вашим мужем всё в порядке. Состояние стабильное, он спит.

— Я… Мы хотим увидеть его.

— Хм. Только недолго. Мистеру Грею нужен покой, — сказал Стэффбауэр нехотя.

— Ему нужна жена, — сказала Анастейша резко. Молодец, мама.

— Не нервничайте, миссис Грей. Я провожу вас в палату.

Мы последовали за доктором к лифту, а потом поднялись со второго на четвёртый этаж.

Когда мы прошли три палаты, он сказал:

— Здесь лежит девушка, которая была в машине вместе с вашим мужем. Софи Тейлор. Она уже пришла в себя. Если хотите, можете зайти и к ней, а я пока договорюсь о медосмотре для неё. Потом, я проведу вас к вашему мужу и отцу.

— Конечно, — сказала мама.

Доктор опять пошёл к лифту. Моё сердце заколотилось. Софи. Прошло двенадцать лет…

— Готов? — спросила мама, заглянув мне в глаза, пред тем, как открыть дверь. Я кивнул.

Когда дверь распахнулась, мама зашла первой.

— Ана! — раздался голосок Софи, но я ещё не мог её видеть.

Мама подошла к ней и нежно обняла. Так я понял, что она сидела на своей больничной койке. Софи изменилась. Она стала очень красивой. Белокурые волосы стали русо-золотыми, кожа, пожалуй, слишком бледна, пару пластырей на лбу, да и три на щеках. Пока она обнимала маму, её глаза были закрыты, под ними были не яркие синяки от усталости, но когда я вошёл, её ресницы затрепетали, и через мгновение, её тёмные, цвета маслин глаза смотрели в мои.

— Тедди, — прошептала она тихо, мама уступила мне место, и я немедленно подошёл к ней.

Бережно обняв, я зарылся носом в её волосы, пахнувшие Софи, немного лекарствами, мороженым и… детством. Мне стало невероятно тепло. Вновь.

Она крепко обнимала мою спину, и я чувствовал себя невероятно слабым. Она — главная слабость моя детства. Моя няня, моя подруга, моя игрушка… Я не знал, чтобы было, если бы эта авария обернулась ещё более роковым образом. Наконец-то, отстранившись, я вновь смотрел в глаза Софи, а она в мои. Мы глупо улыбались и не могли вымолвить ни слова.

— Лучшие друзья детства снова вместе, — сказала улыбающаяся мама.

Пожалуй, это единственное, что можно было сказать в этой ситуации.

— Я так рад тебя видеть, — сказал я, когда ко мне вернулась способность разговаривать.

— И я, очень-очень рад, — когда она сказала это, я услышал слабо заметный, немецкий акцент.

В палату зашёл Стэффбауэр и какая-то медсестра.

— Ну, как вы себя чувствуете, мисс Тейлор? — спросил он.

— Сейчас намного лучше, спасибо.

— Это Элизабет, она поведёт вас на медосмотр к врачу Эльсэну. Уже можете встать?

— Да, конечно, — сказала Софи, и нехотя расплела наши пальцы, а потом, накинув на больничную, светло-голубую рубаху халат, улыбнулась мне, сказала:

— Ещё увидимся, — и ушла за Элизабет.

Доктор Стэффбауэр улыбнулся нам.

— У меня хорошая новость, Кристиан Грей проснулся и чувствует себя отлично. Теперь, идём, мистер Грей ждёт вас.

Мама улыбалась, и кажется освещала всю больницу, затмевая сумеречный вечер за окном. Постепенно, пока мы шли по коридору, загорались лампы, в больнице стояла тишина. Наконец, мы дошли до палаты номер 29, и доктор открыл нам дверь. Папа смотрел полуоткрытыми, серыми глазами на нас, и его губы начинали растягиваться в улыбке. Его плечо и рука были перевязаны стерильными бинтами, а сверху была надета свободная, больничная сорочка. Но даже в таком виде мой отец выглядит превосходно, ибо глаза моей мамы сияют такой умопомрачительной любовью, что всё вокруг плывёт. Папа сел на кровати. Ана бросилась ему на грудь, он безумно сильно прижал её к себе, его губы целовали шею мамы. Я был готов разрыдаться.

— Я так люблю тебя, Кристиан… Я думала, что не доживу до нашей встречи… —прошептала она, взяв в руки его лицо.

— Ну, ты же не думала, что я погиб в какой-то аварии, верно? Даже смерть не способна увести меня от моей Аны, от моей любви, от моей жены, от матери моих детей, от целиком моей женщины…

— Я люблю тебя, — сказала мама папе.

— И я тебя. Всегда, — папа уже потянулся к маминым губам, но она положила на них палец и тактично кашлянула.

Папа бросил строгий взгляд на меня, потом улыбнулся.

— Ты-то хоть не сомневался, что твой папа, с которым ты боишься провести лишний час за обедом, жив и здоров? — спросил он весело.

— Ни капельки, — ответил я, подняв глаза к потолку, прогоняя слёзы. Мой папа.

Если бы он, то я бы… Блядь, нахер эти мысли! Я зажмурил глаза и закрыл лицо руками.

— Иди к нам, — позвала мама.

Я быстро подошёл к своим родителям и крепко обнял. Я думал, что моё сердце разорвётся от любви к ним. Мои родные.