Основной инстинкт - Осборн Ричард - Страница 9

— Я не хочу, капитан Толкотт, — признался Уокер. — Но я возьму ответственность на себя.

— Она — твоя, — коротко ответил Толкотт.

Лифт остановился на первом этаже, двери распахнулись, и вся группа устремилась в холл. Корелли шёл, потряхивая головой. Он, видимо, был не самым счастливым человеком на свете.

— Добром это не закончится. Она сольётся в танце с каким-нибудь адвокатом-суперзвездой, который сможет высосать из нас потом в качестве компенсации все деньги честных сан-францисских налогоплательщиков. — Он остановился и ткнул пальцем в Уокера. — А то, что ты взял на себя всю ответственность, ни фига не значит. Она сотрёт тебя в порошок.

— Точно так она и сделает, — согласился Толкотт.

— Нет, не сделает, — тихо возразил Ник.

Они все остановились в коридоре как вкопанные и уставились на него. Ник говорил это с такой уверенностью и такой силой внушения, что это прозвучало так, как будто он знал нечто, чего не знали они, будто он имел какую-то ниточку, ведущую в мыслительный аппарат Кэтрин Трамелл.

— Ах так! Не сделает? — переспросил Корелли. — Что это делает тебя уверенным в этом?

Ник улыбнулся, улыбнулся своей умной улыбкой:

— Не думаю, что она будет прятаться за чьими-нибудь спинами. По правде, думаю, что она вообще не будет прятаться.

— Но почему ты так уверен? — настаивал Корелли.

— Ведь все мы можем ошибаться, и ты — не исключение, Карран.

— Я сказал, что беру ответственность на себя, — заявил Уокер.

— Ага, но из-за интуиции Каррана? — Корелли не мог допустить мысли, что такой трудолюбивый, уважаемый полицейский лейтенант, как Уокер, может хотя бы рассматривать возможность совершения такого дикого поступка, как арест миллионера.

— Она не будет прятаться, — настаивал Карран. — Это не в её стиле. Кэтрин Трамелл получает удовольствие именно от попадания в рискованные ситуации.

Толкотт согласно покачал головой:

— Если она такая же сумасшедшая, как и ты, Карран.

— Эй, капитан, — обратился Гас Моран к Толкотту, — знаете, как говорится: «Свой свояка видит издалека».

Глава пятая

Ник Карран не признавался в этом ни Гасу Морану, ни даже себе самому, но он с нетерпением ожидал новой встречи с Кэтрин Трамелл. За те двадцать четыре часа, что прошли с их знакомства, он почти непрерывно думал о ней. Он был привлечён большим, нежели только её красотой. В ней было что-то ещё, что очаровывало его. Он пробегал в уме по всем словам, которыми они обменялись во время их короткой беседы днём ранее. Чтение её книги «Любовь ранит» предоставило ему возможность постичь её психологию, её душу. На обратном пути в Стинсон он обнаружил, что смакует будущую встречу, когда он увидит, как она будет себя вести, узнав, что власти подозревают её в совершении убийства.

Пустые богатенькие особы женского пола, играющие с огнём, не были в новинку детективам по расследованию убийств. Но обычно, когда начинало особенно припекать, такие девочки прятались за громкими именами своих семей. Но Ник был уверен до мозга костей, что Кэтрин Трамелл не будет играть по таким правилам; не будет, что бы ни случилось. Ему просто хотелось узнать, как далеко её можно загнать и как она будет вырываться.

По ней нельзя было сказать, что она удивлена их появлением. По правде, на какую-то долю секунды на её лице возникли штрихи удовольствия, будто она была возбуждена, снова увидев их в дверях своего дома.

На ней были небрежно надеты шорты и спортивный свитер с блеклой и от того призрачной картинкой Беркли на груди. На ней не было никакой косметики, и её кожа, казалось, испускала свежесть. Её глаза были чисты. Было видно, что она провела эту ночь далеко не в рыданиях по своему безвременно ушедшему любовнику.

Ник начал с цели визита:

— Мисс Трамелл, мы бы хотели, чтобы вы проехали с нами и ответили на некоторые наши вопросы.

Она долго смотрела на него; на её лице блуждала та самая пренебрежительная улыбка.

— Вы арестовываете меня? — поинтересовалась она.

— Ну, если по-другому вы не хотите играть.

— Это не в ваших интересах. Играть будем по всем правилам: зачитайте мне мои права, наденьте наручники, предоставьте право на телефонный звонок.

— Прямо как в фильмах, мадам, — ответил Гас.

— А это обязательно? — спросил Ник.

Кэтрин Трамелл мгновение колебалась, будто провоцируя их. Потом, показалось, она нашла лучшее решение.

— Нет. Я не думаю, что это так уж необходимо.

— Тогда надо бы собираться, — сказал Ник. — Дорога до города неблизкая…

— М-м-м… Можно ли мне переодеться во что-нибудь более подходящее? Это займёт всего лишь минуту.

Гас Моран и Ник Карран согласно кивнули.

— Хорошо, — с улыбкой произнесла она. Она открыла пошире входную дверь и сделала гостеприимный жест.

— Заходите.

— Присаживайтесь, — предложила она и исчезла в смежной с гостиной комнате.

Пляжный домик был своеобразной святыней модернового дизайна, обставленный футуристическими созданиями из матово-чёрной мягкой стали и блестящего хрома.

Мебель и картины на стенах были прекрасны, но их внимание привлекло то, что находилось на кофейном столике прямо перед ними. Это была кипа пожелтевших от времени газетных вырезок: огромные статьи из двух основных ежедневных изданий Сан-Франциско — «Хроникл» и «Экзаминер» — с теми заголовками, что были так хорошо знакомы Нику Каррану.

«Полицейский-наркоман признан невиновным в убийстве туристов», — кричал заголовок «Экзаминер». «Большое жюри присяжных называет выстрелы случайными», — гласила «Хроникл». Здесь же были вырезки из двух оппозиционных газет — «Ист-Бэй Экспресс» и «Зе Гардиан». В них были объёмистые статьи, констатирующие, что Ник был не виновен, но только потому, что он является жертвой устаревших нравов, трактующих продажу и употребление наркотиков, как криминальное преступление.

Ник чувствовал себя точно так же, как если бы был изжёван чьими-то мощными челюстями. Он был в состоянии лишь сидеть, уставившись на свою собственную глупейшую историю: его собственное лицо, неожиданно застывшее в жутко сердитой гримасе, адресованной фотографу «Экзаминер», поймавшему его в нескольких шагах от здания суда. Ему даже пришлось согласиться, что выглядел он далеко не невинным агнцем — фотография сделала его таким же злодеем, как сам дьявол.

— Похоже, у тебя появляется личный фэн-клуб, Никки, — зашептал Гас Моран.

— Как долго это займёт? — крикнула Кэтрин из своей костюмерной.

Всё, на что ещё был способен Ник, так это придать своему голосу кажущееся хладнокровие:

— Сложно сказать. Это зависит от того, о чём у вас есть поведать нам.

— Тогда это не займёт много времени.

Затем Ник осознал, что он может видеть её отражённой в полный рост в зеркале и стоящей в углу соседней комнаты. Он видел её через полураскрытую дверь и думал: случайность это или она умышленно дразнит его. Она безыскусно скинула с себя всякую одежду и стояла теперь обнажённой на середине комнаты, спиной к нему. Она сняла заколку со своей головы, и её длинные волосы рассыпались до самых плеч. Затем она собрала их на французский манер.

Ник откровенно пялил глаза.

— Вы всегда разбрасываете по дому старые газеты? — спросил он, ничуть не отводя глаз от её вида в зеркале.

Она взяла из шкафа лёгкое платье и нырнула в него. Под низ она ничего так и не надела.

— Они у меня разбросаны тогда, когда я нахожу в них что-то интересное для чтения, — ответила Кэтрин.

Женщина вышла из соседней комнаты.

— Готова, — доложила она.

— Вы знаете, — начал Гас Моран, поднимаясь со своего места, — мы обязаны вам сказать, что вы имеете право на адвоката.

— А почему я должна испытывать необходимость в адвокате?

— Некоторые люди чувствуют себя увереннее, когда на их допросе в полиции присутствует адвокат, — монотонно продолжал Гас. — Это случается каждый день.