Американская ржавчина - Майер Филипп - Страница 12

– Да что такое с тобой?

– Просто задумался.

– Это я вижу.

– Может, мы слишком торопимся, – сказал он.

Она думала об этом. В прежние времена не решилась бы произнести вслух, но сейчас спокойно проговорила:

– Иными словами, ты хочешь просто трахаться, и все.

– Не надо так говорить.

– Ага, но остальным ты именно так и объясняешь, верно? Например, Питу, с которым сегодня рыбачил.

– Ты ничуть не изменилась, а?

Она вытерла у себя между ног простыней и отшвырнула ее, живот свело, но потом она ничего больше не чувствовала, просто смотрела в окно. День почти закончился. Она могла бы лежать в постели с кем угодно. И все-таки пора пересадить помидоры в грунт. К горлу подкатил комок.

– Ты уходишь?

– Вообще-то не планировал.

– Лучше, наверное, уйти.

– Это мой дом.

– С тех пор как ты свалил, я платила за него в одиночку, по паре сотен долларов, и это еще не предел.

– Да брось. – Он перекатился поближе, и матрас просел под его весом. Они так и не смогли купить нормальную кровать. А все этот дурацкий трейлер с его идиотской пластиковой “под дерево” облицовкой. Она никогда не хотела тут жить – позволила себя уговорить.

– Я разговаривала с юристами из Кризисного центра.

Он недоуменно усмехнулся.

– Они сказали, что юридически дом мой, раз ты не платишь свою долю.

– Хрень какая-то, – фыркнул он.

И был прав – ни с какими юристами она не разговаривала. Но удивительно, как разозлилась от своего собственного вранья. По ее мнению, именно так и должно быть, даже если это и неправда.

– Потолкуй с кем-нибудь, – предложила она. – Сам убедишься.

– Ты просто жуткий кошмар моей жизни, Грейс.

– Проваливай. Бад Харрис говорил, это преступление, настоящее, ты задолжал кучу алиментов.

– Наш сын уже не ребенок.

– Это ничего не меняет. В суде будешь оправдываться.

– Собираешься впутать копов в семейные дела?

– Да. Непременно.

– Так, все понятно.

Она молчала.

– Жена Пита говорит, этот твой коп-дружок принимает столько таблеток, что быка завалить можно, – ксанакс, золофт, вот это все. Самые длинные рецепты в округе Фейетт.

– Пожалуй, руководству аптеки следует знать, что их персонал трезвонит направо и налево о проблемах клиентов.

– Да все и так в курсе, что Барни Файф голубой.

Ага, а член у него побольше твоего будет, подумала она, но предпочла держать язык за зубами. Впрочем, с трудом сдержав смешок.

– Проваливай и забирай свое барахло.

Она смотрела, как он одевается, выходит, недовольно мотая головой. Услышав звук мотора отъезжающего фургона, чуть не расплакалась, но нет. Заставила себя выбраться из постели, иначе так и валялась бы сутки. Кому бы позвонить, чтоб выяснить про Верджила наверняка, впрочем, она ведь и так знает, почему он вернулся, – попросту кончились деньги или очередная девка дала отставку, вот и вспомнил о ней. Девчонки на работе ей вечно твердят: мол, он все такой же козел, да она отказывалась верить. И вот тут-то она и разревелась. Не сильно, нет. Потянулась было к бутылке виски, забытой им, но вдруг так стало противно, что он облизывал горлышко. В помойку.

Солнце садилось. Она надеялась, что Билли скоро вернется, но вдруг нет? Надо бы завести собаку. Да и в Кризисный центр поехать еще не поздно, там лишние руки никогда не помешают. Или позвонить Харрису.

Она вдруг очень остро и ясно осознала, насколько мелок и жесток Верджил; пустая оболочка от человека, всю жизнь выезжал только за счет смазливой внешности, но рано или поздно это закончится, как уже закончилось для нее, иллюзии рассеялись, и что останется? – только мерзкая натура. Те черты характера, что тревожили ее в Билли, неукротимая вспыльчивость, например, это он точно унаследовал от Верджила. Странно, что она не замечала этого раньше, впрочем, замечала, конечно, но предпочитала не обращать внимания. А сейчас вот передумала, словно раньше это была и не она вовсе, сейчас вообще казалось диким, что когда-то она могла любить этого типа. У тебя, наверное, просто шок, решила она, но нет, просто как будто что-то выключилось внутри, и все.

Грейс вынесла на улицу помидорную рассаду, разыскала в сарае лопату, заваленную незавершенными проектами Билли – запчасти для автомобиля, которые он купил, чтобы ремонтировать свою колымагу, старые газонокосилки, квадроцикл. Опять забеспокоилась – является по ночам, грязный, на шее порезы. Всякое случалось и прежде, не так ужасно, но разное бывало, сын просто магнит для неприятностей. Давно надо было его отсюда увезти.

Энергично втыкая лопату в землю, она посадила все шесть помидорных кустов, заодно и перец, поставила шпалеры, притоптала покрепче. Приятно было стоять под легким ветерком на свежем воздухе, руки в земле, смотреть на молодые растения, свежевскопанную землю, а потом на холмы вдалеке – красиво. Сорок один – не так уж много. Для президента так вообще рановато. Надо позвонить Харрису. Он хороший человек, она всегда это знала.

Нет, можно, конечно, и дальше жить одной, но смысла никакого. Ну продержишься неделю, гордо вскинув голову, а потом опять пустота. А Бад Харрис, он славный парень, мрачноватый, спору нет, но те, с кем весело и можно поболтать, так же запросто и весело трахаются напропалую со всем, что шевелится. Жаль, поздно это до тебя дошло. Хотя почему поздно. Харрис – уважаемый человек, авторитетный, именно поэтому она едва не ушла к нему, дважды всерьез собиралась, а Верджил – Верджила никто не уважает, и тоже не без причин. Решено, сегодня пересплю с Бадди, проведу сеанс очищения, даже голова закружилась. Верджил полный козел, приперся к ней, еще воняя другой бабой. Не заразил бы чем, мерзавец. Она регулярно сдавала анализы, но все равно заставляла его надевать презерватив, единственная разумная вещь, которую она в жизни сделала.

Грейс бродила по комнаткам трейлера. Когда они покупали его, Верджил божился, что это временно, что скоро обзаведутся нормальным домом. И почему она слушала эту хрень. Трейлер старый, но хотя бы спаренный – просторный, зато весь в щелях, отовсюду сквозит, пластиковая облицовка еще семидесятых годов; она разорилась на новые ковры, но парень бесконечно скакал в грязной обуви туда-сюда, и ковры быстро пришли в негодность. Верджил хотел закрыть диван пластиковым чехлом, но она не позволила. Грейс сидела на диване и грезила, но никакого проку в мечтах не было, надо разобраться с собственной жизнью, а не предаваться пустым фантазиям. Хоть с огородом управилась, уже хорошо. Достижение, можно оправдываться им до конца года.

Она уже начала набирать номер Харриса, но вдруг подумала, что ведь только-только спровадила Верджила. Нечестно по отношению к нему. Не говоря о том, что у Харриса и подружка может иметься. И вообще он с ней уже дважды обжегся. Надо бы мягко намекнуть. Позволить ему сохранить достоинство, чтобы он как бы сам принял решение. Чтобы не выглядело так, будто он выполняет ее капризы. В конце концов, надо и самой иметь достоинство, потерпеть немножко, подождать. Грейс подошла к зеркалу, затянула волосы в тугой хвост. Вот такую прическу и надо носить – волосы собраны, лицо открыто. Или вообще постричься, никто больше не валандается с длинными волосами. Скулы у нее высокие, красиво очерченные. Причина как минимум наполовину в том, что ты не следишь за собой, да, разумеется, депрессия, это многое извиняет. Ладно, будем продвигаться маленькими шажками. Немножко туши на ресницы – уже неплохо, столько месяцев вообще без макияжа, завтра чуть больше. Она приготовила себе поесть, полюбовалась закатом, новолуние и звезды такие яркие. Вернулась в дом, позанималась йогой под старую кассету, которую ей подарила директор Кризисного центра, ей нравились все эти растяжки, плавные движения, как будто медленно выдавливаешь отраву изнутри. А после быстро уснула.

Харрис и Стив Хо торчали в черно-белом “форде” уже три часа. Это была идея Харриса – точнее, предчувствие. Полиция штата, окружной коронер, эксперт, окружной прокурор и все прочие давно уехали. С вершины холма просматривались просторный луг, развалины главного здания фабрики “Стандард Стил”, поросшие диким виноградом, маленькая мастерская, где нашли тело. По полю там и сям разбросаны старые вагонетки, и атмосфера вокруг такая мирная, благостная. Природа поглощает следы деятельности человека. Молодым он видел во Вьетнаме похожие места, заброшенные храмы в джунглях.