Оковы прошлого (ЛП) - Вольф Триша - Страница 25

Я издал гортанный рык, когда показался ее кружевной черный бюстгальтер, сексуальные холмики грудей притянули к себе все мое внимание. Я не должен был смотреть на них. Так было бы правильно, но я определенно уже заслужил наказание.

Мой взгляд отметил красивые изгибы ее грудей, когда ее руки пробежали по ним. Затем, словно мне недостаточно мучений, она выгнулась и расстегнула застежку, полностью освободившись от него. Мой член воспользовался моментом и встал, и когда она облокотилась обратно, прижимаясь задницей, меня пронзило желанием.

«Контроль. Я себя контролирую». Я произносил про себя эту мантру, с трудом отводя взгляд от ее груди, которая сейчас была полностью обнажена. Ее соски напряженно торчали, розовые и мягкие, Господи Боже. Я раньше никогда не видел Эйвери обнаженной и рад этому.

Она чертовски потрясающая.

Ее руки опустились ниже, только чтобы расстегнуть пуговицу на животе, и мое дыхание остановилось.

- Сними мою юбку, - попросила она, и ее просьба с придыханием почти подвела меня к краю.

Черта с два. Я опустил руки по бокам.

- Эйв… не проси меня…

- Пожалуйста, - выдохнула она. - Мне всего лишь нужен стимул. Я все сделаю сама.

Твою мать. Я повернул шею, пытаясь справиться с охватившим меня напряжением. Но я ничего не мог поделать со своим стояком. Я уже перевозбужден и весь и на пределе, и даже небольшое движение Эйвери, сидящей на мне, дразняще мучительно для этого «парня».

Но речь не обо мне. Дело в женщине, в моих руках, в необходимости помочь ей преодолеть боль, и я, как истинный мужчина, могу с этим справиться. По крайней мере, я очень на это надеюсь.

С жалобным стоном я разжал пальцы, принимая необходимость исполнить ее просьбу. Я коснулся пуговицы и уверенно потянул за нее. Она с легкостью расстегнулась, и Эйвери оттолкнулась от меня, выгибая спину и прижимая задницу к моему паху.

Мои пальцы практически впиваются в углы диванной подушки, ее действия подводят меня самого к оргазму. Позволив себе небольшой толчок бедрами, я приподнялся выше, чтобы подавить желание оказаться внутри нее.

Этого короткого момента было недостаточно, чтобы вернуть над собой контроль. Но, как она и сказала, остальным она займется самостоятельно. Я наблюдал за ней, словно парализованный, пока она снимала юбку, стягивая ее вниз по ногам, и затем отбросив на пол. Ее руки прошлись по бедрам, она согнула колени и развела их.

Я должен уйти, это единственный вариант. Нет ни одного шанса, что я переживу это.

Она уничтожит меня.

Эйвери нерешительно провела пальцами по кружевным трусикам, и я почти забылся. Она начала стягивать их вниз, но я схватил ее за запястье.

- Они останутся, - сказал я, мой голос был резким, приказывающим.

Она, должно быть, расслышала отчаяние, потому что остановилась. Резинка впилась в ее бедра, когда она оттянула ее, а затем изящно опустила пальцы под кружево. Ее чувственный стон практически лишил меня последних крох самоконтроля.

Ее рука двигалась в трусиках отточенными движениями; клянусь, что это была самая эротичная ситуация, в которую я когда-либо попадал. Она качала бедрами, ускоряя движения, высвобождая свои потребности с абсолютным совершенством.

Я был очарован и пребывал в каком-то болезненном ступоре: мне было необходимо смотреть, как она доводит себя до края в такой же степени, как необходимо дышать. Мне нужен яростный, ненасытный секс, и я уверен, что окажусь за это в аду.

- Больше, - умоляет она. - Я не могу… кончить. Слишком сильно.

Она поднимала бедра все выше и выше, каждый раз сильнее вжимаясь в мой член. Я знаю, она чувствует его твердость, он упирается в ее спину, но, черт, я не могу себе помочь.

Я запустил пальцы в свои волосы, теряя остатки контроля.

- Эйвери, не проси меня об этом. Я не сделаю ничего, о чем мы оба пожалеем завтра. Ты сможешь, Эйв. Просто расслабься.

Ее жалобный стон пронзил мою грудь, ведь я был здесь, рядом с ней. Мой чертов член ужасно болит… если она продолжит прижиматься ко мне, я, черт возьми, кончу себе в трусы.

- Еще немного, - сказала она сексуально. - Поиграй с моей грудью.

Твою мать. Эти грязные словечки, срывающиеся со сладких губ Эйвери, были выше моих сил. Мой член подскочил, и я был вынужден отодвинуться, чтобы не дать ее бедрам вжаться в мои.

Господи Боже, я знаю, я пожалею об этом, но я дотянулся до полотенца со льдом и раскрыл его, взяв в руку кубик льда. Когда она выгнула спину, запуская пальчики в глубину своего естества, я коснулся льдом ее соска.

Она простонала, качая бедрами и активно тряся грудью, усиливая трение об лед. С тяжелым вздохом я медленно провел кубиком льда вокруг ее соска. Я был ужасно напряжен, и после сегодняшнего мои яйца будут синими еще с неделю.

- Больше, - просит она.

Я поменял руки, коснувшись льдом другого соска, и прижал холодный кубик сильнее, пройдясь им по идеально вставшему соску, пока она не закричала. Я уронил лед.

- Черт.

- Куинн, - произнесла она. - Прекрати ходить вокруг да около и дай мне то, что необходимо, или это займет всю ночь.

- Ты не упрощаешь ситуацию, - сказал я и прикусил язык. - Прости. Это не твоя вина. Я просто пытаюсь помочь тебе пройти через это.

Она усмехнулась.

- Всегда остаешься праведным. Даже когда девушка умоляет тебя об этом.

Мои брови взметнулись вверх. Бессмысленно взывать к ее разуму. Не сейчас. Но потом, когда она вернется в реальность, она, вероятно, возненавидит меня. Я взял полотенце и положил его на ее грудь, создавая для себя хотя бы какое-то подобие барьера.

Отбросив последний из своих принципов, я обхватил ее за грудь. Она выгнулась навстречу, пока я ласкал ее, и я возненавидел себя за это, но, Господи, ее груди были такими мягкими. Даже через полотенце они абсолютно прекрасны. Тяжелые и полные, ее шелковые соски терлись о влажную ткань. Прямо под моими ладонями.

Она снова расслабилась, ее рука двигалась, подводя ее к краю, я теребил большими пальцами соски, предлагая ей так много наслаждения, как мог, пытаясь сохранить остатки разума.

Только для этого было уже слишком поздно.

Прямо здесь, в эту самую секунду, все изменилось. Защитная стена, которая оберегала меня, разрушилась, и я никогда не смогу желать другую женщину так, как желаю сейчас Эйвери.

Это желание убьет меня.

В тот момент, как моя “стена” дала трещину, мое сознание оказалось за пределами здравомыслия. Эйвери сексуально застонала, и ее тело задрожало. Ее бедра широко разведены, она качает ими все сильнее, ее киска с нетерпением принимает ласку.

Взглянув на нее, я не удержался и сжал соски, отчаянно желая почувствовать, как она прижимается ко мне. Я слишком близко. Мои яйца сжались, член каменно твердый и пульсирует, но я сдерживаюсь. Я издал низкий рык, сжимая ее грудь и наблюдая за тем, как она доводит себя до оргазма.

Она без сил упала на меня, ее рука выскользнула из-под белья, и единственное, о чем я мог думать - это возможность попробовать ее влажные пальчики на вкус. Черт. Не позволяя ей устроиться поудобнее, я попросил: - Эйвери, слезь с меня.

Она была изнурена. Она застонала, но позволила мне перекатить ее на вторую половину дивана. Я вскочил, проклиная свои горящие яйца. Я прижал свою каменную эрекцию, направляясь в ванную комнату.

Там я закрылся.

Оперившись руками о мраморную столешницу, я сделал глубокий вдох. Я не мог смотреть на себя в зеркало. Праведник, как же. Она не представляет насколько.

Я открыл кран и ополоснул лицо холодной водой, думая о том, чтобы взять побольше льда для изнывающего члена. Даже мысль о расстегивании молнии казалась мне слишком чувственной, хотя, если я сейчас позволю себе расслабиться, то сотру свой член от усилий.

И мне не будет прощения, если я начну дрочить, зная, какую боль испытывала Эйвери. Горячий, черт возьми… но я не буду таким ублюдком.

Глубоко вдыхая, я все еще мог чувствовать ее запах на своем теле. Я снял рубашку и облокотился спиной о холодную дверь, молясь, чтобы она была удовлетворена, когда я покину эту комнату. Как бы сильно я не хотел помочь ей, я не смогу еще раз вынести эту пытку.