Школа сломленных судеб (СИ) - Павлова Александра Юрьевна - Страница 17

Каждый из группы Марка достиг предела того, чего мог достичь в этом месте. Их навыки были отточены до автоматизма. Их прогресс в том, что было для них тяжело, несомненно, достиг наилучших, насколько это возможно, результатов. Даже не в своей конкретной сфере ребята были обучены на максимум. Каждый из них умел обращаться с оружием, имел отличные навыки боя, они умели работать с взрывчаткой и техникой, они знали по одному иностранному языку каждый, имели прекрасное представление о работе с компьютерной техникой и механикой. В конце концов, они были просто умны! А кое-кто и гениален, что уж скрывать. И здесь они уже не получат больше, чем уже получили. Здесь все по-своему разнообразно, но замкнутое пространство и профессиональные преподаватели еще не все. Есть настоящая жизнь, которая еще будет учить их многие годы, а точнее всю их жизнь. Есть то, что не познать в теории. Есть вещи, которые невозможно понять лишь устно — нужно убедиться на практике. Здесь нет возможности применять свои навыки, оттачивать свое понимание психологии, и много чего еще здесь нельзя понять и попробовать. И Марк понимал это, и был уверен в том, что приложил максимум усилий в том, чтобы у его ребят все получилось. Они уже не станут свободными, не будут самостоятельными и всегда будут под контролем. Но и в таких рамках их ждет лучшая жизнь, нежели они вели до того, как попали сюда — уж этих ребят так точно. Марк не мог ручаться за прочих, кого знал лишь косвенно, не мог с уверенностью сказать, кого система прожует и выплюнет, а кем подавится. Но в своих детях не сомневался. Они сильны, умны, находчивы, даже уникальны. И пусть не с легким сердцем он отпустит их в большой и страшный мир, но с уверенностью, что за свою жизнь они еще поборются.

— Так чего ты хочешь от меня? — спросил Тимур.

— Просто позволения действовать.

— Оно было у тебя всегда. Просто ты не желал им пользоваться.

— Я не представлял, что мне это понадобится. Я надеялся, что меня это не заденет. Моя задача была в другом.

— Так или иначе, ты ломал всех этих детей. Вопрос в том, что не так жестко и наглядно.

— Я не думал, что дойдет до подобного. И не был готов к этому. Да и сейчас не готов.

— Тогда почему ты решился на это?

— Это для ее же блага. Не сломаю я, сломает кто-то другой. Но я сделаю это так, чтобы то, что не убьет ее — сделает сильней, а не раздавит окончательно, превратив в пустое нечто.

— Ты не думаешь, что от тебя, того, кого она любит, это будет больней, чем от кого-либо еще?

— Зато наглядней. Что ей с этих чувств? Через полгода она уйдет отсюда с разбитым сердцем — в любом случае. Но в моих руках, окаменеет ли это сердце и станет тверже, или просто разлетится на части.

— А говорил — психология не твое, — хныкнул Тимур, насмешливо глядя на мудрого товарища.

— Хочешь — не хочешь, а приходится, — улыбнулся в ответ Марк.

***

Под взглядами нескольких десятков глаз Марк прошел по корпусу студентов, остановившись возле одной из множества дверей. Он тихо постучал и дождался, когда ему откроют.

— Марк? — удивилась Леся.

— Одевайся. Я буду ждать тебя возле автопарка.

— Что случилось?

— Потом объясню, — лишь ответил мужчина и развернулся, чтобы уйти.

Леся проводила его непонимающим взглядом и закрыла дверь.

Через десять минут она была в указанном месте.

— Что ты хотел? — спросила она у Марка, который стоял у одной из машин, опираясь о капот.

— Садись. Поедешь со мной.

— Куда? — протянула донельзя удивленная девушка.

Ни разу за все время, проведенное здесь, она не покидала территорию школы. И не думала, что выпадет случай до того, как она навсегда уйдет отсюда.

— Для тебя есть работа, — только и сказал Марк, садясь за руль.

Девушка не стала больше спрашивать, села рядом с ним и немного волнительно пристегнулась.

Марк искоса наблюдал за девочкой. Видел ее волнение, которое она сейчас не пыталась скрыть, позволяя себе расслабиться рядом с ним. Видел горящие предвкушением и азартом глаза. И горько усмехался — она ведь не знает, зачем и куда он ее везет.

А Леся была настолько рада столь неожиданной поездке, что не замечала настроения Марка, и далеко не сразу спросила о том, что за работа ее ждет.

— В чем суть? — поинтересовалась девушка, спустя лишь час после того, как они выехали за территорию школы. — И почему мы уехали? Разве я не должна была покинуть школу с группой в свое время?

— Для тебя есть индивидуальное задание. Можно даже сказать занятие. Урок, — задумавшись на минуту, ответил Марк. — Это моя личная инициатива. И от того, насколько хорошо ты справишься, будет зависеть, вернешься ли ты в школу завтра утром.

Леся сглотнула от явного намека и того, каким холодным и отчужденным был голос куратора. Его взгляд был направлен только вперед, на дорогу, но от этого ей не было легче, смотри он на нее в упор.

— И чему я должна научиться? — осторожно, предвкушая нечто, что ей не понравится, протянула Леся. — Это ведь из-за того, что я сказала тебе? Из-за моих чувств?

— Да, — лаконично ответил мужчина.

— Ты не сможешь избавить меня от них своим уроком. Они не исчезнут по щелчку твоих пальцев, — раздраженно произнесла девушка, отворачиваясь от него и глядя за окно, где по за дорогой пролетала лесная полоса.

— Я попробую, — цинично хмыкнул Марк, сильней нажимая на педаль газа под ногой.

Оставшийся путь они проделали в полной тишине. Леся задумчиво и тревожно кусала губы и сжимала пальцы до хруста и ломоты в суставах. Ее даже перестала интересовать временная свобода — слишком напугал ее Марк. Не волновал растущий перед глазами большой город — цивилизация, от которой девушка отвыкла за несколько последних лет в школе. Не было приятного головокружения как в начале поездки — все сменилось мрачностью и плохим предчувствием.

— Что ты задумал? — тихо прошептала Леся скорее для себя, но Марк услышал.

— Я давал тебе возможность все уладить самой. И предупреждал о твоих выходках. Ты меня не услышала и сделала по-своему. Теперь тебе придется ответить, а заодно получить урок.

Девушка уже поняла, что ей не отвертеться, прекрасно знала, что Марка не отговорить и не умолить и даже не пробовала пытаться, боясь снова увидеть в его глазах разочарование.

— Раз уж мне предстоит урок, хотя бы скажи — он мне по силам?

— Вполне, если ты сможешь взять себя в руки. Если сможешь перебороть саму себя. Это важно для тебя, ведь всю свою жизнь тебе придется в первую очередь бороться именно так — с собой. Со своими страхами, комплексами, потребностями, возможностями и желаниями. Все, что было до этого, можешь смело считать мелочью. С подобным ты никогда прежде не сталкивалась. И именно этот урок решит, не зря ли я вкладывал в тебя столько сил и времени, впрочем, как и остальные преподаватели. Если ты справишься — дальше будет легче. Ты будешь знать, что тебя ждет, что ожидает. У тебя будет опыт и возможность его принять и осмыслить, чтобы в дальнейшем он послужил тебе на благо.

— По большей части в твоих словах я слышу лишь желание меня научить. Не проучить.

— О, поверь мне — это два в одном, — едва слышно, а от того слишком зловеще, предупредил Марк, въезжая в город.

Он не остановился в его пределах, а выехал в пригород, где в одном из поселков остановил машину у красивого большого дома.

— Пойдем, — глуша мотор, произнес Марк.

Леся молча вышла. Не было смысла что-то говорить или пытаться предпринять, и так же в тишине она направилась вслед за куратором в дом. Девушка мало внимания обращала на обстановку, мало смотрела по сторонам, хотя ее всегда учили оценивать окружающие ее мелочи, замечать детали и сразу же все это анализировать в выводы. Но слишком уж Марк напугал ее. К тому же, раз уж это было не задание, то она может себе позволить такую слабость и вольность.