Этика жизни - Карлейль Томас - Страница 1
- 1/35
- Следующая
Томас Карлейль
Этика жизни
Предисловие
Труды английского историка, философа и публициста Томаса Карлейля, который, безусловно, является одним из самых выдающихся мыслителей человечества, сейчас, к сожалению, знакомы только узкому кругу специалистов. А в конце XIX начале XX веков, когда многие его сочинения были переведены на русский язык и изданы, популярность Карлейля была огромна.
Томас Карлейль родился в 1795 году в Шотландии в простой крестьянской семье. В 14 лет поступил в Эдинбургский университет. Родители желали, чтобы Томас стал священником, но по окончании учебы он отправился в провинцию служить учителем математики. Через некоторое время Карлейль возвращается в Эдинбург и, живя случайным литературным заработком, готовит себя к адвокатской карьере. Увлекшись немецкой литературой, Карлейль оставляет идею об адвокатском поприще и всецело погружается в литературную деятельность. Первые крупные переводы "Вильгельма Мейстера" Гёте (1824 г.) и "Жизнь Шиллера" (1825 г.) сразу обратили на себя внимание общественности. Далее последовали критические статьи и переводы из Жан-Поля, Гоффмана, Тика, Бернса, Вольтера, Фукэ. Взгляды Карлейля на мир намного опережали господствующие тогда представления, поэтому выход практически каждого труда вызывал оживленные дискуссии, а некоторые книги ("Sartor Resartus", "История немецкой литературы") ему пришлось печатать заграницей. Наибольшую известность принесли Карлейлю "Frensh Revolution, a history", "Let-ters and Speeches of Oliver Cromwell" и "History of Frederick II". Помимо глубокой историчности и блестящего знания автором материала, этим сочинениям можно в полной мере дать определение "художественные", т. к. прекрасный слог и поэтичность, присущие Карлейлю-писателю идеально подходят к описываемым героям и их времени. Кстати, среди почитателей литературного таланта Карлейля были У. Теккерей и Ч. Диккенс, последний не расставался с "Историей Французской Революции", нося ее как Библию.
В 1866 году Карлейлю предложили почетное место ректора Эдинбургского университета. Кроме этого места, он никогда не занимал никакой должности, всю жизнь оставаясь только писателем. С 1868 по 1870 год Карлейль занимается изданием своего полного собрания сочинений ("Library edition") в 34-х томах. Следом за ним вышло в свет дешевое издание ("Peoples edition"), которое, впоследствии, многократно переиздавали.
Начав с пропаганды антиклерикализма, Карлейль привлек к себе "передовые" силы тогдашнего времени - многочисленных герценов и марксов. (К. Маркс, кстати, включил идею Карлейля о "всесилии чистогана в капиталистическом обществе" в "Манифест Коммунистической партии"). Но, вскоре, эти "буревестники" отлетели от Карлейля, испугавшись его проповеди христианского радикализма и непримиримой борьбы с демократией. Убежденный сторонник нравственной революции, он считал демократию, наиболее благоприятной средой для роста самых ничтожных личностей. Возможно, этим и объясняется его малая известность в России.
Карлейль прожил довольно долгую жизнь - 86 лет.
Книга, получившая название - "Этика жизни" - является подборкой размышлений Карлейля, избранных из его изданных трудов М. Кюн и А. Кречмером. Впервые она вышла в Германии в конце прошлого века, и мгновенно разошлась огромным тиражом в 60 тысяч экземпляров. В 1906 году Е. Синерукой был сделан перевод на русский язык и книгу выпустило издательство В. Биттнера, издававшего довольно популярный журнал "Вестник знания". "Этику жизни", пожалуй, можно назвать одной из лучших книг о человеке. Сильные, яркие поэтические образы и отточенные, как бриллиант мысли, с первых страниц отрывают читателя от будничной действительности и уносят в прошлое и будущее человечества. Автор полными пригоршнями рассыпает перед нами драгоценные камни своей премудрости, делясь своими глубокими познаниями человеческой природы. Эта книга пропитана любовью и состраданием к человечеству, и основана на твердой вере в Бога и уповании на его справедливое милосердие. В то же время, Карлейль взывает к разуму человечества, напоминая, что только труд может спасти его, а праздность и всевозможные развлечения, которыми окружает себя в последнее время человечество, все более и более затягивают петлю на его шее.
В завершение, хочется привести слова самого Карлейля, которыми он заканчивал "Историю Французской революции". На наш взглад слова эти также применимы и к данной книге: "Не знаю, стоит ли чего-нибудь эта книга и нужна ли она для чего-нибудь людям: ее или не поймут, или вовсе не заметят (что скорее всего и случится), - но я могу сказать людям следующее: сто лет не было у вас книги, которая бы так прямо, так страстно и искренне шла от сердца вашего современника".
Ю.М. Гупало
Трудиться и не унывать!
Трудиться...
Надо жить! вот они, роковые слова!
Вот она, роковая задача!
Кто над ней не трудился, тоскуя и плача.
Чья над ней не ломилась от дум голова?..
С. Я. Надсон
I. Надо жить, а не прозябать. Да, подумай о том, что надо жить! Жизнь твоя, хотя бы ты был самый жалкий из смертных, - не праздная греза, а действительность, полная высокого смысла! Твоя жизнь - твое достояние. Это все с чем ты можешь пойти навстречу вечности. Действуй поэтому подобно звездам: "не торопясь, но и не зная отдыха".
II. Сколько возвышенного, торжественного, почти страшного заключается для каждого человека в мысли, что его земное влияние - влияние, имевшее начало, - никогда во веки веков не прекратит своего действия, хоть бы человек этот был ничтожнейший из нас. Что сделано, того не воротишь. То слилось уже с безграничным, вечно живущим, вечно деятельным миром. То вместе с ним действует людям на пользу или во вред, явно либо тайно, на вечные времена.
Жизнь всякого человека можно сравнить с рекой, начальное образование которой ясно для всех. Дальнейший же бег ее и ее назначение, когда она змеей извивается по широким плоскостям, один только Всевидящий может отличить. Сольется ли она с соседними реками, увеличивая собою их объем, или примет их в себя? Останется ли она безымянной речкой, своими мелкими водами вместе с миллионами других речек и рек будет ли она питать какую-нибудь мировую реку? Или из нее образуется новый Дунай или Рейн, и потоки вод ее явятся вечной пограничной линией на земном шаре, оплотом и водным путем для целых государств и материков? Мы этого не знаем, нам известно лишь одно: что путь ей лежит в Великий Океан, и что воды ее, хотя бы их было не более горсточки, существуют и не могут быть уничтожены, не могут быть и надолго задержаны.
- 1/35
- Следующая
