Восток - дело тонкое (СИ) - Македонский Ляксандр Олегович - Страница 2

Я махнула рукой, рассеивая пламя, и более миролюбиво продолжила:

— Значит так, отведи меня к здешнему лешему, да побыстрее!

— Что? К папе, что ли?! — парень испуганно покосился на меня, и чуть было не упал с ветки. — А может, не надо?

— Надо, Федя, надо! — мудро заключила я, уже догадываясь, какому герою принадлежат подвиги последних месяцев.

— Я не Федя, я Светогор! — обиженно прогундосил полукровка, слезая с насиженной ветки. — Прошу за мной.

Я удовлетворенно хмыкнула. Кажется, моему активному отдыху придет конец даже раньше, чем я надеялась. А это определенно очень хорошо!

— Кстати, ты, часом, москитов не можешь отогнать? — поинтересовалась я, с остервенением почесывая зудящий нос.

— Ага, — легко согласился полукровка и резко взмахнул рукой. Я облегченно выдохнула. Голодный писк тут же затих. И мне пришлось снова поразиться могуществу лесной нечисти.

— Чего надобно, ведьма! — буркнул леший, окидывая меня испепеляющим взглядом с высоты своего импровизированного трона. Как я и думала, больше всего здешний леший походил на небольшой пенек с сердитыми глазками, веточками, заменяющими руки, и длинной мшистой бородой.

— Я по поручению верховного мага Фентифлюшкина. Вот его письмо, — я сконцентрировалась и зашептала заклинание левитации. Небольшой, но плотный свиток тут же взлетел и шлепнулся прямо в ветки лешему.

Пенек пару минут поскрипел, важно изучая содержимое свитка, и хмыкнул. Ему явно пришлись по душе шуточки над простым народом.

— Нет, не я делал это, — наконец оторвался от изучения документа леший. — Однако, задумка неплохая! Сразу видно, работал тут профессионал!

При этих словах Светогор залился румянцем и поспешил отвернуться от своего грозного родителя. Ему явно польстил комплимент папаши. А я окончательно утвердилась в своих догадках.

— А кто бы это мог быть? Надеюсь, вы понимаете, что это серьезные правонарушения со стороны лесной нежити и маги не допустят произвола над людьми, — я не стала долго тянуть быка за рога. Очевидно, что леший давно знал о проделках сыночка, но тактично умалчивал об этом. — Вы ведь отлично понимаете, что вы просто не оставляете мне выбора. Если я не узнаю, кто виновник, то имею все основания для того, чтобы навеки очистить лес от всякой нечисти.

На самом деле я блефовала. Никто мне таких полномочий не давал. Но ведь леший-то об этом не знает! А зная его характер, я могла битыми месяцами искать виновника этих мелких пакостей и так и не найти. А домой мне хотелось сильно…

— Понятия не имею. Ежели желаете, можете попробовать половить сорванца, я не возражаю, — попробовал отнекиваться леший, всем своим видом пытаясь показать, что аудиенция окончена.

Я коварно улыбнулась. Ох, зря меня недооценивает этот старый пройдоха! Придется ему показать, на что способна огненная ведьма!

Не особо напрягаясь, я начала медленно тереть руки, высекая мелкие искры. Последние не запоздали, тут же подпалив мои руки, которые ярко засветились в темных хащах лешего царства. Пламя горело ярко, с азартом, высветив испуганные лица лешего, полукровки и еще с десятка его подданных. Я отлично знала, что вся лесная нечисть боится пламени и становится очень сговорчивой, стоит ей только увидеть небольшой огонек.

— Стойте, госпожа ведьма! — окрикнул меня бледный Светогор. Видимо, боязнь огня передалась ему по наследству. Сейчас он больше всего походил на человека. Всю его зелень как рукой сняло, обнажив лицо испуганного подростка приблизительно моего возраста.

— Чего тебе? — я лениво оглянулась на парнишу, стряхивая на лесную подстилку небольшие искорки пламени, слетавшие с моих пальцев.

— Это я шкодил! Накажите меня, госпожа ведьма, но не трогайте лес!

Вообще, я думала, что проймет старого хрыча лешего, и он мне на блюдечке преподнесет виновного. Но вариант с покаянием мне понравился даже больше.

Я тут же загасила пламя о ткань своих штанин. Эти штанишки были моей гордостью. Специально заколдованные, они не горели и не обугливались во время моих внезапных вспышек гнева, чем очень сильно облегчали мое существование.

— Молодец, что сознался, — я по-родительски потрепала все еще взволнованного парня по густой шевелюре и улыбнулась. С парня мог выйти толк.

— Это значит, что вы больше не будете угрожать лесу? — тут же вмешался пенек. — Ух, шалопай проклятый! Давно тебе уши надрать надо, чтоб неповадно было! Куда б тебя уже сбагрить-то? — старый пень грозно заскрипел, всем своим видом показывая, что категорически не одобряет действия сына.

Полукровка виновато склонил голову. Впрочем, я не почувствовала особого раскаяния с его стороны. Но мне оно было и не нужно. Я уже придумала, что сделаю.

— То есть вы не будете против, если я заберу его в город?

Леший и сын удивленно замерли. Причем удивление сына сразу переросло в неподдельный восторг.

— Его тут ничего не держит. Он же не хозяин этого леса. Давно его уже хотел куда отдать, да вот только никому он не нужен был. Пущай поедет, уму-разуму наберется, — махнул рукой пенек. Вид у старого хрыча был до неприличия довольный, и я начала подозревать какой-то подвох.

Как я запоздало поняла, сделка вышла выгодной в основном именно лешему. Во-первых, он избежал штрафов за нарушение покоя мирных людей, а, во-вторых, потому что избавился от непоседливого и неугомонного сорванца.

А вот я вскоре очень пожалела о своем решении. Светогор успевал найти приключения во всех деревнях, на всех постоялых дворах и станциях. Везде умудрялся ввязаться в драку с «презренными людишками», после которых мне часто приходилось прибегать к помощи знахарок и целителей.

Поэтому по окончании пути я была несказанно рада, когда передала это чудо прямиком в руки Фентифлюшкина и заявила, что беру отпуск. Эх, знала бы я тогда, чем обернется мне моя доброта по отношению к лесному народу, ей-богу, взяла бы штраф!

Отпуск пролетел на удивление быстро и незаметно. Впрочем, я не очень расстроилась, когда перевернула еще один листик календаря и вспомнила, что мне пора бы уже сходить на работу.

Утро выдалось на редкость жарким и солнечным. Я медленно брела по улице, насвистывая веселенькую песенку. Настроение поднялось до отметки «так хорошо, что аж плохо» и спадать в ближайшее время не планировало.

— Тьху, ведьма проклятая! — выкрикнула с другой стороны улицы небольшая сухонькая старушка, потрясая связкой с чесноком.

Мне осталось только грустно вздохнуть в ответ. И, хотя между нечистью и людьми было подписано куча мирных договоров, некоторые индивидуумы воспринимали это в штыки. Пару лет назад даже вспыхнуло восстание, спонсированное церковью. Да, шуму тогда много было. Хорошо хоть, что таких фанатиков было не так много и их быстро смогли приструнить.

Но до сих пор встречались очень агрессивно настроенные бабульки, дедки, и даже молодежь, которая с упорством сумасшедших старалась всеми силами подпортить настроение приличной нежити.

— Бабуль, вы бы хоть не позорились. Люди же смотрят, — ответила я, пытаясь воззвать к чувству совести у фанатичной старухи.

В ответ мне прилетело такое заковыристое и трехэтажное, что я даже на минутку опешила. Уж от кого я не ожидала услышать такого, так это от миленькой старушки… Воспользовавшись моей заминкой, бабуля ловко зашвырнула в меня чесночной головкой. Инстинкты меня не подвели, и я успела уклониться. Бабка только досадливо махнула рукой и скрылась из виду.

Настроение мигом спало где-то до отметки «жить можно», а руки так и зачесались запустить в бабульку какую-нибудь слабенькую порчу. Но я вовремя сдержалась. Я же маг на службе закона, а не полоумная ведьма, сходящая с ума от злости, только ищущая предлога, чтобы проклясть кого.